Лось 2 (СИ) - Федорочев Алексей - Страница 33

— На ящиках маркировка латиницей: "TroLos". Тро-Лось. Тропический лось. Тронутый лось.

— Трогательный лось, — продолжил я его ряд.

— Трахнутый лось! — предложил свой вариант Владимир.

— Эй, так нечестно! — возмутился я, — Речь шла о "тро", а не "тра"!

— Ничего, мне нравится! — поддержал спортсмена травмированный потаскун.

— Тромбанутый лось! — выдал еще один вариант старшекурсник.

— Тролленутый!

— Троллейбусный!

— Тройчатый!

Они еще пару минут упражнялись в остроумии, пока не исчерпали возможности русского языка.

Во вторник рыбовод зачем-то донес до меня результаты посещения травмпункта — сильный ушиб без перелома, спас толстый зимний ботинок. Рустам выздоравливал гораздо дольше, чем заживал палец, и в конце месяца племянник владелицы "Курьерские перевозки" еще раз сагитировал нас на поездку. Согласился только из-за нытья альфонса — друзьями мы не стали, но Димон считал иначе, прилипнув окончательно. На сей раз поездка сложилась короче — до Твери. Вот так еще можно ездить, а то после первого рейса в двое суток сидя я еще неделю отходил от плоскожопия. На обратной дороге мои спутники опять терзали язык, придумывая все новые и новые прилагательные на "тро", но никаких других отрицательных последствий эти поездки не носили. И я даже пожалел, когда Володин приятель выписался с затянувшегося больничного, лишая меня легких денег.

Кстати, у поездок кроме небольшого заработка оказался еще один положительный эффект — удалось сосватать Вику Октябрине Борисовне, той самой тетке Владимира — хозяйке "Курьерских перевозок". Наши грузы были не единственными, что шли морем из Германии, для постоянной переписки требовался переводчик с немецкого, а сестренка — наполовину немка — знала его в совершенстве. Сначала пытались склонить меня — уроки фрейлейн Тауберт не успели выветриться из головы и шпрехал, как ни странно, я теперь гораздо лучше, чем мои приятели, но сидеть за сто рублей в месяц с девяти до пяти в тесной конторке мне не подходило.

Занявшись делом, Викуся поумерила пыл в попытках познакомить меня со своими подружками, и мы стали гораздо спокойнее сосуществовать на одной жилплощади. Периодически родственница исчезала на ночь, но я не мог ее за это осуждать, с кем бы она ни была. Да и сам не всегда ночевал дома. Постоянных связей не заводил — слишком дорого они мне каждый раз обходились, а скоротать вечерок всегда находились желающие. Еще бы Соль снова не активизировалась — вообще бы красота была!

На начало марта выдалась оттепель. От появившегося в воздухе предчувствия весны захандрил — захотелось непонятно чего. Даже согласился сопроводить на вечеринку Нину. Мое легкое увлечение девушкой прошло: к красоте привык, вдобавок всё отчетливее стал ощущать — Турбина меня недолюбливала. Внешне — никаких претензий, актерская игра выше всяческих похвал, наверняка все вокруг были уверены, что новая признанная королева красоты университета (Соль от таких разговоров неизменно приходила в состояние тихого бешенства!) уделяет мне непростительно много внимания. На уровне эмофона читалось совсем другое.

До истоков неприязни докопался совсем недавно — красотка тосковала по Забелину, с которым ей из-за меня пришлось разъехаться по разным городам. А их телефонные разговоры, которые тоже, вероятно, часто крутились вокруг моей персоны, живого общения не заменяли и любви ко мне не добавляли. Но коль скоро ей приходилось притворяться, приходилось притворяться и мне.

Когда мне говорят вечеринка — я представляю себе небольшой междусобойчик, человек на десять-двадцать. С поправкой на состоятельность Турбины — а она была дочкой генерала из генштаба — воображаемое количество гостей увеличивалось до сотни. Но я никак не ожидал, что попаду в битком набитый развлекательный клуб на выступление модной танцевальной группы.

