Выбери любимый жанр

Исповедь Люцифера (шестая скрижаль завета) - де Куатьэ Анхель - Страница 2


Изменить размер шрифта:

2

Они увидели друг друга, когда обоим было всего по девять лет. Едва взор юного Данте коснулся этой девочки, одетой в светящиеся алым цветом одежды, мальчик явственно ощутил присутствие Дух Жизни. И трепеща от восторга, услышал в своем сердце пророческие слова: «Вот бог сильнее меня, кто, придя, получит власть надо мной».

Данте грезил о возлюбленной, вспоминал ее, искал глазами на улицах города. Но все тщетно. Второй раз они встретились лишь через девять лет — им было по восемнадцать. Беатриче приветствовала Данте легким движением головы. Секундная встреча на узкой флорентийской улочке показалась поэту вечностью. Вернувшись домой, он напишет свой первый сонет.

Потом будет встреча в церкви, где Данте вдруг поймет, что он не может совладать со своими чувствами, не в силах контролировать себя. Чтобы не выдать тайну своего сердца, он сделает вид, будто бы интересуется другими дамами. Злые языки сообщат об этом Беатриче, и с тех пор она более ни разу не поклонится ему при встрече. Данте убит горем.

И хотя случай предоставит поэту еще одну возможность увидеть Беатриче, лучше бы этой встречи не было в его жизни. Данте снова взволнован и так смущается, что Беатриче начинает потешаться над ним. Она смеется над любящим ее Данте в присутствии многочисленной флорентийской знати. Это уничтожает поэта.

Проплакав всю ночь, он решает никогда более не искать встречи с избранницей своего сердца. Отныне он посвятит себя прославлению Беатриче. Эта фантазия станет источником его блаженства — святая Беатриче, подобная божеству. Матерь Мира. Высшая точка в бесконечном пространстве Космоса.

А настоящая Беатриче тем временем выйдет замуж и вскоре умрет, на двадцать пятом году жизни. Молодая и красивая, словно цветущая роза рая. Такой мы ее и запомним — немного взбалмошной, высокомерной, чуть-чуть жестокой и бесконечно красивой. Мы помним о ней лишь благодаря Данте — гению, который посвятил всю свою жизнь этой ничем не примечательной флорентийской девушке.

В жизни самого Данте будет еще много событий: членство в правительстве Флоренции, политические баталии между гвельфами и гибеллинами, изгнание из родного города, смертный приговор — сожжением на костре, двадцать лет скитаний, еще один смертный приговор, смерть в Равенне, пустой саркофаг во Флоренции в церкви Санта-Кроче, и вечная тяжба двух городов за право обладания его прахом.

А еще он напишет «Божественную комедию» — великое и безумное, богохульное произведение. Весь мир Данте разместил на виртуальных этажах своей «матрицы» — кого-то отправил в Ад, кому-то отвел место в Чистилище, избранным дал Рай. А Рай увенчал фигурой Беатриче — такой же холодной и недоступной, как и в его жизни.

Да, все ради этой цели — возвеличить любовь, которая была лишь мечтой, поставить ее выше религии, выше Бога.

А вот мечту, ставшую явью, олицетворяют в «Божественной комедии» любовники Франческо и Паоло — красивые, страстные, бесконечно преданные друг другу и обреченные на вечные нестерпимые муки. Данте разместил их в Аду...

«Беатриче значила для Данте бесконечно много, — пишет Хорхе Луис Борхес. — Он для нее — очень мало, может быть, ничего. Все мы склонны к благоговейному почитанию любви Данте, забывая эту печальную разницу, незабываемую для самого поэта.

Читая и перечитывая их воображаемую встречу в Раю, я думаю о двух любовниках, которые пригрезились Алигьери в вихре Ада — о туманных символах счастья, недоступного Данте; хотя сам он, быть может, не понимал этого и не помышлял об этом.

Я думаю о Франческе и Паоло, соединенных в своем Аду навсегда, думаю с любовью и тревогой, с восхищением, с завистью.

«Комедия» — это сон Данте, и она не более, чем сюжет сна».

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

На Сашу свалилось множество дел. Ее назначили в комиссию по проверке

подведомственных учреждений — СИЗО и колоний, проштрафившихся голодовками заключенных. Обязали в связи со служебной проверкой,начатой в рамках борьбы с «оборотнями в погонах». Прислали для экспертного заключения три дела по серийным преступлениям с сексуальным содержанием. Наконец, попросили заняться отчетами отдела, переработать план работы на второе полугодие. Ну, и всякая мелочевка. Этот удовищный завал Саше предстояло разгребать летом, когда все или в отпусках, или в отпускном настроении. Но, что поделаешь? Не впервой. Саша любит свою работу. Сама не знает, почему. Может быть, просто потому, что это хоть как-то ее занимает.

