Fighting To Forget (ЛП) - "justinmakesmebelieve" - Страница 26

— Ну спасибо, — я съеживаюсь и беру шлем.

— И часто ты это делаешь? Ездишь без шлема?

Я отрицательно качаю головой, прежде чем надеть шлем на голову. По правде говоря, иногда я так и делаю. Тесные пространства пугают меня, и когда я надеваю шлем, я начинаю задыхаться, но чистый, пряный запах шлема Джастина успокаивает меня.

— Окей, — он застегивает ремень под моим подбородком, прежде чем опустить защитное стекло. — Я за тобой.

Я киваю и мысленно делаю пометку никогда не ездить без шлема, когда Джастин рядом. А может, и вообще никогда. Набирая обороты, я откидываю подножку и выезжаю на дорогу.

Он заботится о моей безопасности. Теплое чувство поселяется в моей груди, и я улыбаюсь за массивной громадой шлема Джастина.

Мы мчимся обратно к моему дому, и я на самом деле с нетерпением жду его лекции о скоростных ограничениях и мерах предосторожности. Ладно, возможно, я специально ехала слишком быстро.

Я заворачиваю за угол на свою улицу и хочу кричать и топать ногами, как разозленный малыш. Твою мать. Гребаный байк Хэтча припаркован возле входа.

С глубоким усилием держать себя в руках, я паркую свой мотоцикл. Джастин останавливается позади меня, он смотрит в сторону чужого байка. Я снимаю шлем, он выходит из своего грузовика и встречает меня на улице.

— Я не думала, что он будет здесь, — говорю я, стараясь скрыть разочарование и раздражение в своем голосе.

Он свирепо смотрит на Харлей, а затем снова поворачивается ко мне. В его глазах что-то промелькнуло, может быть, нерешительность? Я надеюсь, что он не думает о том, чтобы пойти туда.

— Слушай, мы можем пойти перекусить, или я не знаю, хм… — черт возьми, придумай что-нибудь, Джиа. Что-нибудь.

— Что бы мы ни делали, нам лучше уйти до того, как этот придурок выпустит очередную девчачью шутку, — его слова рычат, и губы скривились от оскала.

— Да, да, давай так и сделаем. Эм, куда пойдем? — я надеваю шлем, показывая ему, что готова даже взлететь, как только он скажет, куда мы направляемся.

— Ко мне, — на мгновение выражение его лица искажается, прежде чем он безразлично смотрит на меня.

— Что ты сказал?

— Ко мне домой.

Он не отвечает и поворачивается, чтобы вернуться к своему грузовику.

— Пошли отсюда. Оставь свой байк.

Я стягиваю шлем и практически прыгаю к пассажирской стороне грузовика. Внутри дома Джастина, в окружении его личных вещей, о боже, я так много узнаю о нем. Интересно, беспокоится ли он так же, как и я о грязной одежде? Скорее всего, нет. Парни — отъявленные неряхи и никогда не извиняются за это.

Мой желудок переворачивается, внутри жужжит возбуждение. Сегодня он уже дважды меня впускает в свой мирок. Если бы только у меня хватило сил сделать то же самое.

Джастин

Я способен на гораздо большее, чем мне кажется.

Ободрение Даррена играет на повторе в моей голове. Я хочу попытаться стать лучше, и я планировал воспользоваться его советом и пригласить её к себе. Я просто не думал, что это будет так скоро. Я иду по тропинке к своей квартире, Мак идет следом. Я сосредотачиваюсь на своем дыхании и напоминаю себе, что экспозиционная терапия имеет восемьдесят процентов успеха. Это близко к ста процентам. Почти идеально.

Моя рука дрожит, когда я вставляю ключ в дверь, и поворачиваюсь к Мак.

— Эм… это может показаться глупым, но… — я провожу рукой по волосам и опускаю подбородок. — Ты не могла бы снять обувь? — я отваживаюсь взглянуть на неё и надеюсь, что она не испугается моего вопроса.

Она наклоняет голову и улыбается, как будто ждет, что я начну рассказывать кульминационный момент.

— У меня что-то вроде гермофобии и эм… — черт, просто скажи ей правду. Я сокрушенно вздыхаю и дергаю кольцо на губе.

— Джастин?

— Послушай, Мак, дело в том, что я… черт возьми, — я способен на большее, чем мне кажется. — У меня здесь никого нет.

