Шут и слово короля (СИ) - Сапункова Наталья - Страница 16

Тем не менее, Эдин почему-то не сомневался, что привидение-мужчина покажется и на этот раз. И не ошибся. Они прошли уже половину пути, когда…

Белая полупрозрачная фигура ростом с Якоба внезапно возникла перед ними, в нескольких шагах. Эдин разом остановился, он хоть и ждал встречи с призраком, но не так же! Думал, тот вдали где-нибудь замаячит. Якоб чуть не налетел на мальчика, положил руки ему на плечи и больно сжал, пробормотав что-то…

Призрак спокойно стоял и смотрел на них. И при этом — загораживал дорогу, не пускал.

Якоб прошел вперед и поклонился.

— Милорд, не пропустите ли нас? Мы просто пройдем, и больше не будем вас беспокоить, милорд.

Слово «милорд» Якоб подчеркивал особо, желая расположить к себе призрачное создание. Хотя, судя по виду мужчины-привидения, именно это обращение и было уместным. Теперь Эдин рассмотрел его. Короткий камзол, меховой плащ до колен, сапоги с отворотами, широкий пояс, на груди поверх камзола — толстая цепь с подвеской. Он был под стать Белой Госпоже, и в то же время — одежда Госпожи выглядела иначе, чем сейчас одевались знатные леди, та же баронесса из Кальи, например. А призрачный мужчина, можно сказать, был одет по нынешней моде. Он казался молодым, а его лицо… Эдин с дрожью подумал, что граф Верден, должно быть, в молодости мог выглядеть именно так.

Призрак кивнул Якобу и показал рукой на Эдина, сделав приглашающий жест.

— Иди, — велел Якоб не без колебаний. — Я с тобой.

Призрак привел их к трещине в стене и показал сначала на Эдина, потом на трещину, явно предлагая ему что-то взять оттуда. Якоб придержал мальчика и заглянул сначала сам, просунув свечу как можно дальше внутрь.

— Есть что-то, — сказал он, — похоже на обломки сундука. Как будто его поставили туда, а потом камни сдвинулись и раздавили. Я не протиснусь, давай ты.

Эдину удалось пролезть в трещину. Но… что это? Пока он тянулся к остаткам ларца на полу, рука почувствовала нечто, не замеченное сразу — гладкую полосу металла. Эдин скользнул пальцами по полосе вверх, нащупал крестовину, потом пальцы легли на рукоять и привычно сжали. Это был меч, причем, судя по полированной гладкости клинка — совершенно не покрытый ржавчиной. И уже это стоило удивления.

Эдин не без труда выдернул застрявший между камнями меч, отдал Якобу и занялся остальным. Ларец был оббит медными полосками, дерево треснуло в нескольких местах, но полоски остались и теперь мешали, к тому же Эдин мог действовать только одной рукой, потому что спереди и сзади был зажат между шершавыми каменными стенами. Он все-таки сумел раскачать и извлечь остатки ларца и тоже передать Якобу, а потом принялся подбирать содержимое, большая часть которого высыпалась — пришлось повозиться. Там были скрученные старинные пергаменты, кожаный мешочек с чем-то, стянутый шнурком, и монеты, много монет, которые, к досаде Эдина, пришлось подбирать по одной. Но и они наконец, закончились…

Лорд-привидение все это время маячил неподалеку, но увидев, что дело сделано, удовлетворенно кивнул и сдержанно, с достоинством поклонился. Якоб и Эдин поспешно поклонились в ответ, и привидение стало меркнуть и не спеша исчезло. Эдин к этому времени чувствовал себя совершенно обалдевшим, уж очень много всего случилось. И, вдобавок, привидения, которых он вообще не чаял в жизни хоть разок встретить — да много ли кто их видел-то, в самом деле? — так вот, привидения были чудо как вежливы и с ними раскланивались. Такого он еще ни в одной байке не слышал.

Якоб быстро увязал находки в свою рубаху — все вперемешку, а на меч засмотрелся, поднес его ближе к свече и только головой покачал. Клинок словно светился матово-серым, и даже в неровном свечном свете хорошо можно было разглядеть волнистый узор по его поверхности. Дивный меч…

Остаток пути промелькнул на удивление быстро, и — вот они, Развалины. И звезды над головой! Какое же это счастье, между прочим — небо, звезды, вольный воздух, никаких тебе каменных коридоров и привидений! Как только оказались снаружи, Эдин попросил у Якоба меч, бережно взял его двумя руками. Хотел внести в Развалины собственноручно, ведь это его добыча, в конце концов!

