Десерт для динозавра (СИ) - Лебедева Ива - Страница 28

— Ы-ы-ы-ы-ы! Дала тебе по морде с добавкой скверны так, что оглушила, бросила в кустах и свалила?! — еле сдерживая внутренний восторг, предположила я, вспомнив, что Вит рассказывал о некой своей троюродной кузине — маленьком Шкуросъемном Ноже, —

которую из-за некоторых особенностей внешности и далеко не девичьего второго облика и ауры без конца принимают за мальчишку. Пытаются потискать, особенно с пьяных глаз, старшекурсницы понаглее. Кларисса на домашнем обучении, в лицо ее мало кто знает из наших, и вечно попадаются.

— И нечего ржать… — Офелия хмыкнула и пожала плечами. — Что делать будем?

— Ты вчера не видела, кто на вечеринке вот эту штуку в руках держал? — Я решила не откладывать расследование в долгий ящик, всë равно с кого-то надо начинать.

И вытащила из кармана брелок-кулон с имитацией души.

— Хм-м-м-м… Вроде видела… а у кого? — снова задумалась девушка.

— Это ты меня спрашиваешь? — хмыкнула я. — Вспоминай давай.

— Это вроде пропуска, кажется…  я что-то краем уха слышала...

То ли в какой-то закрытый клуб по интересам, то ли в бар для взрослых, а то ли и вовсе в бордель. В общем, там дело не слишком чистое и лучше не лезть.  А тебе зачем? И какая связь с нашими делами?

Глава 33

— И все же я не могу поверить что столь редкое отклонение может на самом деле чем-то помочь, — настаивала на своем Наталия.

— Это не отклонение, обратному вектору можно достаточно легко научиться. — И почему Мастера такие… упертые? Причем, кажется, поголовно. —  Разве пример моего ученика не доказал это?

— Что там с мальчиком, еще непонятно. Тем более я б настоятельно рекомендовала отвести его к целителям на тщательную проверку, — нахмурилась женщина. — Вдруг у ребенка из-за… из-за наркотиков что-то повреждено?

А ведь она явно хотела сказать другое. Скверна обратного вектора может сильно повредить Оружиям… если не использовать ее грамотно.

— Да и… давай начистоту, Кетцаль. Я искренне пыталась научиться этому твоему обратному вектору, особенно когда еще надеялась, что ты станешь моим, ведь так? — Наталия заглянула мне в глаза. — У меня, опытного древнего Мастера, ничего не вышло.

— Потому и не вышло… что опытная, — буркнул я, — и образ мысли уже полностью сформировавшийся. Древность выключи, вместе с мозгами, тогда шанс есть.

— Ты это уважаемому совету скажи. Знаешь, куда тебя пошлют с твоей манией «засорять умы нового поколения небылицами», которым ты не можешь обучить старших?

— Да нас… наржаветь мне на совет, — кажется, впервые за очень долгое время я вышел из себя. — Но вот эти дети! — Я ткнул рукой в сторону того коридора, мимо которого мы недавно проходили. Коридора, ведущего к «вечным» медескам. — Вот эти! Ты сейчас из-за своего упрямства лишаешь их шанса. Ты это понимаешь? Если… если сама руки опустила и забилась в свою цвирчачью нору, то хоть другим дай что-то сделать! Думаешь, я не знаю, что и твой голос в совете учитывается?! Ах, у меня с первого раза не вышло, значит, и другие не смогут! Я ж древняя и опытная, поэтому на хрена мне чему-то учиться! Тьфу! — Я безнадежно махнул рукой, развернулся и пошел обратно в приемную. Надо забирать Веника и валить отсюда к… к моей Зефирке. Которая верит мне без всяких объяснений. Просто верит. Если я ее попрошу… если научу… сами справимся. И вытащим юных дураков из той ржи, в которую они вляпались.

— Кетц! — попыталась сердито рявкнуть мне в спину Наталия. — А ну стой! Стоять! Да ты… да как ты смеешь! Стоять, я сказала!

Но я уже не обращал внимания. Да, она вполне может вспылить. Она древняя и Мастер. А я Оружие, даже несмотря на свою древность. Это… разный статус, несмотря на одно «звание». Оружие не имеет права грубить Мастеру. Оружие всегда должно держать себя в рамках. Я это впитал вместе с первой скверной от Майи и всю жизнь соблюдал этот кодекс. А сейчас… пошло оно всë во ржу.

