День и ночь (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 15

Такое спокойное.

Такое… вечное.

И мы уйдем, и дети наши уйдут, и еще миллионы поколений, и Земли когда-нибудь не станет в очередном Большом взрыве, а звезды будут. И так же холодно и равнодушно будут смотреть сверху вниз и на пылевое облако — и на голубую планету Земля.

Что им наша философия? Что им наши планы и надежды, мечты и страдания, что им до нас?

Ничего…

Ничего не поменяется, а раз так… надо просто жить. И радоваться каждому прожитому дню.

— Ирина, вы знаете, что такое экзистенциализм?

— Экзорцизм? — не поняла Ирина, которую философ Толик застал врасплох.

— Эк-зис-тен-циа-лизм, — по слогам повторил Толик.

— Нет, — безмятежно улыбнулась Ирина. — расскажете?

И опять отключилась.

Пусть его затыкает, кто хочет. А она будет наслаждаться этим лесом, этим небом, этой минутой… хорошо, комаров нет. Будем считать, Толик — аналог насекомых. Кстати…

Не пора ли нам пора?

Этот вопрос она и задала Люсе. Но подруга замотала головой.

— Ириш, ты чего? Рано же!

— Люся, девятый час, пока доедем, пока уляжемся. Не выспимся, завтра на работу….

— Я Люсеньку сам подвезу, — Макс широко махнул рукой.

— А я могу подвезти вас, Ирочка, — Анатолий смотрел чуть в сторону. — Примерно, через полчасика. Не возражаете?

Ирина не возражала.

Даже если она будет одна с этим сморчком, что — не отобьется? Еще как, тут главное его не покалечить.

— Хорошо. А Люся с Максом…

— Димка, возьмешь нас?

— Спокойно.

— Значит, так и порешим.

Ирина кивнула. Ладно, полчаса — это не страшно. Кока-кола решила попроситься наружу. Ирина встала и отправилась в лес.

Да, одна. И что?

Не на километр же она отойдет, вернуться всяко сможет. А мысль о том, что за каждым кустом маньяк прячется… да где вы столько маньяков-то наберете? Как ни странно, лес — одно из самых безопасных мест, при условии, что вы в нем можете ориентироваться. Есть определенные правила поведения, есть свои законы и границы, которые не преступают ни человек, ни животные. Не случись какого-то форс-мажора, и с вами ничего не случится. Мирно разойтись можно даже с кабаном или гадюкой.

На первый взгляд у костра ничего не изменилось.

На второй…

Тоже. А что царапает?

Что нервирует?

Ирина взяла стаканчик с колой, поднесла к губам…

— НЕТ!!!

Почти сиреной взвыло чутье.

Ирина огляделась.

Пьяненькая Люся была занята Максом настолько, что ей хоть дерево на макушку падай — не сообразит. Что происходит?

Что не так с ее колой?

Ирина подозрительно принюхалась. Нет, не пахнет.

Коснулась, вытряхнула на ладонь несколько капель и осторожно лизнула.

Какой-то химический привкус есть. Едва заметный, почти неуловимый, но присутствует. А если бутылка?

Бутылка оказалась "незаряженной".

— Кто и что мне подлил? — резко и громко осведомилась Ирина.

Она и нее помнила, когда так злилась. Но…

Что это за химикат? Что с ней должно быть?

Она упадет в обморок, упадет в кусты с первым встречным или просто обделается? Что было задумано?

И кто посмел?

Ноги за такое надо отрывать и глаза выцарапывать! Или у кого-то другое мнение?

Может, и стоило бы промолчать, но такая злость взяла, Ирина и не представляла, что моет так злиться. Убила бы.

Вот просто взяла — и шею свернула.

— Да вроде никто, — отозвался мужчина из семейных… — Дин?

— Я тоже не видела.

— Да кому ты нужна? — фыркнул Алексей.

Ирина прищурилась.

Медленно обвела всех взглядом.

Что-то звенело внутри, холодно и спокойно. Она сама не понимала, что с ней происходит, больше всего это напоминало сплав по реке… тебя уже подхватило и несет. И остановиться не получится.

Только вперед.

И головой вниз с водопада.

Серые глаза, карие, голубые, спокойные, непонимающие, пьяные…

Вспышкой!

— Ты! — почти выдохнула Ирина.

Ее рука атакующей коброй метнулась вперед, и Анатолий даже дернуться не успел. Из верхнего кармана куртки вылетел, приземлился на траву аптечный пузырек.

