Любовник королевы фей (СИ) - Лакомка Ната - Страница 47

Продолжая целовать королеву, Тэмлин рванул ворот ее полупрозрачного эльфийского одеяния. Раздался треск, и тонкая ткань разошлась под его руками, как полоса тумана. Королева выгнулась навстречу любовнику, и Тэмлин начал покусывать ее соски, ритмично сжимая белые груди королевы, которые едва помещались в его ладони. Медб застонала, опираясь на подлокотник трона, чтобы предложить себя любовнику еще больше.

Вдруг Тэмлин оторвался от нее, схватил ее за волосы, отчего королева вскрикнула, и потащил вниз, с возвышения, на котором стоял трон, притиснул к стене, развернув к себе спиной, заставил Медб положить ладони на каменную кладку и сорвал остатки платья, оставив королеву совершенно обнаженной.

Но Медб это ничуть не смутило. Перекинув вперед волосы, она изящно изогнула спину, поглядывая на меня через плечо с усмешкой. Тэмлин тем временем расстегнул гульфик, приспустил шоссы и освободил свой член. Он не был готов к любви, и королева, ожидавшая немедленной атаки, издала недовольный возглас, покачивая бедрами.

— Что с тобой, дорогой Тэмлин? — сказала она насмешливо. — Похоже, ты впервые не в силах полюбить женщину? С чего бы это…

Тэмлин вдруг шлепнул ее по заду с такой силой, что королева завопила в голос, а он продолжал наносить ей один удар за другим, отчего ягодицы королевы тут же покраснели. Королева дернулась, но Тэмлин схватил ее за шею, притиснув щекой к стене, хлеща любовницу все сильнее и сильнее, и заставляя ее кричать почти в полный голос.

— Орешь, эльфийская сучка, — прорычал он ей на ухо. — Намекаешь, что у меня не стоит? Так это потому, что ты орешь недостаточно громко. Ты же хотела, чтобы тебя любили пылко и крепко? Вот тебе пылко! Вот тебе крепко! — и каждое свое слово он сопровождал увесистым шлепком.

Я услышала, как скрипнула, открываясь, одна из дверей, и испуганный голос позвал от порога:

— Ваше величество?..

Но Медб крикнула:

— Вон! Никому не входить!! — и дверь тут же затворилась.

Экзекуция продолжалась, пока королевский зад не стал розовым, как ранние летние яблоки. Только тогда Тэмлин отпустил Медб, позволив ей потереть расцарапанную о камни стены щеку.

— Достаточно крепко? — спросил он грубо. — Или желаешь еще и плетки?

Медб оглянулась на него, выгибаясь, как змея, сверкнула глазами и что-то коротко сказала: — Язык попридержи! — цыкнул Тэмлин и отвесил ей пощечину.

Вместо того чтобы разгневаться, королева ахнула и порывисто задышала, продолжая смотреть на любовника жадно, так и горя глазами.

Тэмлин тем временем занялся своим членом, сжимая его и поглаживая, чтобы привести в боевую готовность.

Королева ерзала грудями по каменной кладке и нетерпеливо вертела задом, пока Тэмлин, наконец-то, не вошел в нее. Эльфийка издала низкий, тягучий стон, распластавшись по стене, за что получила еще одну пощечину и приказ отступить от стены на шаг, уперевшись в нее ладонями.

Когда Медб выполнила требование, Тэмлин размеренно заработал бедрами, сжимая груди королевы в ладонях, покручивая ее соски между пальцами, и принуждая все сильнее выгибать спину.

— Поставь ноги шире! — командовал он. — Еще шире! Глупая сучка…

Он перебросил ногу королевы через локоть, заставляя эльфийку балансировать на другой ноге, чтобы раскрыться перед ним, и движения его бедер убыстрились.

Вскоре к глухим ударам мужских бедер о женские ягодицы прибавилось влажное причмокивание — королева была уже на вершине блаженства и истекала соками.

