Ловушка на демона - Эльба Айрин - Страница 4

— Хм, я бы даже сказал — перевыполнено. Варх[3] изволит гневаться из-за твоего вмешательства в дела людей.

— Если бы Варх не хотел моего вмешательства, то не послал бы в этот Светлым забытый город. Однако из всех Изгоняющих он выбрал именно меня.

— Ой ли? — усмехнулся друг. — Ты должна была дождаться возвращения нюхачей и, только в случае подтверждения подозрений на наличие Высшего, отправляться в Аваль. А ты опять решила все по-своему. Собственно, из-за этого Сармат и злится.

— Замечу, что интуиция меня не подвела. А господин Турек… — я вздохнула, — согласна, нельзя было его трогать, но он заслужил смерть. Хотя, признаться честно, сначала я думала, что именно заместитель градоначальника и есть моя добыча.

— А разве не он? — не понял друг. — Нюхачи ведь указали…

— Ошиблись, — отмахнулась я. — Демон был в благоверной господина Турека. Молодая супруга стала первой жертвой этой мрази и сама впустила демона, не желая жить. А уж после этого Высший взял все в свои руки, поощряя нездоровые увлечения власть имущего чудовища и подсовывая ему детей.

— Умная тварь. Делал свою работу чужими руками.

— Был бы умным, не следил бы в своем городе.

— И то верно. Удалось спасти душу госпожи Турек?

— Нет, — вздохнула я, отворачиваясь от Ирвина. — Демон полностью ее поглотил. Пришлось убить.

— Ты вызвала ребят для зачистки?

— Вызвала. По моим подсчетам, здесь около дюжины пострадавших.

— Думаешь, все одержимые?

— Уверена! Ты ведь знаешь политику малых городов — лучше скрывать свой позор, чем попытаться исправить. Идиоты!

— Знаю, Гель, знаю, — вздохнул Ирвин.

— Так, все, скоро увидимся! С тебя ведерко мороженого и последние сплетни!

— Как и всегда, — клыкасто улыбнулся Ирв и отключился.

Окинув комнату быстрым взглядом, я подхватила сумку с вещами и направилась на выход. Задерживаться в этом городе дольше необходимого абсолютно не хотелось. В загоне уже заждалась ездовая, и, расплатившись с хозяином постоялого двора, я поспешила под навес.

— Как дела, девочка? — улыбнулась я, в ответ получив радостное виляние хвостом. — Пора возвращаться, хорошая моя.

Выпустив лисицу, я закрепила на ней седло и сумки, бросила медную монету смотрящему и повела ездовую за ворота.

— Домой! — скомандовала я.

Под радостный лай, больше похожий на кашель, ездовая сорвалась с места. Как и мне, ей не нравилась сырость этого края. Грязные неухоженные дороги превращали белую шерсть снежной лисицы в бурое слипшееся недоразумение. Самое обидное, что не помогали даже амулеты, которые я заказывала специально для Снежинки. Всадника и верхнюю часть тела лисицы они, конечно, защищали замечательно — никакого тебе ветра, никакого дождя. Но вот лапы и хвост…

Каждый раз, возвращаясь домой, я сперва занималась «стиркой» ездовой, затем следовала часовая сушка с вычесыванием шерсти, и только после этого мне позволялось заняться собой. Подспорьем в этом нелегком деле служила любовь Снежинки к банным процедурам. Порой даже казалось, что она специально портит амулеты, чтобы лишний раз искупаться. Но я не жаловалась. Ради своей Снежинки я могла пожертвовать гораздо большим временем, потому что мне преподнесли несравнимый дар — преданность.

В качестве транспорта на дальние расстояния снежным лисицам не было равных. С ними могли посоперничать разве что крылатые алоры, передвигающиеся по небу. Но если содержание алоров обходилось невероятно дорого и было доступно лишь богатейшим, то лисицы стали заменой ездовым амалонским ящерам, постепенно вытесняя их на грузовые перевозки. Только в крупных городах встречалось все разнообразие способов передвижения: изящные лошади, впряженные в двуколки и экипажи, алоры, ездовые лисицы, маламуты, перетаскивающие за собой парящие доски, и прочие магические наработки.

