Сердце волка (СИ) - Хант Диана - Страница 9

Он как раз закончил вытирать лезвие меча, когда Виталина приблизилась к нему медленным шагом, словно нарочно тянула время.

— Итак, дамы и господа, лучшего момента, чтобы сообщить вам это известие, и не придумать. Позвольте представить: герцогиня Виталина Эберлей Эрсийская, моя супруга.

Я, ахнув, уставилась на Виталину, стоявшую рядом с герцогом, но сестра избегала встретиться со мной глазами. Тогда я обернулась к Андре, но он пристально разглядывал Эберлея, словно надеялся прожечь в нем дыру.

Эберлей продолжал:

— Венчание состоялось в присутствии свидетелей, этим утром.

— Этим утром вы, кажется, находились во дворе замка, — сказал Андре. — У северных ворот. Значит, вы венчались ночью?

— Венчание состоялось в предрассветный час, — самодовольно сообщил Эберлей.

— Тайное венчание? — тоном, не предвещающим ничего хорошего, уточнил Андре.

— Венчание действительно прошло в кругу самых близких, но не было тайным. Было закрытым, а это большая разница. Свидетелем выступила Сецилия Франте, с письменного, нотариально заверенного, разрешения опекуна Виталины, Джордана Франте.

— Похоже, для мисс Лирей это новость, — сказал Андре. — Как и для меня. С каких это пор сестра и кузен не входят в близкий круг?

— За мисс Лирей была послана служанка, — охотно, даже более, чем следовало, пояснил Эберлей. — Служанка не нашла мисс в ее покоях. Как и вас не было в покоях, дорогой кузен. Но теперь, когда я не просто жених, а законный супруг леди Виталины и опекун мисс Лирей, я точно обещаю, что подобных оказий больше не повторится. Как-никак, репутация мисс теперь на моей совести.

Я опустила глаза, и увидела, как кулаки Андре сжались.

— Опекуна мисс Лирей может назначить только его величество!

— Именно об этом и будет моя следующая новость, — торжественно произнес Эберлей, и у меня почему-то вновь потемнело в глазах.

Я протянула руку, опираясь на сосну, опасаясь вновь упасть в обморок. Герцог Эберлей, тем временем, продолжал:

— По случаю нашего венчания, конечно, закрытого, поскольку не выдержан срок траура по леди Иоланте, мы чтим традиции, сегодня вечером в замке Ньюэйгрин будет не бал, но небольшой прием в нашу честь. Приглашены все соседи. Да, дорогой кузен, мы, как законопослушные граждане, написали ко двору, где я лично ходатайствую, чтобы меня, как супруга леди Виталины, назначили опекуном ее сестер.

От обилия людей в общем зале у меня закружилась голова. Громкие возгласы, перешептывание, смех, поздравления новобрачных, запахи духов, приторные, сладкие, горькие, свежие, шуршание кринолина, скрип фижм и взгляды, взгляды, взгляды… Все смешалось в единую завесу, оглушающую, выбивающую мраморный пол из-под ног, сдавливающую грудь. Я с изумлением поняла, что даже соскучилась по башне. Я слишком отвыкла от людей.

Подхватила с подноса слуги высокий бокал и принялась жадно глотать. Лишь когда бокал оказался пуст, поняла, что залпом выпила шампанское. А ведь думала, что пью нарзан!

Пузырьки ударили в нос, а в голове зашумело. Такое ощущение, что воздух раскалился докрасна.

Улыбаясь направо и налево, проскользнула среди танцующих пар, вежливо кивая на комплименты и очередные поздравления со свадьбой сестры, прошла по широкому коридору, оказавшись на террасе. С этой стороны замка терраса огромна, чуть не целый сад с благоухающими кадушками.

Мимолетом заглянула в овальное зеркало в треть стены, и застыла, как вкопанная. Днем оно расширяет пространство, образуя бесконечный цветущий коридор, залитый светом. Сейчас же зеркало отразило хрупкую фигурку в изумрудном платье, верх отделан узорчатой парчой, нежное кружево рукавов струится до самых пальцев, сжимающих рукоять вера. Юбка светло-зеленая, поверх потянута нежным воздушным шелком. А за моей спиной — зияющая черная пасть туннеля и коридор круглых, как огненные шарики, лун. Черная пасть коридора тревожит и манит одновременно, и я не сразу смогла оторвать от зеркала взгляд.

