Не бойся темноты (СИ) - А Ярослава - Страница 36

— А при чем тут я?

— При всем, Тамара. Каким-то непостижимым образом все ниточки тянуться к тебе. И у меня странное предчувствие на твой счет. Но об этом потом. Сначала нужно разобраться, как крепко успела в тебя вцепиться эта подлая тварь.

Больше глупых вопросов Томка не задавала. Где-то на уровне подсознания появилось чувство доверия к этой странной эксцентричной особе. И поэтому, когда Лили попросила ее опуститься на колени, посреди комнаты и порезать себе палец, что бы добыть крови для ритуала, она это сделала почти без колебаний.

Черные ритуальные свечи вспыхнули одна за другой, повинуясь легкому кивку ведьмы.

В их неярком свечении как по-особенному смотрелась ее воздушная фигура, принимая неясные черты. То ли в мятный чай было что-то подмешано, то ли от волнения у Томки начала кружиться голова.

— Не двигайся, не говори и, ради Бога, не смей закрывать глаза, как бы страшно не было, — строго проинструктировала Лили

Кровь медленно капала из пальцев, стекая на длинный изогнутый нож. Тамара расслабленно сидела на полу, как загипнотизированная, не мигая, глядя на гладкую поверхность большого зеркала, которое Лили притащила из соседней комнаты. Ведьма стояла у нее за спиной, положив руки ей на голову, и что-то бормотала под нос. Слов Томка различить не могла, так тихо шептала она сакральные слова.

Поверхность зеркала стала немыслимым образом искажаться и дрожать, словно вода и ведьма до боли ухватила Тамару за волосы, чудом не дав ей провалиться в обморок и заставила наблюдать явление жуткого существа, которое появилось зеркале. Это была тень. Только более плотная, почти осязаемая с горящими красными глазами.

— Какие люди! — голос Лили дрожал от едва сдерживаемой ярости, — Тебя можно почти поздравить с воскрешением, Лара?

Тень сначала застыла, словно от удивления и тут же расхохоталась, неожиданно красивым хрустальным смехом.

— Ты все такая же язва, Лили. Не поверишь, но я почти рада тебя видеть.

— Правда? — издевательски бросила ведьма, — А вот я тебя как-то не очень. Зачем ты вернулась?

Зеркало снова пошло серебристой рябью, и Томка почувствовала, как в глазах темнеет.

— Отвечай! — рыкнула ведьма и сильнее ухватила девушку за голову, до боли сжимая виски.

— Исправить… все что натворила, — нехотя отозвалась тень.

Голову Тамары прострелило огненной стрелой, и она забилась в руках ведьмы, пытаясь освободиться из крепкого захвата.

— Терпи, — змеей шипела Лили, пытаясь удержать бьющееся в конвульсиях тело.

— Тебе не справиться со мной Лили, — усмехнулась Лара, — Я слаба, но не настолько…

Голова Тамары безжизненно упала на грудь и зеркало вновь задрожав, потухло, а вместе с ним и исчезла тень.

— Твою мать! — зло выругалась Лили, аккуратно положив бесчувственно тело девушки на пол и утирая рукавом капающую из носа кровь, — Вот же сучка!

Дело принимало крайне серьезный оборот. И если раньше ведьма с полной уверенностью могла бы сказать, что сможет загнать сущность Лары обратно в преисподнюю, то сейчас вся ее решимость испарилась. Сильна тварь. Даже чуть живая от голода — все равно слишком сильна.

— Ничего, — прогнусавила Лили, зажимая нос, — Мы еще посмотрим кто кого.

Огромный тигр серебристой стрелой летел по лесу, словно за ним гнался сам дьявол из преисподней. Собственно практически так оно и было. Его личный дьявол-искуситель.

Он бежал что есть сил, пока есть воздух в легких, пока держат сильные лапы, пока глухо бьется кошачье сердце. Остыть. Осознать и постараться привести мысли в порядок. Хотя о чем это он? Мозг всегда отказывался служить ему по назначению, когда дело касалось ее — Лары.

Ее имя…ее вкус…ее запах…

Он учуял ее задолго до того, как Тамара подошла к дому. Горький, страстный, дикий. И человеческое сознание взорвал дикий рев зверя.

Не думая ни о чем он прижал жалкую человечишку к земле с жадностью втягивая носом родной запах, словно наркоман после долгой и мучительной ломки.

