Размытые линии (ЛП) - "habitual_lady" - Страница 29

— Да, но как? — говорю я. — Поверь мне, я хочу двигаться дальше. Я не хочу быть одной из тех леди, которые доживают свой сорок пятый день рождения и только потом понимают, что не могут забыть свое двадцатилетнее прошлое. Нет никакого учебного пособия по психическому здоровью.

Джастин расправляет плечи и смотрит на песок.

— Может быть, ты начнешь с разговора с Лэнсом?

Это не такая уж ужасная идея. Попрощаться, и все такое.

— Наверное, можно позвать его выпить кофе или еще что-нибудь, — бормочу я.

— Не водка?

— Нет. Мне нужна ясная голова, — говорю я.

Мы снова идем, оба молчим. Я знаю, почему я молчу, но не могу понять, почему Джастин так погружен в свои мысли.

— Мама еще что-нибудь говорила? — спрашиваю я. — Ты выглядишь каким-то задумчивым.

— Задумчивым, да? — он говорит. — Звучит сексуально.

— Выкладывай, — я игриво толкаю его локтем.

Но его следующие слова совсем не игривы.

— Я не хочу, чтобы наша дружба менялась, — говорит он.

Мои шаги замедляются, и тогда я прыгаю вперед, перед ним, подняв ладонь, так что у него нет выбора, кроме как остановиться.

— Подожди, что? Что, черт возьми, моя мама сказала тебе?

Честно говоря, это совсем не похоже на Джастина, и я не знаю, нравится ли мне это. Я редко злюсь на маму, но мне не очень нравится, что она каким-то образом превратила моего лучшего друга в сдержанную оболочку самого себя.

Джастин отворачивается от меня.

— Просто…наверное, я начинаю понимать, что мы не можем быть такими вечно.

— Да, можем, — упрямо говорю я.

Его улыбка немного печальна.

— Можем? А если ты встретишь кого-то? Я имею в виду не просто симпатичного парня в баре, а… Того самого. Или ч встречу? А что будет, когда один из нас женится?

Если я думала, что мой мозг избегает воспоминаний о том, как Лэнс бросил меня, это ничто по сравнению с тем, как мой мозг отказывается воспринимать мысль о женитьбе Джастина.

— Ты кого-то встретил? — я заставляю себя спросить. — Я имею в виду кого-то…особенного?

— Нет. Но это просто…это произойдет когда-нибудь, понимаешь?

Для нас это странная смена ролей. Он рассудительный, а я такая упрямая.

— Да, но, может быть, нет смысла думать об этом сейчас, — медленно говорю я. — Может, это наше будущее, но не настоящее, понимаешь?

Он поворачивается и смотрит на воду, прежде чем снова посмотреть на меня.

— Ты права. Прости. Твоя мама профессионал забраться в голову.

— Лишь в твою голову, — поддразниваю я.

Мы продолжаем идти, и напряжение, кажется, исчезает, и я думаю, что мы вернулись к нормальной жизни. Назад, туда, где мы должны быть.

Но…

Джастин медленно протягивает ко мне руку, и я смущаюсь, пока его пальцы не касаются моих. Этот жест осторожны… Нежный.

Джастин-мой лучший друг во всем мире-держит меня за руку.

И несмотря на то, что мой мозг полностью ошарашен, мои пальцы, кажется, знают, что делать, переплетаются с его, и мы идем рука об руку по тихому пляжу, каждый из нас погружен в свои мысли.

Но, клянусь жизнью, я не могу набраться смелости и спросить его, так ли опасны его мысли, как мои.

========== 22. Джастин ==========

Я не могу уснуть.

В пляжном домике, который всегда арендуют Блэнтоны, четыре спальни, и мы с Паркер в разных комнатах, очевидно, потому что ее родители не знают, что в последние недели мы делили одну кровать. Но прошло уже больше часа с тех пор, как мы с Паркер вернулись с прогулки по пляжу, а я уже добрых сорок пять минут пялюсь в потолок.

В конце концов, я должен признать настоящую причину, по которой я не могу спать: Потому что Паркер не рядом со мной.

Каким-то образом за последние несколько недель я привык к ее теплоте, прижавшейся ко мне. Привык к запаху ее шампуня и звуку ее дыхания.

Это просто секс, говорю я себе.

Кроме тех нескольких дней, когда Паркер была сумасшедшей благодаря ПМС, мы занимались сексом каждый чертов день. Сегодня мы этого не делали. Вот что меня сбивает с толку. Это всё. Только отсутствие секса. Я почти уверен.

