Жених в наследство (СИ) - Михеева Рина "Пушися" - Страница 54

— Его передала мне Райяна вместе с просьбой позаботиться о горничных Полины.

— Ты слушал?

— Нет, это для тебя, князь.

Тремир повернулся, чтобы выйти, но Ярон попросил его остаться и легко коснулся кристалла кончиками пальцев. Камень плавно воспарил над шкатулкой, и в комнате зазвучал глуховатый голос Райяны, такой живой, что казалось, она стоит рядом. Ярон прикрыл глаза, чтобы скрыть отразившуюся в них боль.

— Я не стану оправдываться или убеждать тебя в своей невиновности, мой князь. Ты знаешь меня с рождения. Надеюсь… я надеюсь, что ты действительно знаешь меня… И надеюсь, что ты поймёшь, почему я должна уйти. Я обязана позаботиться о Полине. Она оказалась здесь из-за наших проблем, из-за… Неважно.

Она оказалась здесь не по своей воле и не по своей вине. И то, что случилось с ней из-за предательства… одной из нас, ложится пятном на нашу честь, на твою честь, мой князь, хотя ты и не виноват. Но если она останется здесь, а ты продолжишь настаивать на браке, который ей ненавистен… Так не должно быть! Я не верю в то, что это принесёт нам благо.

— Итак… Позволь мне быть твоей тейлори. Но примешь ли ты это или нет, я всё равно ею буду. Отныне я твоя тейлори, если не могу быть для тебя никем иным. Ты можешь признать меня виновной, можешь изгнать из стаи и клана, но я буду твоей тейлори… — пока дышу. Ожерелье из горных слёз я оставляю бывшим горничным Полины. Она волнуется за них и, сказать по правде, я тоже. Они боятся Тамилы, да и вообще — всех оборотней. Им будет лучше вернуться к людям. Выкупи у них ожерелье и отпусти их с миром, они ни в чём не виноваты. Я уверена, что эту мою просьбу ты исполнишь — в любом случае. Прощай, мой князь. Я буду ждать твоего решения. Буду ждать, когда угаснет моя клановая искра. Но я верю, что она не угаснет.

Кристалл медленно опустился в шкатулку. Несколько минут было очень тихо. Ярон застыл, так и не открыв глаз. Перед его внутренним взором Райяна стояла рядом как живая, и её голос всё ещё звучал для него. Тремир стоял рядом.

Наконец князь открыл глаза.

— Заплати этим горничным, о которых сказала Райяна, цену горных слёз, — тихо проговорил Ярон.

— Конечно, князь, — Тремир слегка склонил голову.

— Пусть гости и все из нашего клана, кто сейчас в замке, соберутся в большом зале. Я буду через час.

Тремир уже взялся за ручку двери, когда Ярон вновь окликнул его.

— "Ищейки" сейчас в замке? Всё ещё отдыхают после похода к северным городам? — спросил князь.

— Да, — Тремир удивлённо приподнял бровь.

— Пришли их ко мне. Немного позже. Я приведу себя в порядок и сразу приму их. У меня есть для них дело.

— Будет исполнено, князь.

Направляясь в восточное крыло замка, чтобы исполнить приказ князя, Тремир размышлял, зачем Ярону понадобились "ищейки". Так у них называли группу из двух братьев лисов и двоих неразлучных друзей росомах. Росомахи редко служили князьям, но Ярону удалось "приручить" их. Наверное, они слишком отличались от своих собратьев и не особенно уютно им жилось в родном клане. Удивляло уже то, что они нашли общий язык с лисами, образовав своеобразный отряд. Именно они, если не считать Тамилы, успешнее всех искали сынов Мрака.

Эта пара лис отличалась отменным магическим чутьём, превосходящим обычные способности своих собратьев, которые как раз этим и славились. А росомахи — сильны! Пусть чутьё у них не столь тонкое, но они ломали любой магический блок, вскрывали всё, что угодно, и справлялись со сколь угодно сильным противником даже при двойном численном перевесе. Со слабыми их и вовсе можно было отправлять одного против десятка.

