Пешка в чужой игре (СИ) - Гришанин Дмитрий - Страница 39

Помог Белке первой забраться на крышу гаража. Сам, подпрыгнув, уцепился за край, подтянулся и заполз следом. Устроившись рядышком, мы затаились в ожидании.

Минут пять ничего не происходило. Часовой монотонно раскачивался на месте, вертел башкой и принюхивался. Но приманку, зараза, не чуял, чем приводил нас в тихое бешенство.

— Это из-за ветра, — почувствовав мое взвинченное состояние, стала успокаивать наставница. — Он дует от него на нас и относит запах от бегуна. Нужно еще немного подождать. Сейчас ветер переменится, и бегун почует приготовленное угощение.

Предсказание Шпоры сбылось один в один. Первый же порыв ветра в сторону бегуна вывел его из апатии.

Начав принюхиваться, тварь безошибочно развернулась в направлении приманки и несколько секунд прислушивалась к своим ощущениям. Не почуяв опасности от лежащей за углом падали, сигнала тревоги другим членам стаи бегун подавать не стал, решил схомячить бесхозную биомассу в одно жало и неспешной, крадущейся походкой засеменил в нашу сторону.

— Что и требовалось доказать, — фыркнула довольная Шпора. — Рихтовщик, только не облажайся. У тебя будет всего одна попытка. Куда бить помнишь?..

Мысленно попросив наставницу заткнуться, извлек из инвентаря Шпору и, привалившись к краю крыши, стал ждать.

На удалении, из-за плаща, фигуру твари рассмотреть было сложно. А когда бегун приблизился, стало понятно, что до заражения он был женщиной. Наверняка очень сексуальной, с идеальной модельной внешностью, состряпанной в модной клинике с помощью силиконовых имплантов. Сейчас силиконовые сиськи и ягодицы, съехав с естественных мест, безобразными наростами карикатурно выпирали из живота и бедер мутировавшего тела. А накаченные ботоксом губы нелепо выпячивались на раздавшихся вперед и вширь челюстях.

Свернув за угол, тварь увидела ногу топтуна, довольно заурчала и, позабыв от осторожности, гепардом метнулась к добыче.

Как только бегун наклонился и впился зубами в доступное на срезе мясо, я бросил вниз руку со Шпорой и точным ударом вскрыл его мягкий споровик.

Тварь сдохла мгновенно. Рухнула на надкушенную ногу и забилась в конвульсиях. А у меня перед глазами вспыхнули строки победного уведомления:

!!!Внимание! Ликвидирован бегун!

Награда за ликвидацию:

!Прибавление 92 очка опыта!

!Увеличение характеристики Наблюдательность на 26 очков!

!Увеличение характеристики Фехтование на 28 очков!

!Повышение показателя Атака +1!

!Увеличение характеристики Скрытность на 31 очко!

!Увеличение характеристики Реакция на 25 очков!

!Увеличение характеристики Броня Стикса на 18 очков!

!Увеличение характеристики Познание скрытого на 11 очков!

!Увеличение навыка Владение Шпорой на 37 очков!

!Увеличение навыка Легкая атлетика на 10 очков!

!Увеличение навыка Тяжелая атлетика на 10 очков!

!Повышение показателя Защита +1!

!!!Одерживайте славные победы дальше! Удачной игры!

Белке за отрядное убийство тоже накинули 5 очков опыта и подтянули вверх какие-то характеристики.

Спрыгнув с крыши, я быстренько выгреб содержимое спорового мешка. Добытые споран и комок паутины рассовал по карманам штанов. Подхватил свесившуюся с края спутницу, помог ей спуститься. И мы наперегонки рванули к открытому выходу.

Глава 28, в которой охотники превращаются в добычу и я отчаянно кричу

Не разбирая дороги, мы неслись по лесопарку, как угорелые. Ветки деревьев хлестали по лицам, прутья кустов путались в ногах, мы спотыкались и хватались за стволы, чтоб устоять на ногах, и бежали дальше. Царапины на лицах, ушибы на ногах и сбитые в кровь о кору пальцы — это сущий пустяк, по сравнению с зубами и когтями висящей на хвосте стаи. Голодное урчание самых шустрых тварей раздавалось уже совсем близко.

