Корона Ксилара - де Камп Лайон Спрэг - Страница 31
- Предыдущая
- 31/44
- Следующая
Процессия приближалась к площади, где уже собрались тысячи салиморцев, когда земля слегка вздрогнула. Форимар, поглощенный своими искусствами и любовными утехами с Вакти, так и не узнал, что Салимор – страна частых землетрясений. Поэтому большинство жилых домов там – низкие, хрупкие постройки из бамбука и пальмовых листьев, которые при подземных толчках качаются, но, как правило, не разрушаются. Только немногие знатные люди, в том числе князь, жили в каменных домах.
Земля вздрогнула снова, и башня затрещала и покачнулась. Тысячи людей, собравшихся на площади, сразу же бросились бежать во все стороны. Первые беглецы, ринувшиеся на улицу, по которой двигалось шествие, смяли оркестр и увлекли музыкантов за собой.
Затем произошел главный толчок. Башня еще громче затрещала, пошатнулась еще сильнее и развалилась на тысячи отдельных камней, сыплющихся с высоты, как градины, ударявшиеся о землю с грохотом, который был слышен на много лиг вокруг, и причинивших городу Кватна почти такие же разрушения, как само землетрясение. Вскоре от башни ничего не осталось, кроме груды битого камня, полускрытого за огромной тучей пыли.
Благодаря первым несильным толчкам на площади почти не осталось зрителей. Тем не менее, несколько десятков человек погибли – одних убили падающие камни, других задавили в толпе. Гораздо больше людей было ранено. Оказались разрушенными несколько других домов, в том числе и часть дворца, и под их обломками также погибло немало людей.
Толпа, бросившаяся по улице навстречу шествию, сшибла носильщиков паланкина Минанга, и князь оказался выброшен на улицу. Он пытался восстановить порядок, но никто его не слышал. По толпе прошел слух, что князь Минанг рассердил богов и тем самым вызвал землетрясение. Некоторые обвиняли в катастрофе князя, а другие – его дьявольского чужеземного приятеля, имея в виду Форимара. Минанга узнали, когда он пытался вернуться во дворец. Толпа, подстрекаемая святым аскетом, набросилась на него и разорвала на клочки.
Форимара могла бы постигнуть сходная участь, но среди бурлящей толпы салиморцев, вопящих и кипящих от возбуждения, его за запястье ухватила смуглая рука. «Идем живо!» – позвал знакомый голос, и Вакти втащила его в дверной проем. Форимар оказался в доме друзей Вакти, которые позволили отвести его в дальнюю комнату и спрятать там.
Однако оставалось неясным, кто должен наследовать трон после Минанга. Старший сын погибшего князя был шестилетним мальчиком, рожденным наложницей; старшему сыну от законной жены было четыре года. (Салиморцы не позволяют править женщинам.) У каждого ребенка были свои сторонники, и какое-то время казалось, что вопрос о наследовании будет разрешен гражданской войной.
Затем Вакти сообщила Форимару, что появился новый народный вождь. Это был не кто иной, как капитан Димбакан, который привез Форимара из Виндии. Димбакан обещал толпе устроить форму правления, которую он видел в Виндии, а именно республику, чтобы главные чиновники государства всенародно избирались на определенный срок, а знать должна быть лишена наследственных должностей. Эта идея была для салиморцев новой, но они восприняли ее с энтузиазмом. Димбакан обещал, оказавшись у власти, провести голосование, которое решит, нужно ли отменить монархию и кому передать власть над страной.
Через несколько дней Димбакан в королевском дворце провозгласил себя регентом. Сыновья Минанга исчезли; убили их или похитили, Форимар так никогда и не узнал. Время шло, и люди спрашивали Димбакана, когда же он проведет обещанные выборы; но он все время находил правдоподобные причины для отсрочки. В конце концов он объявил, что подчиняется, хотя и неохотно, единодушной воле народа и провозглашает себя новым князем. Что касается того, насколько единодушной была эта воля, мы можем судить только по словам Димбакана, дошедшим до Форимара.
Посетив в очередной раз скрывающегося Форимара, Вакти сказала: «Любимый мой, поскольку королевская танцевальная труппа распущена, а ты больше не даришь мне щедрых подарков, я решила выйти замуж».
