Отпуск в деревне или Дождалась чуда, на свою голову (СИ) - Австрийская Анна - Страница 20

— С тех пор местные кикимор не боятся и не преследуют.

— Вот это сюрприз! — радостно закричала Золя.

Пока мы раскладывали сладости на пледе, предварительно передвинув его ближе к берегу, появились русалочки.

— Девочки вы супер, — похвалила нас Рая.

— Это все Феня постарался, — ответила я.

— Закатим пир на весь мир, — счастливо улыбалась Золя. — Папа, а как же бражка, и медовуха, и наливка? — обратилась она к Водяному.

— Сейчас все будет девочки, — водяной ушел под воду.

— Аналия, Кили, давайте я вас заплету? — предложила Фира.

— Ура, — крикнула я и приподняв подол вошла в воду, — чур, я первая.

— Вот это я понимаю — ценитель таланта, не то что некоторые, — Фира покосилась на сестер. Она сделала водный гребень, чтобы мне не заходить глубже в воду.

Мне заплели красивый ободок из волос, украсили его цветами, остальные волосы оставили свободными локонами лежать на плечах. Кили заплели «греческие» косы, сходящиеся в красивый пучок на затылке.

Пока нас заплетали, вернулся Водяной с двумя пластиковыми корзинами. В одной стояли штофы с различными напитками, в другой поменьше — хрустальные бокалы. День, а точнее его окончание обещали быть интересными.

Праздник решили начать не в девять, а прямо сейчас (по словам дяди, Води, в шесть часов). Сначала все просто дегустировали напитки и сладости. Легкий алкоголь развязывал языки, мы болтали обо всем, пели песни, дурачились. Оказалось, что Кили — талантливый визажист. Юна быстро сплавала за косметикой, и пока кикимора занималась макияжем, на берег, ближе ко мне выбралась Кара.

— Аналия, я извиниться хочу, за свое поведение. Я вела себя неправильно. Я не всегда такая, — грустно усмехнулась она, — я раньше вообще очень добрая была, даже слишком.

— Ничего страшного, я не обижаюсь. У меня тоже характер не сахар, мой фетиш — переменчивость. У меня семь пятниц на неделе, — попыталась подбодрить я ее. Сегодняшний вечер действительно показали Кару с другой стороны.

— Ты хорошая, Миру повезло.

— Нас поженили уже? А почему я не в курсе? — съязвила я.

— Не заводись, — улыбнулась Кара.

— Я спокойна как удав на охоте, — рассмеялись.

— Извини, за любопытство, можешь не отвечать, но почему ты так сильно изменилась, как говоришь? — язык мой — враг мой. Это не я. Это все наливка, честно. Сама я бы не спросила.

— Да ничего страшного, все уже притупилось. Ты знаешь, как русалками становятся? — спокойно спросила она.

— Из-за предательства, неразделенной любви…

— В целом верно. У меня то же самое и любовь к гаду, и предательство семьи. Жила я в другой деревне, по другую сторону от Кощеева замка.

Дочка простого мельника. Когда пришла пора посватался ко мне местный парень, сын кузнеца. Красивый был, ухаживал, я согласилась. По зиме сватов заслали, отец согласие дал, братья поддержали, на лето свадьбу назначили. По весне, на пасху, загулял мой женишок. Четыре дня кутили в пивнушке, на четвертый вечер к нам с подружками пришли. Погуляли немного, я домой собралась, а жених проводить вызвался. До дома мы не дошли. Затащил на ближайший сеновал и изнасиловал. Ни слезы, ни крики его не остановили. Он считал, что почти муж, а значит право имеет. Только вот замуж за него я уже не хотела. Пришла к отцу рассказала, а он решил, что теперь меня все равно никто замуж не возьмет, поэтому стерпится, слюбится. Но это не про меня, от свадьбы я отказалась, причем на всю деревню разнесла, причину только умолчала. Но женишок, в отместку, ославил на всю деревню, будто сама к нему в постель прыгнула. Отец разговаривать перестал, мать внимания обращать, братья издеваться стали. Так из любимой младшей дочери и сестры я превратилась в позор семьи. В деревне все пальцем показывали, избегали общения. Через месяц я ушла, куда глаза глядят, как у озера «Любви» оказалась не помню, помню лишь то, что сначала страшно было, потом больно, потом дядя пришел. Так я и стала русалкой.

