Моя драгоценная гнома (СИ) - Лакомка Ната - Страница 38

— Подрался, — ответила я с вызовом.

— А, подрался, — он усмехнулся.

Мы прошли несколько шагов молча, но у принца сегодня был день болтливого языка.

— Но почему отец не волнуется за тебя? — последовал новый вопрос. — Он тебя обидел? Там, в лавке, он все на тебя покрикивал…

— Папаша никогда ничего плохого мне не делал, — отрезала я. — И если ты хоть слово не так про него скажешь, я тебя… снова поколочу.

— Тише, тише, — примирительно сказал эльф, — не закипай. Я ничего плохого не говорю про твоего… папашу. Но почему он не волнуется, где ты? Ты попал в крутую передрягу, малыш, кому как не отцу о тебе заботиться?

— Он думает, что со мной всё в порядке, — ответила я коротко.

— Как только доберемся до города, сразу напишешь ему, — Дагобер сегодня был сама учтивость. — Я прикажу отправить голубя, чтобы письмо пришло быстрее.

Я мучительно кусала губы. Сказать, что письмо не дойдет до папаши? Пожаловаться на черных колдунов-похитителей? А вдруг все эльфы — заодно?! И Дагобер что-то понял, о чем-то догадался и теперь вызнает, что известно мне. Чтобы… избавиться от ненужного свидетеля.

Глубоко вздохнув, я постаралась говорить как можно спокойнее:

— Да, благодарю. Это и в самом деле будет кстати.

Часа в четыре по полудни мы добрались до города — не того, который видели с обрыва, где нас припутали орки. Город был совсем другой — с окованными железом воротами, с башенками на стенах и с эльфийскими штандартами на крышах домов.

Дагобер обрадовался, как ребенок:

— Смотри! Эльфийский город! Живем, Эрм! — он хотел хлопнуть меня по плечу, но в последний момент остановился. — Сейчас мы получим лучшую комнату, лучший в мире обед и самых быстрых коней вкупе с золоченой каретой! Это тебе не гномы, которые готовы побить любого пришлого.

— Поосторожней про гномов, — проворчала я.

Но Дагобер только рассмеялся и ускорил шаг.

Я зря ворчала. Когда мы вошли в городские ворота — впору было заплакать от счастья. Сказать по правде, я была на последнем издыхании от голода и усталости, а Дагобер, наоборот — полон сил и на удивление бодр. Он неутомимо шнырял по окрестностям (не забывая проверять палкой траву, пугая змей) в поисках ягод или съедобных листьев, и притаскивал их мне, то и дело спрашивая, хочу ли я проехаться на нем — если болит нога. Я упорно отказывалась, и подозрения мои возрастали. Но кроме необыкновенной доброты Дагобер больше странностей не проявлял.

В город нас пропустили без пошлины, потому что эльфы и их сопровождающие были освобождены от пошлин. Эльфы были освобождены еще и от налогов, но сейчас эти привилегии сыграли нам на руку. Стражники даже не спросили — откуда и куда шлепает грязный, как поросенок, эльф и не менее грязный и измученный к тому же гном.

Дагобер тут же поймал за рукав какого-то мальчишку и спросил, где лучшая в городе гостиница.

Мальчишка смерил нас взглядом, хохотнул, но указал улицу и сказал название: «Уют великих».

— Вывеска мне уже нравится, — Дагобер радостно потер ладони, когда мы приблизились к многоэтажному строению с колоннами, балконами и фигурными балюстрадами. Крышу покрывала красная черепица, а флюгеры так и сияли, начищенные до блеска.

— Не знаю, как ты, — разглагольствовал принц, — а я мечтаю о горячей ванне. О горячей! Понимаешь? Чтобы обжигала! Это тебе не речка в горах, где можно умереть от одного холода!

Но что касается меня, я была настроена не так радужно. Великолепная гостиница всем своим видом кричала, что гномов там не ждут. И точно. Не успели мы подняться по ступеням, как из дверей, застекленных лучшими южными разноцветными стеклами, выскочил эльф-привратник и чопорно объявил, обращаясь к Дагоберу:

— Вы можете пройти, если у вас есть, чем заплатить, но гномом вход запрещен.

Я со свистом втянула воздух.

— Он со мной, — сказал Дагобер и взял меня за плечо, намереваясь провести. — Уйди с дороги.