А ведь все так хорошо начиналось…

Двумя незаметными мышками мы прошмыгнули через дорогу и скрылись в густом орешнике лесопарка.

Поблуждав пару минут в затянутой паутиной чащобе, выбрались на достаточно широкую лесную тропинку и спокойно зашагали по ней вглубь леса.

Минут через пять тропа вывела нас на полянку, размером с волейбольную площадку. Я первым заметил движение в зарослях высокой травы, схватил за рюкзак идущую впереди Белку и потащил обратно на тропу.

— Какого?!… — начала было возмущаться девушка и тут же замолчала, тоже разглядев скачки тварей в траве.

— Следи, чтобы сзади никто не напал, — шепнул на ухо спутнице, отправляя ее за спину и с извлеченной из инвентаря Шпорой приготовился отбиваться на краю тропы.

По шевелению травы, вычислил приближение пяти тварей. Поскольку на поляне все они располагались в разных местах, выскочить на меня должны были по очереди с интервалом в одну-две секунды.

Первую тварь даже толком не успел разглядеть. Вынырнув из травы, она атаковала в высоком прыжке, ощерившись зубастой пастью. Брошенный наперехват диск Шпоры шутя срубил ей обе передние лапы и половину нижней челюсти. Обливающаяся кровью тварь рухнула в кусты слева и забилась в агонии.

Прыгнувшая следом за первой, вторая тварь почти до меня дотянулась. Шпора упокоила ее, развалив практически пополам в районе тощего живота. Эту тварь я успел рассмотреть, и даже прочел пару строк информационного описания. Зараженный пятого уровня, до перезагрузки бывший обычной собакой — не из благородных, простой двортерьер — превратился в вечно голодного прыгуна, с неумещающимся в пасти частоколом новых акульих зубов, и по-обезьяньи удлинившимися пальцами на когтистых лапах.

Третья и четвертая твари атаковали одновременно. Одна прыгнула, метя зубами в горло. Вторая метнулась в ноги. Шпорой успел снести башку верхней. Нижней же добраться до ног помешала неожиданно вступившая в схватку Белка.

Поднырнув у меня под локтем, девушка рубанула топориком тварь по носу. И тут же поплатилась за свой подвиг зверски располосованной правой рукой. Сбитая топором тварь в падении отомстила обидчице росчерком длинных когтей.

Рухнувшая сверху Шпора добила лишенного обоняния прыгуна. А скулящая от боли Белка, выронив из мигом онемевших пальцев топор, отвалилась обратно за спину и стала баюкать здоровой рукой раненую.

Последний прыгун оказался здоровым, как матерый кабан. Судя по впечатляющим размером и отличного от других уровню, он в стае был вожаком. Но его габариты не произвели на меня впечатления. В лобовом столкновении у шестерки против десятки нет шансов. Я вбил в пасть налетевшего вихрем вожака Шпору и, приподняв, заставил тварь захлебнуться собственной кровью из размочаленного в лоскуты горла.

Перед глазами загорелись строки длинного победного уведомления, но я их тут же сморгнул, отложив чтение на потом. И убрав Шпору, занялся раненой рукой спутницы.

Перво-наперво заставил Белку выпить живца. Затем, воспользовавшись ее острым кухонным ножом, срезал побуревшие от крови рукава куртки и кофты. Омыл глубокие царапины пивом из вскрытой банки, протер спиртовыми салфетками и, вооружившись иголкой с заранее вдетой ниткой, стал зашивать.

— Ай, ай! Пожалу… уй, уйя! Хва… ай, ай! — стонала болезная, каждый раз, когда иголка буравила края раны и стягивала их крепким стежком.

— Поздравляю с боевым крещением, — хмыкнул я, продолжая орудовать иглой.

— Да в жо… ой, ой! пу… уй, уй!

— А будешь ругаться, я тебе еще и рот зашью.

С пятью длинными царапинами управился всего за семь минут. Но спутница мой ударный труд не оценила. Смотрела на меня волком, на веки вечные записав в злобные палачи и садисты.