— Аххх…

По поляне пронесся вздох.

Макс отстранил Люсю, медленно поднял флакончик.

— Силденафил…[6]

— Что это? — прищурилась Ирина..

— Произведено компанией Виагра…

— Возбуждающее?

Голос женщины был холодным и спокойным.

— Шутка! — заверещал философ. — Просто шутка!!!

Макс сгреб его за шиворот.

— Я тебя сейчас за такие шутки…

— Я буду жаловаться!!! Я заявление в полицию…

— Я лейтенант полиции, — медленно произнесла Ирина. — Жалуйся…

Анатолий обвис тряпкой, понимая, что попал.

Про продажных ментов он слышал, про нарушение законности — тоже… вот арестуют его и сунут в камеру с уголовниками…

— Я ничего плохого не хотел!!! Не докажете!!!

— А мы ничего и доказывать не будем, — Ирина почти шипела. — Максим!

— Да?

— Отпусти эту грязь! Пусть катится…

Анатолий отлетел на полметра. Бросился к машине, заперся внутри и что-то заверещал. Явно что-то философское и оскорбительное.

Ирина подобрала с земли что-то вроде шишки. Прицелилась — и кинула прямо в ветровое стекло.

— Чтоб тебе дорога к дому — комом!

Шишка стукнула в лобовое стекло.

Анатолий дернулся, понял, что следующей может оказаться и не шишка — и рванул с места. Только шины взвизгнули.

Оставшиеся на поляне переглянулись.

— Фуфлософ хренов. Такой день обо… — грустно произнес Макс. — Ребята, ну что — собираться будем?

Возражающих не нашлось.

Разговаривать про Анатолия тоже никому не хотелось, что тут непонятного? Решил мужик обеспечить себе страстную ночь, вот и все. Добавка в кока-коле, как раз сработало бы к моменту отъезда. Или до города доехать, или прямо в лесу… того. А потом поди, докажи?

Захотелось.

Сколько времени выводится из организма эта пакость, Ирина не знала, но ведь могли и до утра задержаться. А там пока суд да дело…

Не докажешь.

А просто так ноги переломать?

Стоило бы, но ведь сама и сядешь.

Всем было почему-то ужасно противно. Словно на полном ходу ногой в коровью лепешку въехал. Свежую такую, вонючую…

Постепенно собрались, затоптали костер, разошлись по машинам… в тесноте, да не в обиде. Ирине выпало ехать с Алексеем и его подругой. И той семейной парой, которая без машин. Ну и пусть их, переживем. Посидим на заднем сиденье, втроем умещаемся — и ладно, не в багажнике ж ехать!

Дорога вилась по полю, прихотливые изгибы напоминали гусеницу, фары выхватывали из темноты то один причудливый куст, то второй…

Опа?

Алексей остановился. Даже чуть повернул машину, чтобы фары ярче светили. Остановились обе машины.

Ниссан прочно сидел в грязи.

Слева от дороги, видимо, стекала вода. Там образовалась здоровущая лужа, прямо-таки грязевое болото. Обычно делается сток, но или он забился, или изначально сделано было не по-человечески… как уж туда съехал Анатолий?

Неизвестно.

Но застрял он аккурат посреди этой лужи. И сейчас больше всего напоминал грязевого человека. Пока вылез, пока подумал…

Грязи было столько, что затекла даже внутрь машины. Ниссан явно сидел прочно и надежно.

— Ребята!!! Вытащите меня!!!

Философ верещал так, что захотелось уши прочистить. Этакая смесь нахальства и радости.

— Стоять! — рыкнул Макс.

Анатолий, который, было, двинулся к ним, остановился. Прямо в луже.

— Никто тебя не потащит, — приговорил Максим. И недобро ухмыльнулся. — Тут деревня неподалеку, километров десять. Добредешь, трактор найдешь, авось и вытащат.

— Да вы что?!

— Нам такая грязь не нужна!

— Точно! — поддержал кто-то из женщин.

— Я… я…

— Садимся, — резко приказал Макс. — Сунешься к нам — я тебя в лужу башкой засуну, понял?

Выглядел он очень убедительно, а учитывая, что был на две головы выше Анатолия… проверять философ не рискнул. И потерянно хватал ртом воздух, наблюдая, как все рассаживаются по машинам. Быстро и молча.