Я достаточно взрослый и независимый, чтобы ни под кого не подстраиваться. Я, в конце концов, только притворяюсь — себе-то чего врать? — что указы совета и ценные инструкции от начальства имеют для меня хоть какое-то значение.

На самом деле мне до задницы прародителя все эти игры в сыщиков, мафию и прочие пугалки. Я играл только по привычке, а еще потому, что после ухода Майи мне было всë равно, чем заниматься, лишь бы хоть что-то делать и быть хоть зачем-то — даже не кому-то, а зачем-то — нужным.

А теперь… с какого ржавеня я продолжаю двигаться в опостылевшей колее? Глупо как. Сам, главное, четырьмя ногами от Зефирки отбрыкивался, дурак. Не понял даже — вот оно. То, ради чего я теперь могу жить так, как я хочу.

А она, маленькая бунтарка, доверчивая девчонка, честная, веселая и сумасшедшая, меня поддержит. Просто потому что.

Резонанс таким глубоким на пустом месте не бывает. Где-то внутри мы с ней похожи…

Так, где тут ближайший регистрационный пункт? Зарегистрировать привязку и послать всех работодателей во ржу, как вам? А что они теперь сделают-то?! Новый Мастер — новая жизнь, и никакая совесть меня больше мучать не будет! Или...

— Кетцаль! — Пока я в задумчивости пытался осмыслить свои душевные порывы, тем более такие… непривычные, меня сумела догнать Наталия. — Давай успокоимся… вместе. Оба хороши. Пошли к автомату, бодрящего сбора выпьем.

— Хм, — выговорившись, наверное, на месяц вперед, я вновь вернулся к немногословности. Но головой кивнул и медленно последовал за напарницей. Ната на самом деле хороший друг. И честный напарник. Из-за минутной вспышки, тем более когда я уже понял, как буду действовать дальше, рвать дружбу глупо. Это на мое решение всë равно не повлияет.

— Слушай, Кетц. Не то что я тебе не верю или не хочу помочь. — Она одной рукой покрутила напиток в стакане, задумчиво всматриваясь в образовавшийся маленький водоворот, а другой протянула еще один стакан мне. — Просто заявись я с такими выводами перед лицом начальства, меня в лучшем случае засмеют, а в худшем и вовсе отстранят и признают негодной. Временно, — тут мы с ней обменялись понимающими усмешками, — в отпуск отправят. Если уж и показывать им всякие чудеса —  надо брать на шок, на яркий результат, который уже никто не сможет опровергнуть. Но тут опять же всë упирается в ответственность. А если нет? Я… я не уверена в себе. А если не справлюсь? Если только хуже сделаю?! Думаешь, мне не страшно за детей?

— Зефирка уже один раз справилась, — тяжело вздохнул я, отведя глаза и понимая, что невольно насыпал соль на чужую рану.

— Ржа… твоя Зефирка скоро станет для тебя важнее Прародителя, — то ли пошутила, то ли упрекнула Ната. И в ответ на мою слегка скептически выгнутую бровь хмыкнула: — Ну да, ну да, о чем это я... твой Мастер. Резонансный. Она УЖЕ важнее. Так и должно быть, угу. Хорошо хоть, ты сам это понял… но дальше-то что делать?

— Не знаю. Вот пару минут назад хотел бросить всë и зарегистрироваться как ее Оружие. Сейчас же уже не уверен. — Теперь уже я буравил взглядом остывающий напиток. Жаль, в целительских автоматах нет чего покрепче градусом.

— Не торопись. По меньшей мере не делай этого без ее ведома, это я тебе не как древняя советую, не как Мастер, а как женщина. А насчет детей… ржа! Под мою ответственность. Но если… — Она потрясла пальцем у меня перед носом, и это выглядело смешно — древняя Мастер доставала мне макушкой до подбородка только в прыжке. — Если облажаемся… А! Слушай! Прародителя мне в зад! У твоей Зефирки получилось? Значит, бери ее в охапку и пусть попробует еще раз! — И повторила: — Под мою ответственность. Под личную, как древней и члена совета. Чтоб нас всех ржой накрыло, как тебе это опять удалось?! Втянуть меня?!

— Да как обычно, — подал голос ее молчащий до сих пор Доспех. — Кетц без звука шевелил бровями на каменной роже, а ты сама придумала, сама загрузилась, и теперь мы все прыгаем.

М-да. Вот кто из нас троих самый настоящий шпион, вечно ведь даже я о его существовании забываю. А Бронелифчик… эм… ржа… а как его зовут-то? Да вы издеваетесь. Так привык не замечать, а если замечать, то обзывать бронелифчиком, что забыл.