Осень - Прилежаева Мария Павловна - Страница 2
- Предыдущая
- 2/32
- Следующая
Отчего-то Анну Георгиевну беспокоит замкнутый вид пожилой спортсменки, хмурость глаз, глядящих вдаль, не замечающих никого вокруг.
Анна Георгиевна легко общалась и сходилась с людьми и привыкла почти всегда в ответ встречать дружелюбие, а тут отчего-то не решалась подойти к спортсменке.
Подойти бы: "Я вижу, с вами неладно. Может быть, надо помочь? Или я ошибаюсь?"
Вообще Анну Георгиевну тянуло так или эдак познакомиться с женщиной, каждое утро последнее время встречавшейся ей на бульваре.
Но что-то ее останавливало.
2
Это случилось месяцев семь-восемь назад. В школу номер один, что стоит в тупичке недалеко от бульваров, явилась посетительница, лет сорока пяти, с подстриженными, слегка вьющимися рыжеватыми волосами. Впрочем, рыжеватость не была отличительной чертой ее внешности, ибо большинство женщин ее возраста и старше красились в тот же цвет за отсутствием других колеров в городских парикмахерских. Более отличала ее тщательно маскируемая начесанными прядками, досадная лысинка на затылке.
Пришедшая была одета в коричневый трикотажный костюм с ярко-оранжевой блузкой. Тройной ряд янтарных бус укрывал начавшие обозначаться морщинки на шее.
Такая посетительница явилась однажды в школу номер один.
Шли уроки. Учительская, обставленная несколькими небольшими полированными столиками, длинным столом посредине и шкафами для учебных пособий вдоль стен, была пуста. Но, услышав чьи-то шаги, из смежного с учительской кабинета показался директор.
- Надежда Романовна!
- Здравствуйте, Виктор Иванович, - отвечала она. - Выгодная у вас резиденция: в коридор ход и в учительскую ход, бдительное око нарушения там и тут не пропустит.
- Пожалуйста! - почтительно, несколько старомодным жестом пригласил директор гостью в кабинет.
- Пока уроки, можно и здесь. Здесь солнце, - возразила она.
- Вы правы, а в моей, выгодной, как изволили заметить, резиденции хоть с утра зажигай электричество. Хорошо ли здоровье, Надежда Романовна?
Они уселись за длинный стол, с краю, друг против друга. Надежда Романовна перебирала янтарные бусы на шее.
- Здоровье прекрасно, Виктор Иванович. А разговор предстоит серьезный.
- Слушаю, - насторожился директор.
- Вы в школе этой всего второй год?
- Да, - еще более насторожился директор. "Ведь знает. Зачем спрашивать о том, что известно?"
- Отличие от прежнего порядочное? - продолжала она.
- Что говорить! - возбужденно воскликнул Виктор Иванович. - Окраина, новостройки, ямы, глина, неубранность. Или центр. Какое сравнение?
- И коллективом довольны?
- И коллективом доволен.
Она помолчала, перебирая янтарные бусы. Он с беспокойством хмурил брови. Чем дольше длилось молчание, тем беспокойнее хмурились брови директора.
- Дело в том, - наконец заговорила она, - коллектив у вас приличный, но... слишком женский монастырь... выражаясь языком устарелых понятий.
- Надежда Романовна! - искренне изумился директор. - А в других школах? Во всех школах то же. Статистика показывает: восемьдесят процентов учителей - женщины. Факт. Где вы наберете мужчин? Мужчины в кибернетике, атомных институтах, самолетостроениях...
- Да. Но... выражаясь языком поэзии, кто ищет, тот найдет.
Он, не понимая, куда она клонит, в удивлении на нее глядел.
- Я не от себя, Виктор Иванович. Руководство считает... Но ближе к делу. По предварительному распределению молодых специалистов из областного педвуза в наш район к будущему учебному году направляется несколько человек. Так вот один словесник, способный, почти отличник... Так вот руководство рекомендует его в вашу школу. Его. В вашу. Школу, - чеканя слова, повторила она.
Он в растерянности потер лоб.
- Но у меня нет вакантных мест. Своим учителям не хватает часов.
- На окраине перегрузка, у вас недогрузка. Все только в центре желают работать. Негосударственный подход, - внушительно возразила она.
- Пошлите его на окраину.
Она откинулась на спинку стула и, ухватив в горсть и туго затянув на шее янтарные бусы, долго молча глядела на него.
"Ну и дурак!" - отчетливо прочитал он в ее тяжело остановившемся взгляде.
- Руководство рекомендует... вам понятно?
Постепенно он начинал понимать. Он закусил губу, чтобы не выдать вслух негодование. Руководство! Дергают, требуют. Приказ за приказом. Разумеется, этого пижона, который и до диплома еще не дотянул, они не имеют права ему приказать взять при отсутствии свободных мест в школе. Но... То-то и дело, что "но"...
Он пожал плечами:
- Не знаю, где найти выход.
- Я затем и пришла, чтобы вместе... - смягчилась она, ложась грудью на стол, чтобы быть к нему ближе. - Виктор Иванович, я ваш друг. Я хочу вам только хорошего. В вашем положении, когда вы всего второй год директорствуете в лучшей в городе школе...
- Но какой выход? Выход?
Зазвенел звонок к концу урока, и сразу школа вся загудела, топот десятков ног донесся из коридоров в учительскую; учителя входили один за другим с журналом или кипой тетрадей, кивали, здороваясь с Надеждой Романовной.
Вошла пожилая учительница в темном платье, ладно сидящем на ее статной фигуре.
- Представьте, товарищи, что со мной было! - ни к кому не обращаясь, смеясь, говорила она. - Представьте, веду на полном подъеме урок, по ходу дела надо почитать из Белинского, хвать очки, а их нет. Заметалась туда-сюда. Ребята углядели: "Что вы?" Очки, говорю, потеряла. Они как грохнут!
- Как "грохнут"? - преувеличенно удивляясь, с холодком спросила Надежда Романовна.
- А так. Расхохотались. Да хором, вон очки, вон у вас на цепочке висят. И верно, висят. Я эту цепочку недавно завела, еще не привыкла... Беда мне с очками! То и знай, что ищу. Да что я! Про то, как бабушки теряют очки, сто раз в детских книжках написано.
- Не все. Не всегда, - возразила Надежда Романовна, поведя на директора настойчиво что-то подсказывающим взглядом. Он отмолчался.
"Увиливаешь? Рано или поздно заговоришь, голубчик", - внутренне усмехнулась она. И грустно сочувствуя:
- Склероз, Ольга Денисовна. Неизбежное явление в ваши годы.
- Так уж и неизбежное?
- Предыдущая
- 2/32
- Следующая
