Господин метелей (СИ) - Лакомка Ната - Страница 72

Я не видела смысла лгать, поэтому оставила бестолковое бормотание и ответила твердо:

— Да, вы правы.

— Кто он? — спросил Оливер так, будто каждое слово давалось ему с неимоверным трудом.

— Это неважно.

— Это Близар, — сказал он. — Проклятый колдун очаровал вас.

— Не говорите о нем плохо при мне, — сказала я не менее твердо. — Если не хотите лишиться моего доброго к вам отношения.

— И сейчас вы, похоже, собираетесь, к нему, — догадался он.

— Да. Ему нужна моя помощь.

— Помощь? — горько усмехнулся он.

— Ни о чем не спрашивайте, потому что я ничего вам не отвечу, — сказала я резко.

Он насупился, потоптался на месте, а потом сказал:

— Я отвезу вас.

— Если отвезете, буду вам очень благодарна.

— Что ж, заслужу хотя бы вашу благодарность, — сказал он и решительно надел шапку. — Едем, мои сани у крыльца.

До замка мы ехали молча, и Оливер подхлестывал коней без устали, так что мы домчались быстро — почти долетели.

В утреннем свете замок показался мне еще мрачнее, чем ночью. Сани остановились, я выпрыгнула, провалившись в снег по колено, и побрела к занесенному крыльцу.

— Пойти с вами? — крикнул Оливер.

В это время двустворчатые двери открылись, и я поняла, что меня ждали. И ждали именно меня.

— Нет, — ответила я, не оглядываясь. — Мне надо войти одной.

Двери пропустили меня, и я оказалась в знакомом коридоре. Было темно и тихо. И очень холодно. В зале слева поблескивала хрустальными и серебряными украшениями еще не разобранная елка, и никто не вышел мне навстречу.

Я поднялась по лестнице до самого верха, до колдовского зеркала, закрывавшего дорогу в Ледяной чертог. Я сделала шаг — и тут же зажмурилась от яркого света и ослепительной лазури, льющейся через прозрачный потолок. Свет отражался от зеркал, играл на сугробах из осколков, и смотреть на это было невозможно.

Щурясь и вытирая выступившие слезы, я кое-как огляделась и увидела Близара.

Он лежал на мраморном постаменте, сложив руки на груди, как покойник, и лицо у него было очень спокойным. На колдуне был красный парчовый камзол, в головах лежала маска, а черные волосы были совсем седыми — чернели лишь несколько прядок.

В изголовье застыли духи — повисли в воздухе, слабо покачиваясь, как полосы тумана под ветром.

— Бефаночка, — сказал Сияваршан, — ты все-таки пришла. Только боюсь, слишком поздно. Он умрет, и мы будем заперты здесь вечно… — он вздохнул и добавил. — И даже наследника этот недотепа не оставил.

Я подошла к Близару и коснулась его лба — он был холодный, совершенно ледяной.

— Николас, — позвала я, погладив его белые волосы. — Бефана пришла, очнись.

Но он остался таким же холодным и неподвижным, и ресницы не дрогнули.

— Что же ты наделал? — прошептала я, приникая щекой к его щеке. — Даже не позволил мне сказать, как я тебя люблю…

Только в сказках героиня пробуждает прекрасного принца поцелуем от злых чар. В моей сказке ничего подобного не произошло. Близар по-прежнему лежал в ледяном забытьи, и я уже готова была заплакать от бессилия, когда подняла голову и увидела, что маска загорелась призрачным синим светом.

— Нежели, я это вижу? — пробормотал Фаларис, поправляя очки, а Сияваршан потер ладони друг о друга, радостно оскалив зубы.

Раздались шорох и хрустальный перезвон. Я оглянулась и увидела, как из снежных сугробов вылетают один за другим синевато светящиеся осколки. Подхваченные неведомой силой, они закружились, вспыхнув синими искрами, и улеглись на маску — как раз в тех местах, где не хватало кусочков. Мозаика собралась!

Теперь передо мной лежала целая маска. Нет, не целая, потому что кусочки в ней были разрознены, но она была собрана. Я с надеждой приникла к Близару, пытаясь согреть его, но продолжения чуда не последовало.

— Что дальше? — в отчаянии спросила я у духов.