Она посмотрела на меня торжествующе, а потом полностью отдалась наслаждению, закатывая глаза и широко открыв рот, то судорожно втягивая воздух, то исторгая стоны и вскрикивая при особо мощном толчке. Несмотря на мерзость зрелища, разыгрывавшегося передо мной, я не могла бы теперь зажмуриться, даже если бы живой плющ перестал меня душить. Ревность, вожделение, ненависть, любовь и боль — все это настолько тесно переплелось в моей душе, что, пожалуй, я не смогла бы сказать, какое из этих чувств сейчас во мне сильнее. Впервые я увидела Тэмлина во всем великолепии его силы, и поняла, почему королева эльфов с таким отчаянным упорством удерживала его возле себя. Он мог быть нежным, мог быть грубым, даже жестоким, но в любом облике был неизменно желанен. Его хотелось исступленно, безумно, горячо, и я едва не стонала следом за королевой, потому что хотела Тэмлина и не могла его получить. Королева совсем обессилила и упала бы на пол, но Тэмлин успел ее подхватить и развернул к себе лицом, держа так, что она не доставала до пола. На мгновение мелькнул его торчащий член, а потом он насадил королеву на себя, прижав ее к стене спиной и заставив обнять ногами его поясницу.

Медб подчинилась, хватая воздух широко раскрытым ртом. Голова ее болталась в такт любовным ударам, а руки обвили плечи Тэмлина:

— Ты… прекрасен… — простонала она. — Как… мне отказаться… от тебя?

— Еще можешь говорить? — произнес Тэмлин сквозь стиснутые зубы. — Ненасытная сучка, всё тебе мало…

Он оторвал ее от стены и понес в сторону накрытого стола. Смахнув на пол кубки и тарелки, Тэмлин бросил Медб на стол, ничуть не заботясь, что она упала спиной на блюдо с пирожными, забросил ее ноги себе на плечи и задвигался вперед-назад так бешено, что вопли королевы слились в сплошной вой. Она скребла скатерть, извивалась всем телом, хватала Тэмлина за плечи, но он продолжал трудиться над ней, как будто всё, к чему он, слилось сейчас в этой женщине, чьи круглые груди сейчас мотались в такт его движениям.

Мне казалось, что это никогда не закончится, и что сердце мое не выдержит этого

— смотреть, как мужчина, любимый тобой, дарит свою любовь совсем другой женщине.

Но вот королева уронила руки, глаза ее закрылись, и голова запрокинулась, безвольно мотнувшись. Тэмлин резко остановился, выждал несколько секунд, а потом взял Медб за подбородок, вглядываясь в лицо.

Она была без сознания или улетела слишком далеко в страну Блаженства.

Тэмлин перекатил королеву на стол, уложив вдоль, и сплюнул прямо на пол, отирая потный лоб. Рубашка на его спине промокла насквозь. Он натянул шоссы и застегнулся, пряча так и не выстреливший член. Потом взял со стола нож, подошел к колдовскому дубу и разрезал связывавшие меня нити плюща. Я сразу прикрыла грудь руками, хотя моя стыдливость была никому не нужна. — Подожди здесь, — сказал Тэмлин, тяжело дыша, и направился к дверям.

Он вышел, и я услышала его голос:

— Ты! Сними платье!

Вскоре он вернулся, держа платье — светло-голубое, шитое золотом, и протянул мне:

— Оденься Говорил он кратко и хмурился. Я молча нырнула в платье, просунула руки в рукава, расправила подол и затянула пояс.

— Пошли, — и я не стала ничего спрашивать, а просто пошла за ним.

Эльфы, стоявшие в коридоре, стали перед нами стеной — все красивые, в блистательных нардах, золотоволосые, они показались мне страшными демонами, готовыми наброситься на меня и Тэмлина, и растерзать в одно мгновение.

Я невольно попятилась, но Тэмлин схватил меня за рукав, не давая юркнуть обратно в зал.

— Эта женщина свободна, — сказал он, не глядя на меня. — Того, кто тронет ее или посмеет ей навредить, я убью собственными руками. Королева ее отпустила, и вы тоже не посмеете задерживать.

Медленно и бесшумно, как туман, эльфы разошлись в стороны, давая нам дорогу.

Они застыли вдоль стен, разглядывая нас злобно и жадно, и перешептываясь на своем языке. Тэмлин пошел вперед твердой поступью, почти насильно увлекая меня следом.

Никто не посмел остановить нас, и никто не ударил в спину колдовством. Мы вышли из подземного дворца, очутились у подножья холма, но и там Тэмлин не замедлил шага. Мы миновали поляну, поросшую розами, и оказались у ручья, только тогда Тэмлин остановился и отпустил меня.

— Наверное, когда я жил среди людей, то был отъявленным негодяем, — сказал он.

— И поэтому моя судьба — вечно ублажать Медб, большего не заслужил. Я тебя недостоин. Сейчас я виноват еще и в том, что подверг тебя опасности, которая хуже, чем смерть. И я готов понести за это наказание. Уходи и никогда больше не возвращайся. Уезжай из этого проклятого края, чтобы королева не смогла навредить тебе.