Не по плану (СИ) - "_YamYam_" - Страница 39

— Прошу прощения, — посчитала нужным в итоге извиниться Хери и снова поклонилась, едва оказалась напротив женщины. — Мне очень сейчас неловко, но я просто отвезла Чимина домой и… — она запнулась, столкнувшись с улыбкой на чужом лице, и продолжить уже не смогла, ограничившись одним только: — Но я уже ухожу…

— О Хери, верно? — переспросила госпожа Пак и, дождавшись кивка, представилась в ответ, чуть кинув головой: — Пак Дарим.

Девушка чувствовала себя неловко рядом с красивой и достаточно молодой ещё женщиной, которая одета была в потрясающее красное платье и чёрное пальто с меховым воротником. Хери, в специально подобранной на пару размеров больше куртке и с длинным, крупным шарфом на шее, казалась самой себе какой-то совсем «никакой». Она знала, что может выглядеть лучше — намного лучше — и винила один только чёртов случай в том, что в итоге всё пошло совсем не по плану.

— Вы были не вместе? — спросила её женщина, а Хери отрицательно покачала головой.

— Нет, Чимин был с Ким Тэхёном.

— Следовало догадаться, — улыбнулась она коротко и сверкнула как-то непонятно глазами. — Далеко собрались, милая леди?

Хери застопорилась, не ожидая, что госпожа Пак вдруг заговорит совсем так, как её муж, и сглотнула, не зная точно, как и что ответить.

— Время уже позднее, — проговорила она чуть более мягко, — оставайтесь, — и девушка растерялась ещё больше.

— Спасибо, — кивнула она, — но, думаю…

— Оставайтесь-оставайтесь, — засмеялась госпожа Пак, — никто вас тут обижать не собирается. В доме полно свободных комнат, можете выбрать любую. Всем необходимым я вас снабжу.

И Хери бы отказаться ещё раз, поклониться ещё более уважительно и извиниться снова за предоставленные неудобства… Но она в итоге только кивнула и поджала губы, думая, что хуже совершенно точно быть не может. А таким образом у неё точно мог появиться хоть минимальный шанс на то, чтобы изменить о себе почти наверняка не лучшим образом сложившееся мнение.

Комментарий к Поступки и последствия

Всегда очень жду ваших отзывов и мнений :)

========== Обещание ==========

Утром всё стало только хуже, страшнее, ещё более смущающе и неловко. Потому что сидеть за одним столом со взрослыми людьми, которые не так уж и сильно уступали в возрасте родителям Хери, будь они живы, действительно оказалось жутко непривычно. А от осознания того, что они, ко всему прочему, ещё и родители её парня, что сидел сейчас напротив неё, и вовсе хотелось провалиться и сквозь пол, и сквозь землю — дойти до самого ядра, если бы это спасло от всё растущего в груди смущения.

Хери понимала, что ей наверняка не было бы так стыдно и неуютно, познакомься они при более удачных обстоятельствах, и не виси на ней сейчас одна из футболок Чимина, которую минувшим вечером вместе со спадающими с талии штанами принесла госпожа Пак, усмехнувшись в ответ на её полыхающие красным щёки.

— Думаю, в этом тебе будет удобнее, — сказала она тогда, а Хери только в очередной раз смогла молча кивнуть головой.

Вещи пахли чистотой и кондиционером для белья, но ей всё равно казалось, что на самом деле от них исходит слишком явный запах Чимина, и она, топя саму себя во всепоглощающем стыде, натянула ворот футболки на нос и, перевернувшись на живот и уткнувшись в подушку, искренне попыталась уснуть. Да вот только в голову, как назло, лезли одни только картинки и воспоминания о прошедшем вечере, в мыслях снова и снова всплывали все слова Чимина и его обжигающее дыхание. И даже тело — чёртово предательское тело — словно бы горело фантомными касаниями, заставляя и саму Хери плавиться от желания, столь дерзко разбуженного Чимином и оставшегося в итоге неудовлетворённым. Девушка вовсе не жалела о том, что решила остановиться тогда — разве что немного — но корила себя за то, что не сделала этого раньше и не скрылась из дома семьи Пак безо всякого труда.

Однако Хери, вместе с тем, отлично понимала: сделанного не воротишь. И потому завтракала сейчас за одним столом с господином и госпожой Пак, чувствуя, как сердце её готово выпрыгнуть из груди ещё и из-за взглядов парня, сидящего напротив, и всех этих его чёртовых махинаций. Ей правда хотелось проверить, до конца ли он протрезвел, потому что она никак иначе просто не могла объяснить то, почему он переплёл её ноги под столом со своими и никак не выпускал из своеобразного замка. Чимин при всём при этом выглядел так, будто всё это творит вовсе не он, и, лучисто улыбаясь на каждый материнский взгляд, кружил ложкой в супе, который совсем не просто так называют «похмельным».