Есть только одно «но»... Саша не любит ездить в юродскую прокуратуру.

На то у нес личные причины. А тут на тебе — вызвали в середине дня.

— Александра, ты знаешь, как я тебе доверяю, — Николай Иванович выглядел ни то рассерженным, ни то испуганным. — Ты зарекомендовала себя как хороший работник, ответственный и талантливый следователь...

Зам главного прокурора города нервно курсировал по кабинету, бесцельно дирижируя золотым паркером. За пару минут он умудрился три раза к ряду задеть расположенную здесь мебель и даже не заметил этого. С чего бы такая рассеянность?..

В какой-то момент Саше даже показалось, что Николая Ивановича — друга и однокурсника ее покойного отца — просто подменили. Всегда спокойный и рассудительный, сейчас он выглядел потерянным.

— Товарищ полковник, я... — Саше хотелось побыстрее выслушать все инструкции, принять на себя всю ответственность и закончить этот неловкий разговор.

— Саша, не перебивай меня, — буркнул Николай Иванович. — Скажу начистоту: я не хотел, чтобы этот выбор пал на тебя. Но по результатам прошлого года ты у нас лучшая в управлении. И к тому же у тебя есть дополнительная специализация по криминальной психологии и... Как ее, черт?! В общем, нужная здесь специализация. Так что, тебе придется…

— Я готова и жду ваших приказаний, — снова поспешила выпалить Саша. Ей было неловко за то смущение, которое почему-то испытывал Николай Иванович.

Он опекал Сашу с четырнадцати лет, когда ее родители погибли, а сама она переехала жить к бабушке. Опекал особенным образом. Ненаигранная строгость уживалась в нем с удивительной деликатностью. Ему всегда удавалось оказаться рядом в трудную для Саши минуту. Но его никогда не было «много». Его всегда было ровно столько, сколько нужно.

— Но у тебя молодая семья, — Николай Иванович стал буквально отговаривать— Я рассталась с Виктором, — сказала Саша. — Так что все нормально. Не из-за чего переживать. Поеду, проветрюсь. Даже к лучшему. Куда?

Сашу, и это было уже совсем на него непохоже. — Я бы не хотел, чтобы ты уезжала. Там, вероятно, придется задержаться — дело непростое, специалистов мало.

— Как рассталась? — не понял Николай Иванович.

— Да, Николай Иванович, рассталась, — подтвердила Саша.

— Но это же меняет дело! — Николай Иванович почему-то обрадовался. — Так… Подожди в приемной, мне надо позвонить.

*******

В приемной было душно. Валентина Петровна — секретарь Николая Ивановича — куда-то отлучилась. Саша подошла к окну и открыла форточку. В комнату ворвался свежий июньский ветер. И в эту же секунду дверь, ведущая в кабинет Николая Ивановича, тихонько скрипнула и приоткрылась. Незадача. Саша на цыпочках подошла к ней, взялась за ручку и потянула на себя.

— Я понимаю, что она соответствует всем требованиям, — донеслось из кабинета — Да. Но теперь не всем. Теперь она незамужняя. Нет, в таком деле может быть и не мелочь! Это очень важно в таком деле!

Саша растерялась. С кем это Николай Иванович обсуждает ее семейную жизнь? Саше было ужасно неловко подслушивать, но почему он говорит об этом с чужим человеком? И о какой командировке идет речь, если имеет значение этот факт ее биографии?!

— Слава, у меня плохие предчувствия, — голос Николая Ивановича дрогнул. — Я тебя просто прошу, по-дружески. Она же мне, как родная дочь. Ты знаешь. Давай найдем кого-нибудь еще. Право, на Сашке свет клином не сошелся! Больше никто не прошел? Как, нет?! Ерунда какая! Ну что значит «она прошла все инстанции»?! Можно подумать, много их было... Нет, Слава, я не верю, что ты не можешь повлиять... Черт! Да, Слав. Да, я переутомился. Да, я возьму отпуск. Поеду. Съезжу на море. Да. Ну а с ней-то как? Нет?.. Черт!

2
Перейти на страницу:
Мир литературы