Смерти вопреки (СИ) - Снежная Катерина - Страница 49

— Теперь все будет хорошо, — пообещал он тепло, возвращая бокал Дэйву, придерживая пошатывающуюся вперед-назад девушку. Марина бухнулась носом прямо в его грудь и уснула.

Проснулась она через несколько часов, уже за полночь. Ей стало гораздо лучше. В комнате было сильно натоплено, она спарилась. Марина лежала в королевской кровати, та была такой широкой, что на ней легко уместились бы пять человек. Вот откуда, спрашивается, у всех королей такая любовь к огромным размерам. Марина осмотрела себя. На ней оказалась хлопковая плотная рубашка с широкой кулиской, регулируемой на плечах.

На другом краю постели спал Арвил, укрытый легким покрывалом. Вот теперь ей открылся буквальный смысл выражения: вместе спать и не встречаться. Пусть спит, решила она, присматриваясь к обстановке в комнате. Комната освещалась слабым светом звезд. Вероятно, окна забыли зашторить из-за вчерашних событий. Марина спустила ноги, кровать была высокой, и босиком вылезла из нее на мягкий, ласкающий ступни, ковер. Нашарив столик с кувшином, она наощупь налила его содержимое в бокал. От души хлебнула, не подумав, что там может быть очередной душевыворачивающий отвар Арвила, чуть не выплюнула все обратно, сморщилась. Но это оказалось лишь сладковатое вино. Ну что ж, вино так вино. Пить все равно хотелось нестерпимо. Мгновенно осушив кубок до дна, она сразу почувствовала, как оно дало ей в голову. Да так, что Марина присела на кресло рядом со столиком.

Посидев немного, решила, что второй бокал ей не помешает. Затем, когда она подумывала о третьем, Арвил заворочался и, сонно повернувшись к ней, спросил:

— Что ты там делаешь?

— Пью, — ответила Марина, еще не совсем пьяная, но уже и не трезвая.

Он не придал этому значения.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, явно еще находясь во власти сна.

Будь она трезвой, вряд ли бы вернулась в кровать. Но алкоголь уже взял под контроль ослабленный организм. За окном стояла ночь, так что Марина прошлепала к кровати и залезла на свою половину.

— Хорошо, — ответила она, не испытывая особой охоты засыпать. — Арвил, а почему я сплю

здесь?

Он не ответил, вероятно, уснув. Она подползла поближе, вглядываясь в него, в его расслабленное лицо. Во сне черты Арвила смягчились, приобретая еще более притягательный характер. Она выбралась, села, и, разглядывая его, подалась вперед.

Марина наклонилась, преисполненная благодарности и желания поцеловать его в щеку. Но, не рассчитав, ткнулась прямо в шею, хихикнув. Когда она подняла голову, на нее смотрела пара внимательных серых глаз.

— Извини, — прошептала она, глупо улыбаясь. — Я хотела поцеловать тебя в щеку, сказать

спасибо. Но промахнулась.

Арвил промолчал, вглядываясь в ее лицо. Пьянящая легкость смешалась с эндорфинными выплесками в крови, даря смелость и игривость.

— Нам же не обязательно все время ссориться, — сообщила она доверительным голосом.

Арвил поднялся, садясь поудобней и продолжая изучающе разглядывать девушку.

— Ты мог бы быть помягче, — сказала она, игриво теребя кулиску на своей ночной рубахе. –

И мог бы иногда улыбаться. Тебе идет улыбка.

— Мар, что ты пила? — спросил он, подозрительно глядя на нее.

— Вино, там, на столике. А что?

Ее признание почему-то вызвало у него улыбку.

— Много?

— Два бокала, — сообщила она, безмятежно расправляя складки на ночнушке. — Нет, три.

Он кивнул и продолжил слегка улыбаться.

— Я хотела сказать, что благодарна тебе за те три раза, — ответила она, стараясь выглядеть как можно более важной и трезвой. — Я просто злюсь на тебя, злюсь…

Она запнулась. Ну не говорить же ему, что злиться за обман и поцелуи.

— За что? — мягко подтолкнул Арвил, в его глазах заблестели смешинки.

— Ну, злюсь за то, что ты спас меня четыре раза, а я тебя ни одного. Это, в конце концов, нечестно, — она показалась себе просто неотразимо находчивой.