Я затрясла головой, отгоняя наваждение, развернулась и прошла вперед, на балкон, где хвала Богине, в небе сияет одна-единственная луна. Как завороженная, я смотрела на круглый диск, пока его не скрыли облака. Я облокотилась локтями о мраморные перила, и опустила голову.

Чья-то рука легла мне на талию, и я взвизгнула, отскочила в сторону. Ну, сестрица, кто бы из вас это ни был, зачем так пугать-то?

Оглянувшись, я часто заморгала.

Передо мной стоял Оуэн Рьвьер, собственной персоной. Одет в нежно-голубой камзол, белое трико, на ногах голубые туфли с бантами. Волосы зачесаны назад и собраны в низкий хвост. Судя по приподнятым бровям не похоже, чтобы он сильно сожалел о том, что напугал меня.

Наоборот, Оуэн Рьвьер широко улыбнулся и выдохнул:

— Приветствую, мисс Лирей! Что же вы лишаете нас своего милого общества?

Я вспомнила как властно, даже нагло рука легла на мою талию, и мне стало не по себе. Кажется, он забывается!

— Мне стало душно, — сухо ответила я. — Я вышла подышать свежим воздухом и отдохнуть от общества.

А сама вспомнила, сколько Микаэла слез пролила, требуя, чтобы служанки подогнали не готовое голубое платье ей по фигуре за полчаса. Бедная Мика пошла на бал вся в булавках, лишь бы их с графом наряды сочетались!

Наверно, неприязнь отразилась на моем лице, потому что Рьвьер шутливо махнул рукой.

— Бросьте, мисс, вы так прекрасны! И так долго не показывались в свете! Это, право, грешно! Вы очаровательны, и мир должен слепнуть от вашей красоты! Ваши волосы, ваша кожа…

Взгляд жениха сестры устремился мне в декольте, а лицо обдало волной дыхания, щедро сдобренного алкоголем.

— Вы пьяны, — сухо сказала я.

— Я пьян от вас, — ответил нахал.

— И тем не менее, уйдите, вы мешаете мне думать.

— Так давайте подумаем вместе?

Он сделал шаг в мою сторону, и я вынуждена была отступить.

— Стойте, где стоите, или я закричу. Меня услышат.

— Какая вы бука, юная леди. Совершенно не умеете развлекаться. Это из-за завещания вашего батюшки, да?

— Какого завещания, я понятия не имею, о чем вы!

— Как это какого? В котором черным по белому написано, что от вашего имени заключен родовой брак. Что же, вы спешите его осуществить? Напрасно. В ваших же интересах и в интересах королевства мой дядя, который теперь вам зять позаботился о том, чтобы этого никогда не произошло.

— Что вы несете? Какой ещё родовой брак? Чтобы что не произошло? Вы, должно быть, настолько пьяны, что путаете меня с кем-то!

— Ну как я могу спутать леди Ньюэйгрин! Неужели и вправду не знали, ха-ха-ха, что ваш покойный батюшка еще в младенчестве отдал вас зверю? Ха-ха-ха, от вашего имени заключен брак с этим монстром!

— Вы в своем уме?!

Он продолжал смеяться. Потом схватил меня за запястья неожиданно сильными пальцами. Никогда бы не подумала, что человек, который с трудом на ногах стоит, способен на такую силу. Рьвьер рванул на себя, и я оказалась прижата к его груди.

Я чуть не упала, но он удержал меня.

От резкого одеколона, смешанного с запахами спиртного, чеснока, жареного мяса, к горлу подкатил ком.

— А что же, мисс Лирей, как думаете, если зверь придет за вами и обнаружит брюхатой? Возьмет ли волк самку, которую оприходовал другой самец? А мы узнаем!

Его слюнявые губы накрыли мои. К горлу подступило выпитое шампанское, тело скрючило спазмом. Я дернулась, вырываясь, но Оуэн держал крепко.

— Оуэн? Лирей? — раздался испуганный голос.

Воспользовавшись тем, что его хватка ослабла, я отскочила назад и обернулась. Под аркой, ведущей на балкон, вытаращив глаза, стояла Микаэла.

Губа закушена, руки прижаты к груди, в глазах отчаяние. Сестра замотала головой, словно не веря своим глазам.

Меня снова схватили за руку, на этот раз не сильно, просто, чтобы не упасть. На лице Оуэна расплылась пьяная улыбка.

— Мика, детка, — промычал он.

Микаэла развернулась, и, подобрав платье, бросилась прочь.