Её глаза расширяются, а губы слегка приоткрываются.

— Вот почему я тогда отвез тебя к Эмме, но сейчас она дома… Я хотел пригласить тебя посмотреть, каково это приглашать кого-то к себе в гости.

Она всё ещё смотрит на меня, как мне кажется, ещё большими глазами, если это возможно.

— Моя жизнь хаотична, и то, что моя квартира полностью принадлежит мне… Я… Это нездорово, и я работаю над этим, но пока—

— Я поняла, — она протягивает руку и снимает ботинки. Держа ботинки в одной руке, она приподнимает подбородок и мягко улыбается мне. — Что-нибудь ещё?

И это все? «Я поняла»? Похоже, мое признание её нисколько не смутило.

— Нет, — я облизываю губы, чтобы избежать ухмылки.

Я поворачиваюсь, чтобы открыть дверь и снять кроссовки, прежде чем войти внутрь. Я чувствую тепло её тела у себя за спиной, и это вызывает у меня внутреннюю тревогу. Я выдыхаю сквозь панику и двигаюсь к выключателю. С щелчком, всё жизненное пространство загорается. Моя голова резко поворачивается на звук вздоха Мак. Она стоит в дверном проеме, её голова крутится из стороны в сторону, рот широко раскрыт.

Мак

Никаких стен. Интерьер кондоминиума Джастина полностью открыт. Кухня, спальня, всё выставлено напоказ. Даже не похоже на квартиру его соседки, заполненную личными вещами и фотографиями, это больше похоже на музей без артефактов.

— Просто брось туфли у двери и входи, — его голос звучит сдавленно, как будто ему приходится выдавливать каждое слово против своей воли.

Мое сердце сильно сжимается от того, что он, должно быть, чувствует. Те, кто не знает его историю, могут подумать, что он просто гермофоб с безупречными навыками уборки, но не я. Нет, я знаю, что это часть его самого.

Я аккуратно поставила свои ботинки рядом с его черными кроссовками и шагнула дальше в комнату. Боковым зрением я вижу, как он стоит в стороне, наблюдая за мной, поэтому я заставляю себя улыбнуться сквозь волну беспокойства, которая приходит с осознанием того, почему он никогда никого не пускает в это пространство. Он сам себя защищает.

— Джастин, это потрясающе, — я позволяю своим глазам задержаться на нем на долю секунды и ловлю проблеск облегчения.

Я возвращаюсь к изучению комнаты и чувствую в ней что-то знакомое. Мебель гладкая и современная, обтекаемые кожаные диваны и пустые столы. Справа расположена современная кухня, вся из нержавеющей стали от бытовой техники до столешниц. Даже его спальня — это всего лишь низкая кровать и два прикроватных столика с единственной очень простой лампой. Все стены окрашены в один и тот же бледно-серый оттенок. Мои глаза притягиваются к одному яркому цветному пятну во всей комнате.

Над блочным камином висит картина. Широкие мазки покрывают холст диагональным рисунком, не столько похожим на резкие всполохи пламени, сколько на успокаивающий поток волн. Цвет вспыхивает на фоне стального пространства комнаты. Я подхожу ближе, чувствуя, как меня тянет к этому месту.

— Мне нравится эта картина.

Он откашливается.

— Спасибо, я нарисовал её, как только переехал, — его голос всё ещё звучит отстраненно, но уже не так нервно, как раньше.

— Ты? — моя голова резко поворачивается в его сторону.

Он пожимает плечами, и на его щеках появляется легкий румянец.

— Да. Я думал, что это место нуждается в чем-то таком особенном.

Медленная улыбка растягивает мои губы при мысли о том, что он рисует. Это имеет смысл. Парень, который пишет музыку, обязан быть творческим в других областях.

— А есть другие?

— Нет, только одна, — он делает несколько шагов в мою сторону, глядя на свою работу.

Я прослеживаю за его взглядом и изучаю рисунок, и чем больше я смотрю на него, тем больше я вижу, что большие оранжевые волны многогранны, состоят из многих крошечных штрихов и более чем дюжины вариаций оранжевого. Замечательно. Это почти похоже на… Волосы.

Осознание сжимает мою грудь, лишая меня дыхания. Мой желудок подступает к горлу, а ноги немеют. Глаза сосредоточены на картине; она становится нечеткой, мое зрение затуманивается. Жар заливает щеки, и меня переполняет жгучее желание убежать отсюда.