— И не нужно так улыбаться, — сообщила Марина, не рассчитав и затянув тугой узел на распущенной кулиске. Она дергала ее, пока ночнушка не свалилась с плеча, соблазнительно обнажая его. — Я, между прочим, равна тебе по положению. Я принцесса. А, значит, обязана вернуть долг.

Арвил засмеялся. Она завозилась, натягивая на плечи ткань, но при этом обнаружила, что у нее непристойно выглядывает грудь.

— Достаточно будет, если ты будешь слушаться и перестанешь капризничать, — сказал он, ласково глядя на нее.

— Вот еще, у жены будешь просить послушания, — ответила она ворчливо, вызывая еще один его смешок, приспуская ткань с плеча и закрывая грудь. — А я обойдусь чем-нибудь другим.

— Чем ты обойдешься, Мар? — в глазах его сквозило веселье, на лице играла мальчишеская улыбка.

— Ну, не знаю, — ночнушка опять непокорно сползла с плеча. — Я могу убить для тебя парочку драконов.

Арвил засмеялся, Марина обнаружила, что грудь опять открыта, чуть ли не до сосков, и стала растягивать ворот по плечам.

— Обычно принято наоборот. И больших драконов на Овинге не водится.

— Ну, ладно, задушу парочку крокодилов в зоопарке. Черт!

— Давай помогу, — предложил он, протягивая руки к узлу на кулиске. Глядя на его руку, Марина почувствовала странное искушение согласиться.

— Нет, не стоит, — произнесла она, добавив: — Как рука?

Стараясь справиться с обуявшим ее странным чувственным волнением, он протянул ладонь, показывая шрам. Марина взглянула, рассматривая тонкий рельефный порез.

— Почему ты его не залечил? — спросила она, проведя по его ладони кончиком пальца и борясь с собою, чтобы не извиниться.

— На твоем клинке был сильный яд, — произнес он. — Шрам останется не меньше, чем на десять лет.

— Ну, тогда не парочку крокодилов, а четыре. Два в качестве извинения.

Он снова засмеялся.

— Боюсь тебя расстроить, но на Овинге нет крокодилов.

— Какой ужас! — Марина сделала вид, что искренне расстроилась. Она кое-как усмирила слишком широкий строптивый ворот ночнушки и закончила возню. Арвил смотрел на нее очень игриво. В его глазах разгорался пылающий огонь желания.

— Может быть, ты просто скажешь спасибо?

Она посмотрела на него, чувствуя, что пора остановиться. Сейчас между ними возникло то же чувство близости, что и раньше. Она опустила глаза и кое-как собралась с мыслями.

— Так что я тут делаю? — спросила она.

— Ты тут спишь. Нельзя было тебя сразу трогать, ты потеряла слишком много сил.

— А почему тогда ты тут спишь?

— Это мои покои.

Потупившись на его обнаженную мускулистую грудь, она подняла взгляд. Что — то было в его глазах, какой-то соблазн, что-то маняще-горячее. Алкоголь туманил разум. На нее снова накатила беспощадная волна сладостного влечения.

— Арвил, что со мной было? — спросила она, понимая, что ее бросает в жар при виде его губ.

— Кедра подарила тебе поцелуй милосердия. На такое способна только она.

— Что это? — спросила Марина, ее рукам-таки не было покоя. Она взяла край покрывала Арвила, смятенно начав комкать его.

— Это тяга к смерти, Мар. Каждый раз, когда ты будешь оказываться в смертельной ситуации, тебе будет легче сдаться, будет тянуть умереть. Отныне и навсегда.

Арвил волнующе смотрел на нее, не отрывая взгляда от разрумянившегося лица, пока Марина отбрасывала назад волос и пыталась справиться с нахлынувшим чувством возбуждения.

— Вчера ты прошла обряд, блокирующий смертоносное распространение. Иначе бы ты просто умерла. Даже удивительно, как быстро ты восстанавливаешься.

— Слушай, тебе не жарко? — озабочено спросила она, растирая кожу декольте, чувствуя, как твердеют соски под тонкой хлопковой тканью, испытывая непреодолимую тягу сбросить ночнушку, едва удерживаясь от этого неприличного порыва.

— Жарко, — просто ответил Арвил, вожделенно поглядев на ее губы.

Она чуть прикрыла глаза, стараясь справиться с нахлынувшим наваждением, с чем-то горячим между ног.

— Что со мной?

— Похоже на отходники, — пробормотал он, быстро подавшись вперед и опрокидывая Марину на спину. Арвил придавил ее своим телом, вжимая в матрас и давая ощутить его набухший член.