Тормозить и упираться я начал, едва прочитал название хедлайнера — "Стрелки". В свое время набившее оскомину "на вечеринке лучших друзей" не звучало разве что из утюга и унитаза, но репертуар здешних двойников (кстати — парней) данная песня пожалуй бы только украсила. Итицкая сила, я не прошу многого от попсы, но где еще услышишь шедевр вроде "тили-тили, трали-вали, твои губы меня кусали"?! Кусают — зубы, бля! Зубы!!! Не губы!!!

Развороту на сто восемьдесят градусов помешали две пары рук, крепко уцепившиеся в локти — с одной стороны — Нинины, с другой — Викины, по дурости решил заодно выгулять сестру. Вдвоем они буквально внесли меня в клуб, отобрали дубленку и спрятали номерок.

— Вы мне за это ответите! — пообещал я обеим.

— Обещаешь?.. — многозначительно мурлыкнула Турбина, нервируя полным диссонансом от холода в эмофоне.

— Боюсь-боюсь-боюсь! — завела любимую шарманку Вика, искрясь предвкушением и весельем. Ну, хоть кто-то был рад мероприятию!

Впрочем, все оказалось не так плохо. В толпе то и дело мелькали знакомые по универу лица, нас почти сразу затянули в компанию, а приняв на грудь, я даже задорно сплясал под "кусачие губы" с Татьяной, которая вместе с "волчихами" тоже оказалась среди гостей. Потом, добавив, покружил в медлячке нагло напросившуюся на танец Соль, посидел в баре с Жоппером, какими-то неправдами раздобывшим приглашение. Вместе мы с ним поржали, наблюдая за контингентом "сорок плюс", которые лихо отрывались перед сценой, оттеснив даже визжащий и писающийся от восторга молодняк. Вот, на самом деле, кто умеет зажигать! Давно так не смеялся.

— А со мной потанцуешь? — раздавшийся из-за спины тягучий голос Вики-Смерти заставил протрезветь.

— Жоппер, чего расселся?! Не видишь, девушка приглашает?! — воспользовался я тем, что вопрос прозвучал безадресно.

Сглотнувший слюну рыбожоп на полусогнутых встал из-за стола и повел не сумевшую отвертеться всадницу на танцпол. Я же завертел головой в поисках спасения. Как назло взгляд зацепился за только что отошедшую парочку, и в сердце снова защемило. Итицкая сила! Какие же они суки! Ведьма, роман с которой оборвался на минорной ноте, и Тихая Смерть внешне были похожи — фигурой, статью, стрижками. Но одна мне нравилась, а другую я с первой встречи невзлюбил. И теперь при виде второй до взрыва башки тянулся в разные стороны: одна часть меня хотела обнять женщину и затащить в постель, другая — ненавидела до бешенства.

— Я думала, тебе Арина нравится? — Валин голос сбоку прозвучал неожиданно, — Или ты как герой анекдотов решил переспать со всеми всадницами?

— А что, есть такой персонаж? — удивился я.

— Поручик Давыдов, ты что, этого анекдота не слышал?

— Анекдота не слышал, но поручик такой, он может… — лихой гусар позапрошлого столетия Денис Давыдов гулял по анекдотам навроде поручика Ржевского из моего мира.

— Знала бы Ирина, что тебе нравятся такие вот бабищи, поселилась бы в качалке и спала бы только со штангой.

— Вам бы их нагрузки, тоже бы такими были, — вступился я за честь всадниц, — Но конкретно эту я ненавижу!

— А со стороны не скажешь! Вон как залип глазами, на меня ни разу не взглянул!

— Извини! — отвернулся я от кружащей в водовороте людских тел пары, — Выглядишь как всегда — бесподобно! И цвет фуксии тебе идет! — сделал заодно пару дежурных комплиментов.

— Что-то новенькое! Лось, который знает, что такое "цвет фуксии"! — колокольчиком рассмеялась Иринина подружка.

— Лось — травоядный, фуксия — цветок. Все логично. Но если честно, — понизил я голос, хотя в условиях клуба это выглядело как "перешел с крика на нормальный разговор", — Спроси меня, как выглядит эта самая фуксия, я тебе не отвечу!

— Вот это больше похоже на правду! — снова хихикнула Валя.

— Нину не видела? — спросил, обшаривая толпу глазами.

— Ну вот, несколько приятных слов, и ты снова о другой! — в шутку заметила однокурсница, — Видела. Она с какими-то знакомыми наверх ушла.