Город негодяев - Робертс Джон Мэддокс - Страница 14

На стенах было развешано всевозможное оружие – по всей видимости, то оружие, владению которым здесь обучали. Судя по всему, излюбленным был короткий меч. Оно и правильно: для сражения на узких городских улицах лучшего не придумаешь. Разбойничьи лица учеников были мрачны и исполнены решимости, но Конан тут же заметил, что почти ни у кого из учеников не было ни опыта, ни боевых навыков. Мастер, подвижный человек лет сорока с лишним, приказал остановиться, после чего заметил киммерийца. Подойдя к Конану, он окинул его быстрым оценивающим взглядом.

– Ты не похож на человека, которого я могу чему-нибудь научить, – произнес он вместо приветствия.

– Я услышал звон оружия и решил зайти поглядеть, – ответил Конан. – Ни разу не видел фехтовальной школы, где училось бы так много обозленных на жизнь мошенников.

На темном лице мастера подобно вспышке мелькнула белозубая улыбка.

– Я услышал об этом городе с год тому назад и приехал сюда. Мне казалось, что напуганный город – это подходящее место для моей профессии. И я был прав. У оружейников здесь тоже дела идут превосходно. Горожане носят так много железа под одеждой, что улицы имеют привкус металла.

– Ты обучаешь и бандитов, и добропорядочных горожан? – спросил Конан.

Снова быстрая улыбка.

– Братишек я обучаю по вечерам.

– Ну и как у них успехи?

– Хороших бойцов мало. Одни убийцы.

– Правду говорят про парней Ермака?

Конан понимал, что старого фехтовальщика нетрудно будет разговорить на такую тему.

– Опытные бойцы. Хотя по уровню мастерства – не ах! Солдаты-наемники редко бывают истинными виртуозами в искусстве боя один на один. Это правда, что люди Ермака куда лучше прочих. Но то, в чем они действительно мастера, – так это во владении пикой и алебардой.

– А как насчет парней Ингаса? Ну, тех, которые носят красные кожанки?

– Сюда они никогда не приходят. Умением не блещут. Берут жестокостью и хитростью. Обожают эти хорасанские сабли. И знаешь почему? Такой саблей ты можешь нанести страшную рану, почти не обладая никаким умением. Но хорасанский двуручник плох для обороны. Так что если не хочешь, чтобы тебя угробили в свалке, ты должен быть очень подвижным, иметь хороший доспех или никогда не вступать в единоборство. Парни Ингаса предпочитают последнее.

– Да, я это уже заметил.

– А ты что, хочешь предложить свои услуги Ермаку? – спросил учитель фехтования.

– В настоящее время таких планов у меня нет.

– Тогда подумай, может быть, поработаешь на пару со мной? Сам видишь, у меня слишком много учеников. Я с моими тремя помощниками не управляюсь. У меня три класса, я занимаюсь с ними каждый день. Один класс – ты только не удивляйся – женский.

– Я подумаю. Но ты ведь прекрасно понимаешь, что если человек не боец в душе, то никакие уроки ему не помогут? Мастер пожал плечами:

– По крайней мере, мои уроки позволяют им чувствовать себя более уверенно. Кроме того, за учение они мне платят.

Конан пожелал мастеру удачи и вышел. За спиной у него возобновился ритмичный звон мечей.

Через пару минут быстрого шага Конан оказался уже на Площади. Для такого маленького городка центральная Площадь была необычайно большой. Она была окружена роскошными зданиями, украшена большим количеством изящных статуй. Некоторые из строений, окружавших Площадь, были храмами; другие – дворцами. Над главными воротами одного из дворцов Конан увидел королевских аквилонских львов. Киммериец решил, что это, должно быть, и есть резиденция городского головы.

Оказавшись на Площади, Конан начал бродить по многочисленным торговым рядам. Хотя у киммерийца не было конкретного плана, куда идти, тем не менее его прогулки по Площади нельзя было назвать совершенно бесцельными. Ибо сейчас он был подобен зверю, исследующему новую территорию. Он запоминал город, составляя в голове точный его план, чтобы в случае бегства не пришлось плутать. Конан понимал, что бежать неведомо куда, не зная местности, особенно если за тобой гонится большое количество вооруженных людей, равносильно самоубийству.

