Холодные шесть тысяч - Эллрой Джеймс - Страница 17

Литтел вошел. Литтел запер за собой дверь. Литтел наткнулся на телевизор. Телевизор не работал. Но был еще теплым. Он учуял запах сигарет.

Арден сказала:

— Присаживайся.

Литтел присел на кровать. Пружины со скрипом просели. Арден отодвинула ноги.

— Без очков ты совсем другой.

— Я их разбил.

Она собрала волосы на затылке. На ней было зеленое трикотажное платье с высоким воротником.

Литтел зажег лампу. Арден моргнула. Литтел поставил лампу на пол. Слепящий свет унялся.

— Куда ты дела свои вещи?

— Арендовала гараж-хранилище.

— Под своим именем?

— Не притворяйся. Я не такая дура, ты же знаешь.

Литтел откашлялся:

— Гляжу, ты смотрела телевизор.

— Как и вся страна, впрочем.

— Тебе известно больше, чем рядовому зрителю.

— У нас своя версия событий, у них — своя. Ты это хотел сказать?

— Теперь ты притворяешься.

Арден обхватила руками подушку.

— Как удалось его заставить, ума не приложу? Как можно заставить человека пойти на такой безумный поступок, да еще в прямом эфире?

— Начнем с того, что он уже был безумцем. А иногда ставки настолько высоки, что играют в твою пользу.

Арден покачала головой:

— Не надо подробностей.

Литтел покачал головой:

— Нам вовсе не нужно это обсуждать.

Арден улыбнулась:

— Мне вот интересно, зачем тебе столько хлопот из-за меня.

— А то ты не знаешь.

— Я могу попросить тебя сказать это вслух.

— И скажу. Если мы и дальше будем продолжать в том же духе.

— В том же духе? Значит, нам все-таки придется обговаривать какие-то условия?

Литтел кашлянул — сигаретный смрад и полные пепельницы.

— Проясни для меня кое-что. Тебе и раньше приходилось попадать в переделки и спасаться бегством — так?

Арден кивнула:

— В этом я спец.

— Это хорошо, потому что я хочу сделать тебя абсолютно другим человеком — в прямом смысле этого слова.

Арден закинула ногу на ногу:

— Так, значит, «в том же духе» предполагает разоблачение?

Литтел кивнул.

— Кое-какие вещи будем держать в тайне.

— Это очень важно. Не люблю лгать, когда в этом нет нужды.

— Я на несколько дней уеду в Вашингтон. А потом мне надо ехать в Вегас — закладывать, так сказать, фундамент одной сделки. Можем увидеться там.

Арден схватила сигареты. Пачка была пуста — и она швырнула ее на пол.

— Мы оба знаем, кто за этим стоит. И что все эти люди часто бывают в Вегасе.

— И я на них работаю. Это одна из причин, почему со мной ты в безопасности.

— В Эл-Эй я буду чувствовать себя в большей безопасности.

Литтел улыбнулся.

— Там живет мистер Хьюз. Мне придется подыскать дом или квартиру.

— Тогда увидимся там. В этих вопросах я тебе доверяю.

Литтел посмотрел на часы — час двадцать четыре. Литтел снял трубку телефона, стоявшего на тумбочке у кровати.

Арден кивнула. Литтел уволок аппарат в ванную. Шнур едва не лопнул от натяжения. Он запер дверь. Он набрал номер отеля «Адольфус». Его соединили.

Пит поднял трубку:

— Да?

— Это я.

— Ага. Поздравляю — ты объявляешься Белым Человеком Недели. В жизни не думал, что он это сделает.

— А что с Муром?

— Его надо убрать. Я прослежу за ним и все устрою.

Литтел повесил трубку. Литтел вернулся. Литтел пристроил телефон на кресле.

Он уселся на край кровати. Арден придвинулась ближе.

Арден попросила:

— Скажи это вслух.

Он прищурился. Перед ним запрыгали ее веснушки. Расплылась ее улыбка.

— Моя жизнь — сплошной дурной поступок. Должно же быть в ней и что-то хорошее?

— Это еще не все.

Литтел сказал:

— Ты нужна мне.

Арден погладила его по ноге.

Повторы.

Мужской большой палец. Пит и Мур. Убийца Джек и убийца Ли.

Уэйн ехал по шоссе I-35. Тогда-то и полезли видения. Шипело звуковое сопровождение.

Он звонит Муру. И говорит: «Надо увидеться. Мне тут стукнули, где скрывается Дерфи». Он откровенно врет. И опускает детали. Помехи на линии не позволяют ему нормально договорить. Мур расслышал только последнее слово. Мур говорит что-то вроде: «…повеселимся».

