Зеркальные миры. Хранители Эрохо (СИ) - Кузнецова Светлана - Страница 56

Амари потянул из ножен шпагу:

— Защищайтесь, сударь, и да поможет вам кровь Творца…

С лица Валэ сошли мнимый испуг и раскаяние, которые он успел изобразить, зато губы раскрасила незнакомая кривая ухмылка. Он не стал дожидаться, пока Амари подойдет. Со свистом покинула ножны шпага. Приветствовать соперника Валэ посчитал излишним, резко подался вперед, метя в плечо, а на самом деле ударил по ногам.

Амари уклонился раньше, чем понял, куда устремлена шпага. Тело вновь действовало первее головы, и он очень постарался не мешать ему. Валэ фехтовал недурно, но сравниться с Керво он, конечно же, не мог. Амари отступил на несколько шагов, а потом погнал виконта по поляне так, как герцог не гонял его самого; выбивать шпагу не стал, во время очередной атаки поднырнул под клинок и закончил поединок прямым и честным уколом в сердце. Валэ умер раньше, чем подогнулись ноги, и рухнул ничком на землю.

Амари отер кровь со шпаги и резко обернулся. Ему казалось важным увидеть лицо Керво. Однако герцог смотрел за реку, схватка его не интересовала, как и ее исход.

Злат переступил с ноги на ногу, косясь на поверженного виконта. Амари подошел, провел рукой по мягким губам коня, зарылся пальцами в грубые волосы гривы — хоть кто-то радовался его победе!

— Герцог…

— Вернитесь к телу, закройте этому несчастному глаза. Имейте хоть немного уважения к тем, кого убили.

Нужно было хоть с чего-то начать, объясниться, иначе произошедшее повиснет тяжким грузом на обоих. Амари закусил губу, последовал то ли совету, то ли приказу и, наконец оставив все сомнения, подошел к Керво.

— Герцог, я приношу вам свои извинения! — Дуэль не заняла много времени, он устал, скорее, душевно, чем телесно. Сначала боялся, что не успеет, а потом… вдруг бы все пошло не так? Кто-нибудь из солдат вновь вскинул оружие? Или сам Валэ повел себя иначе. А если бы пуля пролетела чуть ближе или рука второго стрелка дрогнула?.. Почему-то он был уверен: Керво мог уклониться, но ничего не стал бы предпринимать.

Амари с усилием зажмурился. Ну что за глупая привычка: переживать за несбывшееся?! И он, и герцог — живы!

— За что именно вы извиняетесь? — спросил Керво. Держался он по-прежнему отстраненно. Амари привык видеть в его взгляде иронию, надменность, гнев, ярость, множество прочих эмоций, но сейчас в глубине золотых глаз не читалось ничего. — За казнь? За убийство моего врага и бывшего друга? За очередное вмешательство? Вы успели вовремя и теперь просите прощения за это?

— Герцог…

Горячность боя прошла, и Амари начало колотить. Крупная дрожь пробегала по спине, зубы пришлось стиснуть, чтобы не допустить постыдного клацанья. Ему не было холодно — не по себе, скорее. А еще он все сильнее осознавал жуткую неправильность: и происходящего, и произошедшего. Все, кроме смерти, можно исправить — раньше Амари в это искренне верил. А вот теперь… под этим безразличным и даже презрительным взглядом понял, насколько же ошибался. Его глупость перечеркнула очень многое.

— Я вас не понимаю, — проронил Керво, — вы сделали то, что сочли необходимым. Обстоятельства изменились, вы пересмотрели свои выводы и предприняли определенные действия. Вряд ли подобное требует извинений, ваше высочество. Впрочем, если вам зачем-то понадобилось быть прощенным именно мной… — Керво вздохнул, провел по векам, словно движение могло снять усталость, тряхнул головой и стал невыносимо напоминать себя же во время подавлений волнений в Нозароке. Только теперь на месте толпы стоял Амари, — я принимаю их.

Амари с шумом выдохнул и уставился в землю. Очень хотелось отвернуться и уйти, но уважения Керво точно не вернуть очередным побегом. Скорее уж, потерять окончательно, если оно вообще когда-нибудь имелось. Уважение?.. Все кошки мира и обескровленный труп Творца! Что же с ним творится?! Кровная вражда больше не имела ни малейшего значения. И… побери его белые камни!.. Керво незаметно стал важен для него. Мнение по любому поводу, советы, неминуемо оказывающиеся дельными, фехтование по утрам, даже насмешки — без всего этого Амари уже не представлял своей жизни.