Форимар сказал: «Ты хочешь выйти замуж за меня? Ох, какая радость! Давай сделаем это побыстрее!»
«Что?! – воскликнула Вакти. – Мне – выйти замуж за тебя, беглого чужеземца? Боги милосердные, что за идея?! Нет, я выбрала хорошего мужа, поденного медника. А что касается тебя, то лучше бы отплыть на первом же корабле в родную страну, пока тебя не узнал какой-нибудь фанатик».
«Но ты же сказала, что любишь меня!» – скулил Форимар.
«Верно, люблю. Но это не важно. Какое отношение любовь имеет к браку?»
«У нас в Новарии считается, что одно немыслимо без другого».
«Что за варварская страна! – изумилась она. – У нас брак – средство создания семейных союзов, объединения накоплений и строительства прочной, твердо стоящей на ногах, семейной ячейки. Такие соображения обеспечивают гораздо более прочный фундамент для счастливого совместного проживания, чем одна лишь любовь».
«Ты говоришь о браке так, как будто это гнусная торговая сделка!» – воскликнул Форимар.
«А почему бы нет? – ответила Вакти. – Самое важное в жизни – регулярно питаться, и это гораздо важнее любви. Без любви ты прожить можешь, а попробуй проживи без пищи! Хорошо подобранная пара может питаться основательнее, чем каждый поодиночке. А теперь собирай свои пожитки – завтра в Виндию отходит корабль. Я придумаю тебе маскировку, чтобы ты мог безопасно пройти по улицам».
Так и было сделано. Через несколько лет после этих событий король Фузонио посетил Виндию. Как обычно, он отправился на поиски таверны, где мог бы инкогнито развлечься среди простонародья. В одной из таверн он оказался рядом с компанией рыбаков, которых легко можно было опознать по их запаху. Один из них – стройный человек средних лет с седеющей бородой – показался ему знакомым. Наконец безотчетные воспоминания стали так раздражать Фузонио, что он подошел к столу веселой компании и притронулся к плечу рыбака, спросив: «Прошу прощения, друг мой, но где я мог вас видеть?»
Человек поднял на него глаза и ответил: «Я – Поримар из Кортолии, рыбак в команде капитана... Ох!» – И у него широко раскрылись глаза. «Я уверен, что вы меня знаете, и я тоже вас знаю. Идемте туда, где можно потолковать спокойно».
Они нашли уединенный уголок, и Форимар (или Поримар, как он теперь звал себя) поведал о своих приключениях. Фузонио же сообщил Форимару о последних событиях в Кортолии. Братья держались дружелюбно, но осторожно. Король сказал: «Как тебе нравится твоя нынешняя профессия?»
Форимар пожал плечами: «Я обнаружил, что для того, чтобы выследить косяк рыбы и забросить сеть, требуется не меньше искусства, чем для того, чтобы нарисовать портрет или сочинить стихотворение».
«Могу ли я что-нибудь сделать для тебя? Только не проси разрешения вернуться в Кортолию».
«Да. Дай мне денег на покупку собственной рыбацкой шаланды и найма команды».
«Ты их получишь», – сказал Фузонио и сдержал слово. Иногда, когда государственные дела раздражали его гораздо больше обычного, король Фузонио думал, кому же из них в конце концов повезло больше – ему или брату. Но затем он вспоминал о тяготах и опасностях рыбацкой жизни, отметал подобные мысли как сентиментальный вздор, и был преисполнен решимости извлечь все возможное удовлетворение из той роли, к которой призвали его боги.
Когда Гоания позвала их, они вернулись и увидели, что Мальго стоит перед ней с тупым лицом. Магические веревки, связывавшие его, волшебница держала в своей руке.
– Приказывай, Джориан, – сказала Гоания. – Только не слишком тяни.
– Мальго! – окликнул Джориан. – Ты выполнишь мой приказ?
– Да, сэр, – прорычал Мальго.
– Тогда ты немедленно должен покинуть Оттомань, отправиться в Виндию и наняться матросом на первый же корабль, идущий в Курамонскую империю, на острова Гуолинг или в Салимор. Ты меня понял?
– Да, сэр. Могу ли я вернуться к себе домой, чтобы взять все необходимое для путешествия?
- Предыдущая
- 31/44
- Следующая