Под сенью колоннады, о которой рассказывала Брита, нашло себе пристанище множество нищих. Однако для зажиточных горожанок, которые щедро подают попрошайкам, час был слишком ранний. Эти дамы появятся попозже. Конан как раз проходил мимо статуи аквилонского короля, умершего лет сто тому назад, когда внезапно до него донеслись звуки столкнувшихся мечей. Сражались где-то поблизости. Люди, бывшие неподалеку, начали разбегаться, бросая через плечо боязливые взгляды.

С легкостью горного барса Конан вспрыгнул на пьедестал статуи. Со своего места он видел, как толпа начала расступаться, освобождая широкий полукруг на западной стороне Площади. И там, на западной оконечности, на освобожденном участке, кричали друг на друга две группы людей. Их разделяла дюжина шагов. Солнце сверкало на обнаженной стали. У Конана создалось впечатление, что вот-вот должна была начаться добрая схватка.

– Эй ты, там! – Голос был женский. – Да, ты, чужеземец! Черноволосый! Помоги-ка мне подняться к тебе! Я хочу хорошенько это увидеть!

Конан бросил взгляд с пьедестала и увидел красивую женщину с каштановыми волосами. На плечах у нее был широкий плащ, призванный, похоже, скрыть от жадных и недоброжелательных взоров ее роскошную фигуру. Конан наклонился, схватил женщину за руку и могучим рывком, сделавшим бы честь тигру, втащил ее на пьедестал рядом с собой.

– Сильный ты, ничего не скажешь! – Незнакомка широко улыбнулась киммерийцу. -А я уж думала, что знаю наперечет всех здоровяков в этом городе. Кто ты такой?

– Конан из Киммерии. Слушай, если ты знаешь их всех наперечет, то скажи, кто такие вон те, что так страшно орут друг на друга?

Женщина бросила взгляд на представшую перед ней сцену: – Та шайка, что побольше, – люди Лисипа. Те, которых поменьше, – ребята Ермака.

Теперь и Конан заметил Невуса, своего вчерашнего собутыльника. Невус стоял с пятнадцатью сотоварищами, все они были похожи друг на друга – кряжистые, суровые мужики. Большинство бойцов носили легкие доспехи. В руках сжимали обнаженные короткие мечи или тесаки. Хотя Конан заметил у одного прямой двуручный меч, а у другого – меч "в полторы руки". Несмотря на то что люди Лисипа численностью намного превышали их, люди Ермака стояли, не выказывая ни малейшего страха. Напротив, они были веселы и наперебой выкрикивали оскорбления.

Против них стояли по меньшей мере тридцать человек, одетых пестро и кричаще, в невообразимое рванье. Большинство сильно напоминало Конану виденных вчера завсегдатаев "Химеры". Столь же гротескным было и оружие, которым они грозили своим противникам. С первого взгляда Конан заметил двухлезвийный топор из Шема, боссонский арбалет, восемь различных типов мечей и железный цеп. На одном из людей Лисипа были железные перчатки с трехдюймовыми шипами между костяшками пальцев.

– Который из них Лисип? – спросил Конан.

– Ну уж кого-кого, а его ты здесь не увидишь,- ответила женщина. – Он редко вылезает из Дыры. Да и в любом случае, он слишком стар и жирен, чтобы сражаться.

Конану не требовалось лишних вопросов, чтобы понять, кто из стоявших в полукруге был Ермак. Высокий человек с волосами цвета соломы стоял немного впереди и сбоку от своих соратников. На нем был превосходный полудоспех. Конан отметил, что позиция, которую занимал Ермак, была оптимальной для того, чтобы управлять небольшим отрядом. У Ермака была выправка старого унтер-офицера. В руке он непринужденно держал меч, лезвие которого было у рукояти в два дюйма шириной, постепенно сужающееся к острию. Это клинок для истинного мастера фехтования. Руку прикрывала сложная витая стальная чашка.

– На это стоит посмотреть, – сказала женщина. – Только придется подождать немного, пока они раскачаются. Впрочем, мы можем устроиться тут со всеми удобствами.

Она уселась на пьедестал, свесив ноги. Конан сел рядом с ней и стал с восхищением ее осматривать. Даже если его спутница и заметила этот пристальный взгляд, она ничуть не смутилась. Собеседница Конана была довольно крупной женщиной, но такого хорошего сложения, что казалась очень грациозной. Столь же крупными были и черты ее лица. Тонкость форм скрадывала тяжесть этих черт.