— У вас есть, чем заплатить? — эльф заслонил вход в гостиницу, демонстративно разговаривая только с принцем. — Простите, господин, но ваша одежда…

— Обыкновенная дорожная одежда, — рассердился Дагобер. — С каких это пор в гостиницах принимают по одежде? Дай пройти и пропусти гнома, это мой слуга.

Я мрачно смотрела на ступени. Все это было унизительно, и становилось еще более унизительным.

Эльфы спорили, и Дагобер злился все больше.

— Позови хозяина! — приказал он. — Я буду говорить с ним!

— Хозяин занят, — холодно ответил привратник.

— Скажи ему, что принц Дагобер хочет получить лучшую комнату и ждать не намерен.

Лицо эльфа-привратника вытянулось, а потом отразило сомнение, и ужас, и удивление. По-моему, он ни капельки не поверил, а посчитал Дагобера сумасшедшим. Я бы тоже так посчитала. Наследный принц — оборванный и грязный путешествует на пару с гномом. Поэтому-то Дагобер и поспешил сказать, что я слуга. От этого стало еще противнее, и я тоскливо уставилась на крышу, изучая флюгера.

— Я передам ваши слова хозяину, — выдавил, наконец, привратник. — Извольте подождать здесь.

— Его накажут первым, — заявил Дагобер. — Да меня в лицо должны узнавать!

Я села на ступеньку, понурившись.

— Ты что, Эрм? Не беспокойся, они пропустят тебя.

— Гномов не пускают в заведения для эльфов, — сказала я ровно.

— Тебя пустят, — заявил Дагобер.

— Угу, — только и ответила я.

Через несколько минут вернулся привратник и распахнул двери.

— Хозяин ждет вас, господин, — сказал он все так же высокомерно.

Наверное, только и ждал, чтобы Дагобера объявили обманщиком и выставили.

— Долго ходишь, — бросил принц. — Пошли, Эрм.

— Гномам вход воспрещен, — объявил привратник.

— Гном со мной, — процедил Дагобер сквозь зубы.

— Сожалею, гному придется остаться.

Я все так же сидела на ступенях, слушая эту перебранку. На меня напала странная усталость — нет, не телесная. Как будто устала душа. Неимоверно, словно после тяжелых, почти непосильных трудов. Дагобер — дурачок. Все время жил в столице, купался в роскоши, а жизни совсем не знает. Объявил, что он — принц, и думает, что это распахнет перед ним любые двери. Вот уж, волшебный ключик-отмычка!

Посмотрев по сторонам, я убедилась, что улица была почти пуста. Редкие прохожие не обращали на нас внимания, и из окон никто не таращился. Наклонившись к самым коленям, как будто подтягивая сапоги, я тихонько запела. Всего пара строк из песенки — и в мою ладонь упали аквамарин и топаз. Не слишком большие, но прозрачные. Как раз подходяще для взятки. Поднявшись, я подошла к эльфам и протянула привратнику камни на раскрытой ладони.

— Это и в самом деле принц Дагобер, — сказала я. — Позволь нам пройти, пока он не рассердился и не велел тебя наказать.

Камни произвели на эльфа удивительное впечатление. Он наклонился, приблизив нос почти вплотную, потом ловко их сцапал, даже не коснувшись моей руки, и услужливо поклонился, распахнув двери и пропуская нас.

— Господин Люи! — крикнул он из-за плеча Дагобера. — Выйдите к нам, пожалуйста! Тут важные посетители!

Дагобер приосанился и подмигнул мне. Я только покачала головой, и было мне совсем не весело.

Холл гостиницы произвел на меня почти такое же впечатление, как и замок маркграфа.

Помещение было небольшое по сравнению с замком, но зеркала на стенах создавали иллюзию огромного пространства. Многочисленные отражения меня и Дагобера на стенах, потолке и в зеркальной столешнице гостиничной стойки завораживали. Я как будто попала в эльфийский лес — прохладный, светлый, прозрачный, как изумруд, потому что зеркала были хитро выполнены из зеленоватой амальгамы.

— Господин Люи! — снова позвал слуга.

Наверное, что-то было в тоне привратника, потому что господин Луи тут же выглянул из смежной с холлом комнаты. Он был почти такого же высокого роста, как Дагобер, с серебристой шевелюрой, одетый в узкий черный камзол и в черные узкие штаны. Костюм его оживляла серебряная булавка для шейного платка — с большой молочно-белой жемчужиной. Папашиной работы, между прочим.