— Скажите, юноша, с какой стати столь беспринципному, циничному, жестокому и бесчувственному мерзавцу, как я, пришло бы в голову носиться с вами, словно курице с яйцом?

Амари закусил губу. Он и рад был бы оскорбиться, но ярость даже не шевельнулась в сердце, лишь грызла глупая детская обида — на себя же. Казалось, он собственными руками разбил что-то хрупкое и красивое.

— Не знаю, герцог. От скуки, должно быть, — проговорил он.

— Вы в чем-то правы, — Керво держался безразлично и предельно вежливо. — Мне показались вы интересным. С людьми, во главе всего ставящими собственные чувства, всегда так: пытаешься их понять, даже думаешь, что понимаешь, а до конца все равно не получаеся. Признаюсь, в какой-то момент мне даже почудилось, будто вы не захотите меня убивать.

— Я и не собирался!.. Зачем вы пытаетесь меня оскорбить? Право, герцог, я…

— Полно, — перебил его Керво. — Вы уже сказали, а я услышал, верить или нет теперь мое и только мое дело. Чего вы от меня еще ждете, ваше высочество?

Вежливое обращение резануло слух. Амари предпочел бы слышать вместо него пренебрежительно-саркастическое «юноша». Жаль, Керво по-прежнему не интересовался его мнением.

Прошло неприлично много времени, а он все не мог подобрать нужных слов. Сказать: «чтобы вы относились ко мне, как прежде»? — глупо и слишком уж жалко звучит.

— Ничего… — услышал Амари словно со стороны. — Только сказать, что я сожалею. Я был неправ… несправедлив, когда отдал приказ о вашем аресте, а оставлять здесь Валэ, зная о вашей вражде, было недальновидно и едва не привело к непоправимому.

— Я о расстреле, — уточнил Керво.

— Никогда! — Кровь бросилась к лицу, а сердце пропустило удар. Как Керво мог даже предположить ТАКОЕ?! А что еще он мог предположить?.. — Я оставил вас в руках врага, — сказал Амари и сглотнул вставший в горле ком. — И уезжать я, уж точно, был не должен, — он заставил себя «поймать» взгляд Керво. Показалось или в глубине золотистых глаз мелькнуло какое-то выражение? Нет. Конечно же, нет. — Это все, и ничего более.

— В таком случае всего вам хорошего.

— И вам, — Амари поклонился и подошел к Злату. Он взлетел в седло, конь коротко заржал и помчался обратно к лесу. Снова сквозь колючие кусты и ветви. Холодный порыв ветра ударил в грудь, словно пытаясь остановить.

Озеро появилось неожиданно, Амари даже сначала не поверил в его реальность. Лес, до того казавшийся бесконечным отступил — не поредел, а просто кончился. Злат ступил на поле, усеянное мелкими серебристо-белыми и синими цветами, в конце него плескалась вода: очень чистая, без тины или ряски. На противоположном берегу в озеро впадала небольшая речушка, несколько валунов создали невысокий водопадик, а чуть дальше снова начинался лес — темный еловый.

Конь ускорил шаг, достиг кромки воды и, опустив в нее морду, принялся жадно пить, отфыркиваясь и раздувая бока. Амари не стал ему мешать, он спешился, умыл шею и лицо. Выкупаться хотелось необычайно, но он слишком устал для этого. Аромат растущих у воды цветов навевал сон, к тому же здесь было как-то очень спокойно. Амари расстелил плащ и улегся на нем, кажется, заснув раньше, чем прикрыл глаза.

Очнулся он от пробирающего до костей холода и страха. Мгновенно. Резко поднялся и поморщился: от долгого лежания на земле ныло все тело. Небо над головой затянули серые тучи, потому продолжался ли день, наступил ли вечер или, вообще, утро понять не вышло. В трех шагах от него настороженно плескалась вода, Злата нигде не было, а по полю… Амари вскрикнул и тотчас зажал рот ладонью. Немилосердно давя цветы, медленно, но неотвратимо к нему приближался… зверь. То самое существо, которое он видел в Нозароке! Глаза твари — белесые бельма — неясно каким образом, но видели. Взгляд существа лишал воли, Амари не только пошевелиться, даже вздохнуть не мог. Седая шерсть существа свалялась и висела неопрятными клоками, издали она напоминала клочья тумана, разрываемого ветром. На лбу у зверя торчал острый витой рог, а из клыкастой пасти выныривал черный раздвоенный язык.