Но они молчали, а ответил мне совсем другой голос:

— Ну, наконец, ты это сделала, Бефана Антонелли! И зачем надо было столько ломаться? Строила из себя недотрогу, а оказывается, что уже давно покувыркалась с Николасом. А ты не верил, дорогой.

Это был голос Эрны. И сама она стояла на пороге Ледяного чертога, а рядом с ней… рядом с ней стоял Оливер, и глядел на меня с сожалением.

— Но как сильно она его любит, — притворно восхитилась Эрна, отстегнула манжеты и принялась засучивать рукава. — Мигом собрала все осколки! Вот так простушка-провинциалочка!

— Зачем вы здесь? — воскликнула я, стараясь заслонить бесчувственного Николаса, потому что мне показалось, что Эрна хочет ему навредить.

Она заметила и скривилась:

— Мне не нужен твой колдун, лапочка. Я пришла совсем за другим.

— За маской? — я посмотрела на духов, ожидая, что сейчас они прогонят колдунью, как в прошлый раз.

Но Сияваршан, Аустерия и Фаларис застыли, и только Велюто метался кругами под стеклянным потолком.

— А ты думала, я отступлю? — лицо Эрны приобрело фанатично-восторженное выражение. — Как я могу отступить, когда Хольда выбрала меня? Она говорила со мной, звала. Видишь — даже ее слуги мне подчинились!

Эрна встала в изголовье мраморного постамента, над маской, и призраки брызнули в разные стороны, уступая ей место.

— Всем тихо! — приказала она. — Я начинаю читать заклинание.

Что она там задумала, я не знала, но понимала, что допустить этого нельзя, и поэтому громко спросила:

— Так вы с ней заодно, Оливер?

— А ты думала, он покорен твоими прекрасными глазами? — тут же с издевкой отозвалась Эрна. — Он всегда был на моей стороне, с самого начала, с самой первой встречи. Мы как по нотам всё разыграли. Да, дорогой? Я нападаю, он защищает, и вот уже некая провинциалочка проникается благодарностью к храброму рыцарю, вступившемуся за нее перед ведьмой!

— Но зачем? Виконт, вы тоже колдун? И тоже мечтаете о всевластии?

— Мы же договорились, что вы зовете меня Оливером, — напомнил он, ничуть не смутившись, снял шапку и сбросил шубу. — Нет, магическая власть меня не интересует. Я в этом плане материалист. Признаться, я остро нуждаюсь в деньгах. Госпожа фон Зоммерштайн помогла мне и пообещала решить мои проблемы раз и навсегда. Мне, правда, жаль, Бефана. Вы прекрасная девушка, но так уж получилось.

— Сначала я хотела, чтобы он отвлек тебя от Николаса, — деловито объяснила Эрна, разминая пальцы и распуская волосы. — Я тебя недооценила сначала, решила, что пришла особо умная охотница за серебром. Николасу надо было искать ту, которая полюбила бы его, а он носился с тобой, как с сахарной курочкой. Но потом я разглядела, что Бефаночка влюблена. Да как влюблена! И Оливер начал шпионить за тобой, чтобы в нужный момент оказаться рядом и мигом привезти тебя в замок. Так и получилось. И теперь мы здесь, и пусть предначертанное свершится. Оливер, держи ее, и заткни ей рот, если будет мешать…

Я не хотела уходить от Близара, но Оливер схватил меня за плечи и оттащил, хотя я пыталась сопротивляться. Колдунья широко раскинула руки, потом сложила ладони и начала читать нараспев известную мне песню:

— Ты при зимнем ясном дне

Попроси снег об игре…

Она читала, и ее голос волнами взмывал к стеклянному потолку, и осколки маски охватило синее пламя, спаивая кусочки воедино.

— Станет дробное единым –

Себе будешь господином…

— Так вы просили моей руки, чтобы разбогатеть, Оливер? — сказала я громко, пытаясь помешать Эрне. Ведь если она так хочет соединить маску, а Близар был против — значит, нельзя допустить, чтобы маска стала единой. Хотя бы госпожа Эрна обещала, что делает это ради вселенского блага.

Но Оливер без особой нежности прихлопнул мне ладонью рот и шепнул:

— Сама виновата. Если бы согласилась — все могло быть по-другому. Мы бы сбежали с тобой куда-нибудь в теплые края и жили на близаровское серебро, как короли. Но ты сделала выбор, так что теперь не жалуйся.

А Эрна уже дочитывала последнее четверостишье, которое я услышала впервые: