Дурная примета (СИ) - Пахомов Николай Анатольевич - Страница 11

«Кажется, все. Теперь можно отправляться, — подумала она, покидая свой кабинет — и надо же мне было плюхнуться задом… Теперь вот голове покоя не будет».

Приказом МВД № 334 следователю регламентировался на время дежурства следственный чемоданчик, но такового не было. В России, как всегда, говорят и пишут одно, а делают совсем другое. Денег на приобретение следственных чемоданчиков забыли выделить.

Поэтому в следственном отделении ОМ-7 при СО УВД города Курска следователи сами завели себе папку дежурного следователя, в которой на всякий случай сконцентрировали столько бланков следственных документов, что можно было не только возбудить уголовное дело, но и довести его до заключительной стадии: выполнения требования статей двухсотой и двести первой, то есть ознакомления потерпевшего и обвиняемого с материалами дела.

Эх, где то благословенное время, когда УПК давал право следователю прямо на месте преступления выносить постановление о возбуждении уголовного дела и тут же приступить к выполнению неотложных следственных действий? Ушло, уплыло! Да мало ли чего уплыло в Лету?..

Вот, например, до появления в свет триста тридцать четвертого приказа МВД и инструкции к нему, дежурство осуществляла оперативная группа, в которой основная роль отводилась оперативным работникам. Они должны были и первыми прибыть на место происшествия или преступления, и первыми сориентироваться там, и первыми выполнить необходимые оперативно-розыскные мероприятия, и дознание учинить. А следователь, милицейский ли, прокурорский ли, без разницы, мог прибыть и позднее. Или, вообще, не прибыть.

Но появился приказ, и не только название дежурной группы стало другим, но и организация процесса стала иной. Во главу угла был поставлен следователь, как более сведущий в вопросах юриспруденции и процессуально подкованный человек. Теоретически все было правильно. На практике — не всегда. Однако это новшество было принято в рядах милиции как должное и само собой разумеющееся. Ни у одной службы не вызывало отторжения или недовольства. Теперь, кто бы ни допустил промах, все равно все «шишки» сыпались на следователя. Не обратил внимания, не организовал, упустил, схалтурил.

Однако последние приноровились и не шарахались от ответственности, как было поначалу. Тут стоит отметить, что в городе Курске к становлению следователя, как организатора и руководителя работой СОГ, немало сил и терпения приложили начальник СО при УВД города Курска подполковник юстиции Озеров Юрий Владимирович и новый заместитель начальника СУ области подполковник юстиции Киршенман Валентин Робертович.

Анализ выездов на место происшествия и действий там следователей и остальных членов СОГ, совещания-семинары, занятия по служебной подготовке, индивидуальная работа — не раз и не два проведенные ими в первые месяцы действия нового приказа, сыграли свою положительную роль. Заставили следователей поверить в свои силы, приучили их взваливать груз ответственности на свои плечи.

Были еще ответственные работники, никак не регламентируемые данным приказом, так сказать, плод местного творчества, а, точнее, крючкотворчества, плоды фантазий штабных работников, которым от безделья делать было нечего, как что-то придумывать и фантазировать. Ведь эти фантазии не им исполнять! Эти лица в СОГ не входили, но обязательно должны были прибыть на место происшествия. На всякий случай и для общего руководства, так сказать…

Руководить они не руководили, отвечать — не отвечали, помогать — не помогали, но мешать работе СОГ — мешали. Да еще как! Причем, в Курске их было несчитано. И от городского УВД, и от областного УВД, и от УБОП, и от ГИБДД. Откуда только не было. Необходимого специалиста не найдешь днем с огнем, а ответственные — пожалуйста, тут как тут! И все — с большими шайбами на погонах. И все — давно забыли даже то, что когда-то знали. А некоторые УПК, вообще, никогда не читали. Слышали, что есть такой свод законов, но для чего и с чем его «едят», особо не интересовались. Но стоят уверенно, солидно, скалообразно. И все чего-то спрашивают, что-то командуют…

Чего-чего, а командиров на Святой Руси всегда было с избытком! Работников, исполнителей не найдешь, а командиров — навалом. Все — медом не корми, а дай покомандовать! Не потому ли при любой заварухе, оттого, что слишком много любителей покомандовать, а не дело сделать, каждый раз мы, русские, пятились до самой Москвы, умываясь кровью? Не потому ли у нас всегда на одного с сошкою семеро с ложкою?..