Хери снова потянула на себя ногу, рассчитывая высвободить хотя бы одну, и вновь почувствовала, как лишь сильнее сжались икры вокруг её лодыжек. А сам Чимин глянул на неё так коротко, и так обжигающе, пока того не видели родители, занятые собственным завтраком и проверкой личной почты на смартфонах, что у девушки действительно загорелось всё внутри. Она поверить не могла в то, что он действительно ведёт себя подобным образом, хотя ещё полчаса назад, едва заприметил её на кухне за одним столом с мамой, пока они пили кофе, так выпучил глаза, словно менее удивился бы, увидь тут того же профессора Ли. Он тогда выдохнул коротко «Боже» и прикрыл ладонью слегка опухшее лицо, разворачиваясь к ним спиной. А господин Пак, что как раз спустился вслед за ним, добродушно ухмыльнулся, глядя на Хери, и, потянув за край футболки сына, натянул ту ему на голову, оголяя часть и спины, и живота. Девушка тогда невольно поперхнулась, госпожа Пак отзывчиво похлопала её по лопаткам, а мужчина кинул коротко:

— Не пугай дам, сначала приведи себя в порядок.

— Я умылся, — пробурчал Чимин прямо в ткань футболки, что закрывала его лицо, но оголяла бесстыдно живот, который парень выставил на обозрение, повернувшись в их сторону вслед за отцом. — А всё остальное — наследственное.

— Остряк, — хмыкнул мужчина, — прикройся уже.

А теперь этот «остряк» сидел напротив неё, сжимал всё сильнее ноги вокруг её собственных, а потом и вовсе беззвучно проговорил, шевеля губами:

— Это компенсация.

Хери непонимающе нахмурилась, а Чимин поднёс ладонь к собственному лицу и указательным пальцем постучал по щеке, заставляя девушку покраснеть пуще прежнего. Она и без его напоминания отлично помнила обо всём том, что произошло вчера, и прекрасно понимала, что доволен он не был совсем, потому что словно бы и сейчас слышала это его жутко разозлённое и неожиданно низкое «Чёрт, Хери!» Девушка, ко всему прочему, ещё и жутко на него злилась, ведь никакого стыда и ущемления совести, которых она так ждала, он, кажется, не испытывал совсем и старался только как можно более явно показать, что именно Пак Чимин — сторона пострадавшая.

Его отец вдруг вздохнул, привлекая всеобщее внимание и заставляя их двоих перестать переглядываться, и отложил в сторону телефон, вновь беря в пальцы палочки.

— Так что там, — заговорил он, оперевшись локтём о край стола, — насчёт вас двоих?

Хери снова поплохело, и она поспешила запить комок вставших в горле нервов соком, любовно разлитым госпожой Пак по стаканам. Девушка прекрасно понимала, что именно таких вопросов стоило ожидать, но несмотря на то, что отлично знала ответы на любой из них, просто не представляла, как верно и правильно сформулировать мысль. Она вовсе не боялась ни госпожу Пак, что была с ней крайне мила и обходительна, не интересуясь ничем, что могло бы её смутить, ни господина Пака, который без костюма, с не уложенными ещё волосами, в футболке с длинным рукавом и домашних штанах и вовсе не выглядел грозно.

Хери правда не опасалась их, но жутко смущалась, поняв вдруг, как давно не общалась с людьми их возраста. Они были родителями — тёплыми, мягкими и нежными — совсем такими, каких не хватало ей самой. И Хери, поняв вдруг, как на самом деле сильно скучала по своим собственным, расчувствовалась настолько, что ночью умудрилась даже пролить пару слезинок на чужую наволочку. Господин Пак совсем не был похож на её отца — всегда хохмящего и лучисто улыбающегося — из него наоборот лился сарказм, и за морщинками вокруг глаз пряталась серьёзность, какая плескалась и на дне зрачков Чимина. Да и госпожа Пак была совсем другой — ухоженной, очень самодостаточной, с гордым прищуром глаз, но до удивительного ласковой улыбкой. Её же мама навсегда в памяти осталась просто лишь бесконечно доброй женщиной с мягкими руками и тёплыми объятиями. Но несмотря на всё это, несмотря на всю их непохожесть, они всё равно были родителями — родителями Пак Чимина, совершенно ей небезразличного — и Хери просто не могла воспринимать их со спокойным сердцем, видя ту незримую теплоту и почти неосязаемую нежность, царимую между ними тремя.