Золушка 2020 (СИ) - Адлер Оле - Страница 31

Эх, ну ладно. Я все равно хотел бросать и умирать.

Мари прошла вслед за мной, по-хозяйски осведомилась.

— Где у тебя белье?

— В шкафу, — я указал глазами направление. — Зачем тебе? Я намного лучше без белья.

— Заткнись, Андрей, бога ради. Меня еще от твоих сигарет трясет.

— Ладно, ладно. Молчу.

Мари достала из ящика стопку чистых футболок, бросила мне одну.

— Надевай.

Я послушался, конечно. Вообще, она отлично командует. Хорошо, что папа не знает и не распорядился о моем подчинении. Голова гудела, как котел в паровозе. Спорить сил не было совсем, а провоцировать мою няньку на очередной подзатыльник — это верная смерть.

Мари вышла из спальни, вернулась со стаканом воды и таблетками. Я все съел и выпил. Потом она еще и принесла теплый апельсиновый фрэш, заставила выпить. Гадость. Весь оставшийся день я провел, как зомби. Мари периодически будила меня, заставляла что-то пить, даже запихнула какой-то противный куриный суп. Она меняла мокрые от пота футболки, подтыкала одеяло, мерила температуру. Даже в коматозном состоянии я наслаждался ее заботой, теплом рук, мягкими сетованиями и причитаниями, почти забыл как страшный сон предупреждения Александра.

Утром я обнаружил, что мозги в голове перестали кипеть. Открыв глаза, обнаружил, что солнечный свет не раздражает, как вчера. Я медленно сел, радуясь, что стены стоят на месте, а не водят хоровод.

Но тут же моя детская радость, что живой, сменилась иным чувством. Еще более светлым и теплым. Мари свернулась в комочек на краешке кровати с полотенцем в руках. На стуле стоял тазик с водой, а на полу валялись скомканные футболки. Она провела здесь всю ночь, протирая мокрым полотенцем мой лоб и меняя майки? Я медленно стал подниматься, чтобы не разбудить ее. Мари резко повернулась, нащупала кончик одеяла, повалила меня на кровать, укутывая.

— Замерзнешь, укройся, — пробормотала она сонно, подтыкая одеяло вдоль моего тела.

— Раздевайся и залезай ко мне. Так быстрее согреюсь.

Она вскочила, как ужаленная, огляделась.

— Сколько времени?

Она игнорировала мое предложение. Жаль.

— Шесть тридцать.

Мари сунула мне градусник, прижала ладонь ко лбу.

— Вроде холодный.

Я ничего не успел сказать на это, как она вышла из спальни, вернулась с питьем.

Я было подумал, что выздоровел, как из носа потекло. Я громко потянул в себя сопли. Мари метнула в меня капли, вытащила градусник.

— Тридцать шесть и восемь, — она улыбнулась, — Поздравляю, ты не сорвешь график. Собирайся.

— Потрясающе, это все, что тебе от меня нужно? — обиделся я, дуя губы.

Мари хихикнула.

— Да, Андрей. Именно это. Что еще я могу хотеть?

— Руку и сердце? Трон, корону. В крайнем случае, еще разок переспать.

— Нет, дорогой. Даже за корону — оно того не стоит. Да и суп из потрохов я варить не умею. Так что прибереги свой насос и конечность для более хозяйственной идиотки, которая купится на все твои титулы и деньги.

И вот опять я ей верил, черт подери. Какая же она заноза. Безумно хотелось скрутить засранку и утащить в душ, чтобы заставить взять все слова обратно. Но я еще был слаб после вчерашнего и не исключено, что нападение закончится полным фиаско. Такого мое царское эго вряд ли бы вынесло, поэтому я пошел в ванную один.

Когда я вышел из душа и оделся, Мари уже ждала меня в гостиной в компании нескольких упаковок бумажных платков, папки с расписанием встреч, плюс фотоаппарат. Как она совсем этим справлялась, ума не приложу. Она сразу протянула мне салфетку, велев:

— Положи в карман. Пусть будет запасной. Я постараюсь подавать, чтобы ты все время не копался, но на всякий случай.

Я вскинул брови, но послушался, конечно. Та еще командирша. Добрую замену вырастила Стефания Марковна.