Об их возвращении возвестили собаки, расположившиеся у входа, залились громким радостным лаем, словно понимали, что хорошую новость надо сообщать сразу и громко. Впрочем, почему — словно? Конечно, понимали. Так что тихо зайти в кухню не вышло, вся дворня высыпала навстречу, и Граф тоже, и Аллиель держала его за руку. Все было, как ожидалось, охи и ахи, возгласы и гомон, а Аллиель побежала к Эдину и словно споткнулась, увидев в его руках меч. А Граф — тот вообще изменился в лице. Он осторожно, тоже двумя руками взял меч и застыл, не в силах произнести ни слова. А Меридита зазывала их в кухню, где было тепло и вкусно пахло, Аллиель схватила Эдина за руку и потащила внутрь, в это вкусное тепло — застывать в столбняке рядом с хозяином вроде бы никто не собирался, включая Якоба, а чем так потрясен Граф — ведь он расскажет, конечно?..

Служанки уже выставляли на стол вынутый из печки горячий ужин. Аллиель принялась было теребить Эдина с расспросами, но Меридита ее сердито одернула:

— Леди Аллиель, дайте им спокойно поесть, кто знает, пришлось ли беднягам сегодня хоть перекусить?

Она угадала верно. Не пришлось. Может быть, поэтому горячая сытная еда подействовала на Эдина неожиданным образом — едва проглотив последний кусок, он лишь на секундочку оперся лбом на кулак, и через пару мгновений уже спал. Якоб, хмыкнув, поспешно отодвинул плошку, чтобы мальчик не ткнулся в неё лбом.

— Умаялся парень. Ничего.

Он подхватил Эдина на руки и унес в его комнату, уложил. И спустился к Графу. Тот уже ждал, а на столе перед ним лежал найденный меч. И все остальные находки, принесенные в узле из рубашки, тоже были тут.

— Рассказывай, друг Якоб, — сказал старик. — И ничего не пропускай.

Якоб и рассказал, не спеша и ничего не пропуская. Граф слушал внешне безучастно. Лишь когда Якоб упомянул, что Эдин и Аллиель уже путешествовали по подземному ходу вместе, его глаза раскрылись шире — но и только. А потом он некоторое время молчал, поглаживая пальцами клинок.

— Знаешь ли ты, что это за меч, друг Якоб? — заговорил он наконец. — Все знают этот клинок. У него есть имя — Сын Молнии. Он принадлежал нашей семье более пятисот лет. Пару раз с ним короновались короли. Ты знаешь, ведь среди моих предков были короли этой страны? Да, именно так. А потом сменилась династия, потому что не было наследников, появились графы Вердены, оставив себе семейные реликвии, привилегии, память о былом. Теперь история повторяется, и Каны тоже исчезнут, а герб и знамя Верденов… — Граф не закончил.

Якоб не мешал.

— Я ведь считал, что всё это потеряно, — добавил Граф. — А теперь меч получит муж Аллиель. Вероятно, друг Якоб, это мой брат спрятал ларец и меч в подземелье. Я так и думал, что он спрятал, а потом погиб. Теперь он, может быть, будет свободен. Знаешь, я ему благодарен, что этот меч не смогли у нас отнять.

— Вы полагаете, то привидение в подземелье?..

— Конечно, это он, кто же еще, — кивнул Граф. — А Белая Госпожа — та жила в башне, ещё когда я был мальчишкой. Но она ни разу мне не показалась. Да, я представляю, что творится в Калье, ведь баронессе доложили, я надеюсь? — он сухо рассмеялся. — С вами раскланялся семейный призрак Верденов! Надо быть полной дурой, чтобы после такого наказывать вас за браконьерство! Впрочем, хорошо, что вы не стали проверять, насколько она дура. Но эти дети! Присматривай за мальчиком, Якоб, прошу тебя! А насчет Аллиель — я подумаю…

— Они последнее время частенько развлекаются вместе, милорд, — сказал Якоб. — Эдин, помимо прочего, учит её стрелять из лука на чердаке донжона. Причем тайком. Меридита сердится и не одобряет.

— Да-да, мне уже доложили, — Граф улыбнулся. — Очень хорошо. Пусть тайком, пусть Меридита сердится. Запретное манит. В крайнем случае, и я не буду поощрять их дружбу, могу даже запретить и ногой топнуть. Пусть считают, что и меня водят за нос, главное, друг Якоб, чтобы тебя они не провели и не влезли ещё в какую переделку.