Бедному следователю то ли осмотром места происшествия заниматься и следы-доказательства искать, то ли, как студенту на экзаменах, ответы успевать давать.

Следователи возмущались, жаловались своему руководству. Руководство морщилось, но сделать ничего не могло. Если бы все следователи были ассами своего дела — один разговор, а то большинство только что со студенческой скамьи. Ни навыков, ни опыта. Только Озеров Юрий Владимирович, фанат следственной работы, говорил: «Гоните в шею, но помните, что за любой ваш промах с вас голову потом снимут!»

Но как погонит лейтенант юстиции полковников, подполковников или даже майоров?

Впрочем, гнать не гнали, но тонко намекали, где кому место. Некоторые понимали и отходили подальше, чтобы не смущать лейтенанта, некоторые не понимали и жаловались Озерову. И тот, как всегда, спокойно и обстоятельно, начинал втолковывать высоким ответственным лицам правоту следователя. А затем вызывал к себе следователя с данным материалом или уголовным делом и лично изучал дело от корки и до корки. И по итогам этого изучения следователь или получал взыскание, или же уходил ободренный, с обязательным напутствием, что с руководством лучше не спорить. Но говорилось это таким тоном, что было понятно: «Спорить, спорить и еще раз спорить!»

Господи, когда же на Святой Руси переведутся ответственные, ни за что не отвечающие?!! Безответственные ответственные…

Еще по старой советской традиции в современных сериалах о милиции и других правоохранительных структурах следователя почти не видно. Везде одни оперативники. И все, как в зарубежных детективах, только беседуют, да короткие пометки в своих записных книжечках делают. Можно подумать, что в виде доказательств в суде будут предъявлены эти каракули, которые и сам опер через день с трудом разбирает.

Без вороха исписанных бумаг в милицейской работе ничего не происходит. И вот этот ворох бумаг в основном пишут следователи, или следаки, как зовут их между собой коллеги. Не зря же именно в нашей стране родилась пословица: «Без бумажки ты «какашка», а с бумажкой — человек»!

Так что, врут режиссеры сериалов, лапшу на уши бросают, показывая беседующих оперов. Сейчас без участия следователя ни одно происшествие не рассматривается. А где речь идет о преступлениях, так там в обязательном порядке главный «застрельщик» следователь. Как и положено. И горы исписанных бумаг!

Однако пора прекращать лирические отступления и возвращаться к нашему повествованию.

Когда Подваркова спустилась вниз, то там уже толпился весь дежурный наряд, за исключением помощника дежурного, который продолжал дрыхнуть в комнате отдыха. Сутулился со своим криминалистическим чемоданчиком эксперт, с тоненькими папками под мышками стояли старший оперуполномоченный Фролов и участковый уполномоченный Клыков, которых, как и саму Подаркову, угораздило дежурить в эти сутки.

Видно, оперативный дежурный не удержался и посетовал сослуживцам на опрометчивость следователя, присевшего на стол, так как Фролов увидев ее, съязвил:

— Ну, что? Умная задница глупой голове жить спокойно не дает?

Шутки опера всегда были грубоваты, но жизненны, соответствовали текущему моменту и били в «точку. Это знали и не обижались.

— Чего уж там, мужики, — виновато улыбнулась Марина, — бывает…

— Вот именно, — подхватил участковый Клыков, как и Подаркова, ранее работавший в шестом отделе милиции, а потому проявивший к ней снисхождение, — и на старуху бывает проруха.