Особенность ездовых лисиц заключалась в использовании магии для создания ледяных троп, по которым они скользили, развивая невероятную скорость. При передвижении окружающий мир сливался в расплывчатое пятно с переливами красок днем и туманной серостью ночью. В зависимости от настроения, часы в дороге я предпочитала тратить на отдых или чтение. Сейчас же меня не покидали мысли о закрытом деле, отчего на душе сделалось совсем скверно. Убийство демона далось даже легче, чем я ожидала, но вот вскрывшиеся обстоятельства…

Дюжина ни в чем не повинных малышей, которые прошли через руки садиста. Самые первые наверняка остались сиротами — магия низших, хоть и слабая, была не менее убийственной, чем у высших. Все, кто находился в тесном контакте с одержимым, заражались тьмой, которая заставляла терять интерес к жизни. Если близкие не приглашали вовремя Изгоняющего, зараженные совершали самоубийство. Такая смерть являлась еще одним источником питания для тонкоматериальных сущностей и позволяла закрепиться в носителе.

Об этом знали все, и правила предписывали изолировать одержимого, но какая мать сможет бросить ребенка, даже если в нем живет демон? Она будет носить малышу еду, разговаривать с ним, пытаться докричаться до пойманной в ловушку души, пока темные пятна отметин не начнут расползаться по телу, подавляя волю и желания. К сожалению, лекарства и защиты от заражения не было, только полное уничтожение сущности, породившей заразу. Но успевали мы не всегда…

Вздохнув, я извлекла из кармана письмо, полученное из дома. Первые две страницы, исписанные угловатым подчерком младшей сестры, рассказывали о делах поместья, которое находилось на юге империи. Моя семья происходила из древнего, но обедневшего рода. Со временем предки отдалились от Двора, отдавая предпочтение красотам родного края и Звездного моря. Почему Звездного? Потому что в ночное время бирюзовая вода становилась чернильно-черной, порой сливаясь с небом на горизонте. Тогда на поверхность всплывали салипфиты — мелкие членистоногие, светящиеся, подобно светлячкам. Зрелище было невероятным, особенно с высоты маяка, одиноко возвышавшегося на утесе.

Будучи маленькими детьми, мы с братом часто сбегали туда, прячась от нянек. Взбирались по крутой лестнице на самый верх и устраивались на широкой деревянной галерее, часами просиживая в тишине, нарушаемой лишь рокотом разбивающихся о скалу волн. Как же давно это было… Кажется, минула целая вечность, для меня обернувшаяся обучением, чередой заданий и поездками по всей империи, а для брата — прогулкой в чертоги Светлого.

Вздрогнув от нахлынувших воспоминаний, я стерла с желтой бумаги две крупные капли, размазав чернила, и продолжила читать. Аделина со свойственной ей непосредственностью рассказывала о значимых и не очень событиях, с удовольствием делилась сплетнями и домыслами прислуги. Под конец она выражала надежду на скорую встречу и напоминала, что у кого-то через пару месяцев день рождения. Я помнила об этом и уже приготовила подарок, который наверняка придется по вкусу юной леди, коей моя сестренка становилась. Мне очень хотелось отвезти подарок лично, вживую посмотреть на мелкую и обнять, но обстоятельства не позволяли. Дорога в родовое поместье была для меня закрыта, а на генеалогическом древе красовалась выжженная дыра.

Почувствовав мою боль, Снежинка замедлилась, а затем и вовсе сошла с ледяной тропы, поворачивая ко мне обеспокоенную морду с красивыми темно-синими глазами. Прижав уши, она жалобно залаяла, а затем и вовсе легла на землю.

— Малышка, все хорошо, — ласково произнесла я, присев рядом с лисицей. — Чего ты испугалась?

Посмотрев на меня, ездовая неожиданно закрыла лапами морду и затихла, словно прячась. Так она делала только в двух случаях — когда шкодила и ей было стыдно, либо когда она боялась… меня. Не скрою, основания для этого имелись. Пару раз я настолько выходила из себя, что не могла контролировать силу и, вместо того чтобы аккуратно собирать крупицы чужих эмоций, оплетала создания коконом, пополняя свой резерв прямо из ауры. Не до конца, но существенное физическое и магическое истощение было обеспечено.