Я колеблюсь еще около тридцати секунд, прежде чем сбросить одеяло и тихо подойти к двери спальни и открыть ее. Она скрипит. Черт возьми. Затем я тихонько рассмеялся, осознав, что веду себя как подросток, пытающийся прокрасться в комнату девушки, пока ее родители спят.

Дверь Паркер не заперта, и она, должно быть, тоже не спит, потому что садится в постели в ту же секунду, как я открываю дверь. Я закрываю ее за собой, но потом, как ни странно, теряю самообладание и не двигаюсь.

Но она знает.

Она не произносит ни слова, просто двигается с середины кровати на правую сторону, освобождая место для меня. Я ухмыляюсь и спешу к ее теплой постели. К ее теплу.

— Привет, — говорит она.

— Привет.

И вот так я снова чувствую себя неуверенно. Почти застенчиво.

Что, черт возьми, со мной не так? С нами?

Я пришел сюда с намерением жаркого, похабного секса, который стал еще более жарким из-за того, что нам пришлось бы молчать. Но теперь, когда я здесь, едва различая в темноте ее знакомые черты, я понимаю, что хочу чего-то другого. То, чему у меня даже нет названия.

Моя рука скользит по подушке, потом оказывается на ее щеке. Я больши пальцем трусь о ее нежную кожу, и мне кажется, что я слышу вздох. Я бы хотел, чтобы было немного больше света, чтобы я мог видеть ее. Затем она целует кончики моих пальцев, совсем чуть-чуть, и моя грудь сжимается. Я медленно придвигаюсь ближе, пока мы не оказываемся грудь к груди, и я чувствую ее дыхание на своих губах.

Я целую ее.

Медленно, мягко. Это совсем другой поцелуй. Опасен в своей интимности, но ни один из нас, кажется, не хочет торопиться. Мой язык погружается в ее рот снова и снова, наслаждаясь тем, как ее пальцы беспокойно теребят мою футболку.

Мой рот движется вниз к ее шее, ее руки блуждают по моим волосам, я двигаюсь вниз по ее телу, целуя грудь, живот.

Я останавливаюсь у талии, слегка приподнимая майку, понимая, что секс с ней на каком-то совершенно ином уровне отличается от секса с другими женщинами.

Я двигаюсь вверх по ее телу, потянув майку за собой. Она поднимает руки над головой, чтобы я мог снять его полностью. Моя собственная футболка следует за ней, как и ее трусики, мои спортивные штаны и боксеры, хотя не раньше, чем я вытаскиваю презерватив из кармана.

Я так много хочу сделать с ней. Но когда ее руки обнимают меня, притягивая ближе, все, о чем я могу думать, это быть внутри нее.

Мои руки лежат на подушке по обе стороны от ее головы, глаза прикованы к ней, и я осторожно убираю прядь волос с ее лица. Мне нужно увидеть ее. Я смотрю на ее лицо, когда проскальзываю внутрь, одним плавным движением, от которого мы оба задыхаемся в тихом ночном воздухе.

А потом каким-то образом мои руки нашли ее. Наши пальцы соединяются по обе стороны ее головы, и почему-то прикосновение ладони к ладони кажется таким же важным, как ощущение меня внутри нее.

Я погружаюсь снова и снова, ее бедра поднимаются к моим.

— Джастин, — мое имя на ее губах — это шепот, мольба. На которую я отвечаю, двигаясь прямо против нее, пока она не выгибается, сжимая вокруг меня.

Я стону, и почему-то этот тихий секс возбуждает меня сильнее, чем когда-либо раньше. Я слегка прижимаюсь лбом к ее лбу, переводя дыхание, прежде чем отстраниться и прижаться губами к ее щеке.

Мне ничего так не хочется, как лечь рядом с ней, прижать ее к себе, но реальность медленно вползает, и я вспоминаю, где мы находимся. Кто мы такие.

— Я должен вернуться в свою комнату, — шепчу я.

Она кивает. Никто из нас даже не пытается разжать пальцы.

Я чувствую, что нужно что-то сказать, но я не знаю, что это за чертовщина, поэтому я соглашаюсь поцеловать ее в последний раз. И только вернувшись в свою комнату, я понимаю, что, возможно, мне следовало сказать. Потому что впервые с тех пор, как мы начали все это, я задаюсь вопросом, когда нужно произнести стоп-слово.