Мы вместе вышли из номера, и тут же нас окружили трое молодцов, еще двое встретили у лифта. По пути до машины мы просто какой-то свиньей таранили холл отеля.

Я чувствовал себя подозрительно спокойным, умиротворенным. И дело было не в охране, а из-за Мари. Даже если на крыше по снайперу, уверен, со мной ничего не случится. Рядом с ней я просто супер герой какой-то.

Обычно в ее присутствии спокойствие было непозволительной роскошью, но за один день все так резко поменялось, и меня безумно радовали эти перемены.

Правда, я не учел, что Мари не только отличный организатор, но и умная, проницательная девушка. Она сразу заметила усиленную охрану и не могла не спросить.

— Александр, почему так много людей в сопровождении?

Черт, и надо было ей обратиться сразу к нему. Я бы успел соврать что-нибудь, а тут…

— Усиленные меры, Марианна Владимировна. Я настаивал на отмене визита, но получил отказ от Его Светлости. Действуем по ситуации.

Ну все… Понеслась.

Я покосился на Мари и понял по ее огромным глазам, что едва мы окажемся в машине она меня вздрючит по полной.

Не сбылось. Мой мобильный запиликал в кармане, и я увидел на экране вызов от отца. Черт знает, что лучше. Интуиция подсказывала, что все к лучшему, потому что с отцом я имел дело регулярно, а вот в Мари никогда не был уверен.

МАРИ

Не смотря на напряженную обстановку в машине, я с трудом сдерживала смех, слушая, как Андрей разговаривает с отцом. Он был лаконичен. До безобразия.

— Нет.

— Нет.

— Нет, я не прерву тур.

— Нет, это неприемлемо.

— Нет, я сам решаю эти вопросы.

— Спасибо, но нет.

Я общалась с папой примерно так же. Особенно в Лондоне, да и сейчас чаще всего отметала все его тревоги и предложения.

Марьяша, Андрей очень строг с тобой?

Нет.

Хочешь, я приеду?

Нет.

Давай поговорю со Стешей.

Нет.

Да, мы с царевичем близнецы по упрямству. Правда, сейчас я скорее была на стороне царя и здравого смысла.

Как только Андрей положил трубку, я спросила аккуратно:

— Почем ты так уверен, что ничего не произойдет?

Заставлять или убеждать Романова в чем-то сейчас — бесполезно. Он непрошибаем для убеждений или давления. Ради собственного спокойствия и получения информации я решила порассуждать вместе с ним. Только так можно добиться хоть чего-то от Андрея в активированном режиме парового катка.

— Знаю, Мари. Это не первый сигнал. Если тебе страшно, я не заставляю. Посиди в машине.

— Нет, — категорически отрезала я. — Я не могу позволить царевичу накапать соплями на мэра.

Андрей рассмеялся, но потом опять стал серьезным.

— Это антиглобалисты. Я уже был под их обстрелом. Отец избегает, но по мне это не метод. Они как раз и добиваются, чтобы мы отменяли официальные визиты, заперлись во дворцах и стали моделями для открыток. Я не желаю Романовым такой судьбы. Царская семья — это прежде всего забота о народе, внимание к проблемам, участие, помощь. Мы должны отработать то, что народ дает нам. К тому же, никто и никогда не посмеет пустить мне пулю в лоб. Тогда я стану мучеником, а оппозиция превратится в убийц. Мы в паритете. Они не уймутся, конечно, но и я не сверну. Пусть привыкают. У нас впереди много лет и веселья.

Мне стало не по себе от речи Андрея. Он начинал говорить просто и весело, а в конце я уже слышала власть и силу. Похожие интонации звучали и в голосе его отца, но от царевича услышать подобное было немного неожиданно и волнительно. Я, кажется, совсем перестала бояться и беспокоиться, даже немного возбудилась.

Ой-ой, это что-то совсем неуместно сейчас. Категорически неуместно вообще!

Выдыхай Мари, расслабься. Мы уже в центре.

— Я прав, Александр? — обратился Андрей к начальнику безопасности.

Тот обернулся с переднего сидения.

— Вполне правы, Андрей Дмитриевич, но все же лучший бой тот, которого не было.

— А его и не будет, — махнул рукой царевич. — Все паника и буффонада.

Машина остановилась, и я уже видела толпу журналистов и делегацию встречающих.