Так что же задумал Ярон? Зачем ему "ищейки"? Если искать Полину… то вряд ли это можно считать хорошей идеей. Но, конечно, лучше них с этим никто не справится. А если… что если… Тремир хотел надеяться, что "ищейки" нужны совсем для другого…

Ярон медленно шёл по галерее, стараясь сосредоточиться на том, что его ждёт, на том, что он должен сделать, сказать, решить. Но мысли снова и снова возвращались к Райяне, к её словам, к её поступкам, что говорили больше слов.

Тейлори — тот, кто берёт на себя вину, кто отвечает за бесчестье другого. Старый закон, который не использовали уже очень давно. Бесчестье одного может взять на себя другой и постараться исправить, загладить вину, смыть бесчестье. Наверное, только Райяна могла бы поступить так. Только она одна — воплощённая честь.

Да, он запятнал себя, это нужно признать. Пусть он был отравлен, но честь свою запятнал ещё раньше — когда поднял руку на девушку, когда был груб с ней. Одного этого довольно. Вот как суждено им связать свои судьбы… Долгом чести, который понесёт за него Райяна. Отказаться… немыслимо! Это оскорбило бы её. Да она и не примет отказа. Не отступится, даже если бы он загасил её клановую искру — то есть признал виновной и изгнал из клана.

Полину нужно вернуть домой… Но как теперь это сделать? Должно быть, они отправились в Светанию, к Леяне. Безопасно ли там? Ярон уже несколько лет подозревал, что княгиня Светании ведёт какую-то свою игру, но какую? Доказательств, фактов — не было! Как не было и доказательств вины Тамилы… К счастью, судебная власть князя в пределах собственного княжества была практически абсолютной. Достаточно его решения.

Конечно, главы кланов или даже обычные оборотни могли оспаривать приговор, если считали его ошибочным. Но в этом случае… вряд ли кто-то возразит. Будет так, как он скажет. Груз ответственности был привычен, но на этот раз — особенно тяжёл.

Вот и большой зал, и все взгляды устремлены на него. Ярон неспешно прошёл к княжескому трону через ряды собравшихся, расступившиеся перед ним с молчаливым почтением. Но за этим почтением ощущалось нетерпение. На возвышении, по обе руки от княжеского места, стояли кресла для глав кланов, ещё чуть дальше — для представителей кланов. Все они сейчас стояли перед возвышением, ожидали князя. Муфры в зале не было. Тамила, разумеется, была, улыбалась сочувственно и печально.

Князь подошёл к богато украшенному резьбой деревянному креслу, собственно и являвшемуся троном князей Теновии. Над высокой спинкой распростёр крылья дракон из тёмного дерева, глазами ему служили огненные рубины — камни силы. В подлокотники были вставлены неброские на вид серо-голубые камни — горные слёзы. Камни правды, справедливости, камни, символизирующие честь и приверженность истине. Горные слёзы — родовые камни Райяны. Она оставила их ему… Тем самым символически признала себя умершей для клана, ведь это наследие передавали кому-то только после смерти.

Ярон коснулся одного из камней, но садиться не стал, повернулся лицом к ожидающим. Почти все тёмные и серые кланы представлены, и волки — в полном составе. Весь зал, не считая прохода в центре, был занят стоящими оборотнями. Неужели один из них — ворон? Или он скрылся той ночью?

Ярон коротко поприветствовал глав и представителей кланов, поблагодарил за проявленное терпение и понимание, на что собравшиеся ответили лёгким гулом голосов — ответной благодарностью.

— Я буду краток, — продолжил он. — Свадьбы с девушкой, избранной для меня по ритуалу священных камней, не будет.

На этот раз ответный гул был удивлённым.

— Тея Полина покинула замок, и у неё были для этого причины. Я не стану ничего скрывать от вас, не хочу давать пищу слухам и сплетням. Меня предали.

Теперь зал затих, все внимали, боясь пропустить не то что слово, а хотя бы малейший вздох.

— Я был отравлен ядом мрака, но кое-кто, кому я доверял, дал мне вместо противоядия простую воду. Вы все понимаете, к чему это могло привести… И привело. Я оскорбил тею Полину. Глубоко оскорбил. Не думаю, что даже по прошествии времени она согласится стать моей женой. Я принял решение. Тея Полина отныне свободна. По крайней мере, я её не держу. Если кто-то из вас или ваших подданных встретит её, я прошу оказать ей любую помощь и предоставить кров и защиту.