Отрезвил его удар по голове и визгливый женский голос.

Лили.

Жаркая пелена спала с кошачьих глаз и, ужаснувшись собственной дикости, шокированный и полностью дезориентированный оборотень позорно сбежал.

Озеро молчало. Обернувшись человеком Карлайл, усталый и опустошенный упал на землю, понуро опустив взъерошенную темную голову. Тело дрожало, мышцы нестерпимо ломило, а голова раскалывалась, словно его не женской сумочной ударили, а раскаленой кувалдой.

Эдвард хрипло рассмеялся. Это было похоже на подступающую истерику. Кто сказал, что мужчины не плачут? Увидела бы его в этот момент Лили, непременно покрутила бы у виска пальцем и еще бы ударила, что бы после сказать:

— Тряпка ты или мужик!

И он бы непременно устыдился ее обидных слов и, собрав всю волю в кулак, снова бы превратился в уравновешенного и рассудительного Эдварда Карлайла. Но Лили рядом не было. Она сейчас наверняка где-то далеко с Тамарой.

Тамара…

Имя обожгло легкие на выдохе и внезапно привело в чувство. А что же теперь будет с ней?

Оборотень вытянулся на холодном песке и уставился на ночное небо, с все нарастающим напряжением оценивая ситуацию.

Слияние еще не завершено. Изменения только-только коснулись хрупкого человеческого тела. Сознанием борется. И без добровольного согласия жертвы, без ее искреннего желания, демон никогда не сможет полностью прижиться.

«Значит, нужно ее подтолкнуть» — подумал он и тут же ужаснулся.

Вернуть ее. Поддаться искушению, что бы смотреть в ее лукавые глаза, что бы прикасаться к нежному телу, чтобы снова стать ее преданным рабом и любовником. Быть кем угодно, только бы дышать с ней одним воздухом.

Внутренний голос шептал:

— Разве тебе не будет жаль человечишку?

Мораль? Принципы?

Да кому они на хрен нужны, когда сердце разрывается на части, когда зверь бьется в экстазе только от одной мысли о том, что они снова могут быть вместе. На любых условиях и любой ценой.

Он всегда был правильным. Сначала жил ради клана, затем ради сына. И что в итоге? Что получил взамен своей порядочности? Ничего кроме боли и разочарования.

— Карлайл?!

Чей-то голос выдернул его из размышлений и Эдвард, резко перевернувшись на живот, мгновенно вскочил на ноги.

В нескольких шагах от берега с фонариком в руке стоял Томас Грин. Острое кошачье зрение тут же уловило недовольство, и даже ярость на лице профессора.

— Грин, — кивнул в ответ оборотень.

— А я не верил, что вас тут можно найти, — пробормотал Томас и с вызовом вскинул голову, — Где Тамара?

— Тамара? — эхом отозвался Карлайл, втягивая носом воздух.

Та вот с кем приехала сюда девушка. Интересно, много ли она успела ему рассказать?

— А почему я должен знать, где ваша студентка? — будничным тоном поинтересовался оборотень, продолжая подозрительно рассматривать пожилого мужчину.

— Потому что она пошла вас искать и не вернулась, — зло выплюнул Томас.

Брови Карлайла удивленно изогнулись:

— Зачем?

— Вот и мне это очень интересно.

Томас подошел поближе и направил яркий луч фонарика прямо в лицо оборотню, от чего тигр недовольно заворочался.

— Что вы затеяли? Зачем втягиваете в ваши разборки бедную девочку? Вам было мало моей дочери?!

Оборотень поморщился — так неприятно царапнулась совесть от этих слов.

— Профессор вы бредите. Советую вам отправиться домой. Ночью здесь небезопасно. Иногда дикий зверь выходит из леса, — ровно ответил он и, повернувшись демонстративно пошел в сторону дома, всем видом показывая что разговор окончен.

— Я этого так не оставлю. Слышишь, Карлайл. Если с Тамарой что-нибудь случиться я…

Оборотень замер на мгновение, прислушиваясь к словам, брошенным в спину хриплым шепотом:

— И на вашу поганую семейку найдется управа.

Томка проснулась от того, что кто-то крайне настойчиво тряс ее за плечо.

— Оль, будь человеком. Дай поспать, — сонно пробормотала девушка, сильнее натягивая одеяло.