Автострада была унылой. Унылое серое щебеночно-асфальтовое покрытие, унылая безлюдность. По обочинам — утрамбованный песок. Песчаные равнины и чахлый кустарник. Да кости прерийных зайцев. Песок скользил и по автостраде.

Звуковое сопровождение оказалось полным дерьмом. Он запорол звонок. Шоу Джека и Ли ему совсем не понравилось.

Выпрыгнул заяц. Выскочил на дорогу. Успешно проскочил прямо между колесами его машины. Подул ветер. Ветер вынес на дорогу клубки перекати-поля да клочья вощеной бумаги. А вот и знак: остановка № 10.

Уэйн подъехал. Уэйн ме-е-е-едленно обозрел парковку.

Посыпанная гравием площадка. Машин нет. На придорожном песке — следы шин. Песчаные равнины. Песчаные наносы. Клубки перекати-поля по пояс высотой. Отли-и-ичное прикрытие.

Мужской сортир. Женский сортир. Две крытые черепицей будочки и узенький проход между ними. Кабинки выходили на песчаные дюны. Песчаные дюны уходили вдаль. Ветер перегонял песок по дороге.

Уэйн припарковался. Боден сказал: ровно в три. Муру он велел встретиться с ним в четыре. Сейчас было без десяти три.

Он достал пистолет. Открыл бардачок и извлек деньги — те самые шесть тысяч.

Выбрался из машины. Заглянул в мужской туалет. Проверил кабинки, выставив вперед пистолет. Ветер гонял целлофановую упаковку.

Затем он вошел в дамскую уборную. Пустые кабинки, грязные раковины, насекомые в луже лизола.

Он выбрался оттуда. Он вжался в стену. Он обернулся. Хреново — Уэнделл Дерфи уже тут.

В ярких сутенерских шмотках. С убранными под сетку волосами. С причесоном из выпрямленных химией кудрей, какие любят моднявые ниггеры. И при оружии — бабском автоматическом пистолетике.

Дерфи стоял у стены. Дерфи уворачивался от туч гонимого ветром песка. Который напрочь испортил его моднявый причесон. Он увидел Уэйна. Он сказал: «Ага».

Уэйн двинулся на него. Дерфи поднял руки. Уэйн медленно приближался. В туфли ему набился песок.

Дерфи спросил:

— Зачем ты это делаешь для меня?

Уэйн схватил его пистолет. Уэйн вытащил обойму. Уэйн сунул пистолет за пояс — дулом вперед.

Ветер разметал сваленные в кучу кусты перекати-поля. Из-под них показался автомобиль Дерфи — «мерс» пятьдесят первого года. Он был засыпан песком. Увяз в нем по самые ступицы.

Уэйн сказал:

— Не разговаривай со мной. Я не хочу тебя знать.

Дерфи сказал:

— Мне, по ходу, тягач понадобится.

Уэйн услышал, как захрустел гравий — там, на парковке. Дерфи завозился со своей сеткой для волос. Дерфи ни хрена не услышал.

— Уиллис сказал, у тебя есть деньги.

Захрустел гравий — под колесами — Дерфи снова ни хрена не услышал.

— Сейчас принесу. Жди здесь.

— Черт, я никуда без них не пойду. Ты, блин, как Санта-Клаус какой.

Уэйн убрал свою пушку в кобуру. Уэйн направился к парковке. Уэйн увидел Муров «четыреста девятый». Повыше его машины. С ревущим вхолостую мотором. Раскачивается на новеньких амортизаторах. А вот и сам Мур. В машине. Жует «Ред мэн».

Уэйн остановился. Его член дернулся. И исторг капельку мочи.

Он кое-что увидел. Пятно — далеко на шоссе — мираж… или автомобиль?

Он удержался на ногах. Весь трясясь, подошел к машине. Прислонился к ней.

Мур опустил окно:

— Привет, пацан. Что нового интересного расскажешь?

Уэйн подвинулся поближе. Уэйн оперся о крышу.

— Его здесь нет. Тот парень наколол меня.

Мур выплюнул табачную жвачку. Мур попал Уэйну прямо на туфли.

— Тогда почему же ты сказал мне «в четыре», раз ты уже здесь?

Уэйн пожал плечами. Какая разница? И вообще, ты меня уже достал.

Мур достал нож и поковырялся им в зубах. Выковырнул жир от свиной котлеты. И снова сплюнул, на сей раз оросив рубашку Уэйна.