В моих глазах стояли слезы. Я не знала, что сказать Каре, все слова казались мелочными и ненужными.

— Не расстраивайся, — улыбнулась мне Кара, — все переболело. Я теперь очень счастлива.

— У вас у всех подобные истории? — спросила я, вытирая слезы.

— Страшнее всего у Золи, ее мать утопила, маленькой совсем. Дядя много энергии потратил, чтобы ее перевоплотить. Она, слава дяде, не помнит всего этого, ее он как дочь растил. Золя некое исключение из правил у нас. Рая пришла к озеру, после того как ее жених на войне погиб. Фира из-за неразделенной любви, а Юна попала к нам случайно. Однажды мы ее просто нашли, она без сознания была, из прошлого ничего не помнит.

— Ужас, — выдавила я, продолжая вытирать, только уже злые слезы. Сложно столкнуться с таким изъяном людским, а главное страшно.

— Не плачь, мы выжили, мы теперь дарим любовь и это великое счастье, — подмигнула мне Кара. — А насчет Мира, ты подумай и постарайся заметить, как он смотрит на тебя.

— Хорошо, уговорила.

— Вот и хорошо, пойдем хоровод водить, а то полночь скоро.

— Пойдем.

Уже стемнело, и озеро освещали только луна и звезды. Дядя Водя счастливый и довольный курил самокрутки из сон-травы и любовался созвездиями. Я с Кили и русалочками завели хоровод в озере, и пели разные песни, и грустные, и веселые.

Вода была уже прохладной, но мне было все равно. Уровень воды мне был по пояс, юбка, которую я не сняла, сейчас липла к ногам и несколько сковывала движения. Но нам было весело, чему немало способствовали не заканчивающиеся штофы. Потом мы брызгались, визжали и бегали. Пока не услышали:

— Здравствуйте, девочки, — голос принадлежал недовольному Бестириару.

Я обернулась к берегу, где на нас взирали, с руками сложенными на груди Бес и Мир. Ой, что сейчас будет.

— О, женихи приехали, — захихикала Юна.

— А второй чей? — непонимающе спросила Кили.

— Аналии, — ответила Кара, с лукавой улыбкой.

— Нет у меня жениха, меня никто не спрашивал, — начала отнекиваться я.

— Сестра по несчастью, — протянула мне руку Кили, я ее пожала.

— Кажется, девочки напились, — заметил Бес.

— Аналия, выходи на берег, — приказным тоном велел Велимир.

— А где, пожалуйста? — спросила я.

— Лучше выходи, по-хорошему, а то сам вытащу, — рыкнул Мир.

— Надорвешься, — я показала ему язык.

— Не надорвется, у него сила нечеловеческая, — хихикнула Килиша.

— Тебя это тоже касается, — подал голос Бес, сверля кикимору глазами.

— Уже роль мужа репетируешь? — заворковала Кили. — Что самому в чувствах признаться лень? Надо, как пещерный человек, за волосы и в пещеру?

— Золотко, ты о чем? — спросил ошарашенный Бес.

— Я о том, что даже кольцо твое умнее хозяина. Если я понравилась, так ко мне и пришло, не то, что некоторые.

— Рассказать? — спросила я у Кили, так как Бес смотрел на нас и ничего, совсем ничего не понимал.

— Давай, все равно не догадается, — махнула она рукой.

— Бес, понимаешь, твой прапрапрапрадед немного усовершенствовал артефакт и подарил его жене на свадьбу, а его сын своей, а его сын своей, но потом следующий злой Кощей спрятал кольцо в сокровищницу, так как оно убило его невесту.

— Аналия я ничего не понимаю!

— Просто кольцо может либо принять твою невесту, либо выбрать ее. И оно выбрало Кили, поэтому и переместилось к ней. В общем, Всезнайка лучше расскажет, но суть в том, что Кили твоя пара.

— Ясно, теперь обе на выход, — скомандовал Бес.

— Это у них семейное? — спросила у Кили.

Мир уже направился в сторону озера, и взгляд его мне не понравился, поэтому я усмирив свою гордость, пошла на берег, Килиша тоже. У самого берега Бес закинул ее на плечо.

— А ну поставь обратно, — возмутилась она.

— Ну, уж нет! Как ты сказала? «За волосы и в пещеру», так вот это грубо, поэтому на плечо и домой.

— Ко мне? — спросила она.

— Нет, ко мне. Нам многое обсудить надо, например количество детей, — так он направился к «Патриоту».