Смоленская Русь. Княжич 1 (СИ) - Алексей Янов - Страница 87

Раздался не очень весёлый смех. А присутствующий на этом разговоре смоленский посадник Артемий Астафьевич, являющийся по совместительству «миноритарным акционером» банка с сомнением, нахмурив брови, спросил:

– Так уж и будут за латунные деньги нам что–то продавать? Мнится мне, что латунные деньги, слишком уж смахивающие на бронзовые, им и за бесплатно не нужны будут! Смерды предпочтут своё добро лучше уж обменять, на какой–нить другой товар, чем брать не понятные им деньги.

Слова посадника, собравшиеся дружно поддержали, а «таможенник» боярин Мирослав Олексич добавил:

– Немцы со своим серебром уж всяко нас обставят. В обмен товары на товар мы ещё сможем, что у смердов прикупить, а с латунными деньгами нам один разор светить будет!

Я сидел, помалкивал, с хитрым видом.

– Ну, не томи княжич, что ты надумал, в чём мы не правы? – не выдержал повисшей паузы «тысяцкий» Михалко Негочевич.

– А как вы думаете, уважаемые, если наш князь Изяслав Мстиславич захочет, к примеру, треть всех собираемых им налогов брать не товаром, а латунной копейкой, что тогда будет, а!?

На несколько мгновений установилась абсолютная тишина, буквально слышалось, как у бояр «шарики со скрипом заходят за ролики». У присутствующих от напряжённого мыслительного процесса разверзлись челюсти, выкатились из орбит глаза. И тут собрание взорвалось громкими возгласами, каждому нестерпимо захотелось высказаться.

– Тогда не то, что смерды, тогда и немцы за латунными монетами станут охотиться. И иной мизинный люд будет с радостью за латунные деньги нам свой товар продавать и покупать! – выступил главным рупором общественности банкир Юрий Захарьевич.

– Латунные монеты будут как настоящие серебряные! – простонал с ошарашенным видом посадник.

Я, улыбаясь, произнёс:

– СКБ – станет для нас нашими Богемскими рудниками! А вы сможете на Смоленщине всерьёз потеснить немецкое засилье. Люд в княжестве, зная, что налоги в казну надо будет заплатить латунью, особенно по–первости, сам будет искать встречи с купцами, лишь бы всучить ему свой товар в обмен на латунные копейки. Через год–два все привыкнут и латунные деньги будут народом восприниматься ничуть не хуже серебряных, ведь за них можно будет всё что угодно купить–продать и налоги с пошлинами заплатить. Латунные деньги облегчат ведение торговли, будут способствовать её развитию и вообще превратятся в главную ходовую и разменную монету. Но это произойдёт не сразу, первое время будет ощущаться их дефицит. Но у вас, господа бояре и купцы, как вы догадываетесь, нехватки латунной монеты не будет, так как сам СКБ будет её чеканить. Ну а немцам по–прежнему, будем всё своё добро только за серебро продавать.

– Вот бы так по всей Руси латунную копейку принимали! – мечтательно произнёс ещё один мой банкир Прокофий Иванович.

Услышав это изречение, я сразу вспомнил про европейскую буржуазию, объединявшую, следуя своей выгоде, рыхлые феодальные страны в единые централизованные державы. Франция, Испания, Англия были объединены королями при активной и всесторонней поддержке городской буржуазии. Судя по репликам и у меня в Смоленске нечто подобное намечается, общероссийский рынок им подавай …

– А как мы сами разживёмся латунью? – раздалось из зала.

– Просто, у вас я закуплю ваши товары за латунные монеты. А если хотите, то «РостБанк» может у «СКБ» взять ссуду латунными копейками. Обдумайте, что вам выгодней будет.

Послышалось перешёптывание.

– Ага, купишь у нас за латунные монеты, а немцам продашь за серебро! – прозвучало обвинение со стороны.

– Я вам уже говорил об обменном курсе. Любой человек может прийти в отделение банка и обменять латунные деньги на серебряные. Другое дело, что обменный порог мы можем установить высокий. Банк будет обменивать латунные монеты на серебряные рубли, если внесена сумма не меньше, чем скажем 100 латунных копеек. Большинству народа придётся такую сумму не один год копить, чтобы обменять свои латунники на серебро. И зачем им сразу бежать менять латунные копейки на серебро, если часть налогов и податей надо уплачивать именно латунной монетой? Смысла менять не будет, особенно если при обмене ещё и комиссию обменную установим, вычитывая свой процент за операцию обмена. К тому же, кто вам запрещает немцам продавать свой товар за их серебро или в обмен на иной немецкий товар? Никто! Дело это только ваше, хозяйское. Так, что можете не переживать, я своих компаньонов надувать не собираюсь!

Бояре–купцы несколько минут «погудели», обмениваясь мнением об услышанном, когда все успокоились я продолжил.

– Сам «РостБанк» и его отделения тоже должны будут начать выдавать ссуды латунными деньгами населению. Ссуда РостБанку от СКБ у вас будет 5–ти процентная, а населению можно будет выдавать ссуды под залог от 6–ти процентов и до 50% – такой потолок установлен в Русской Правде. Первое время мы будем создавать искусственный дефицит латунной монеты – людям надо будет сборы по закону платить этой монетой, а достать её будет сложно, поэтому–то они сами будут предпочитать продать свой товар не за серебро, а за латунь, ведь определённую часть пошлин надо будет заплатить именно латунной копейкой. А дефицит этот мы будем с вами вместе регулировать, чтобы первые год–два–три всегда ощущалась нехватка латунной наличности. Поэтому, в СКБ нам надо будет назначить ответственного человека за проведение монетарной политики, то есть он или лучше они будут регулировать количество печатающихся латунных денег. Но о лицах, проводящих монетарную политику, мы поговорим попозже, вначале надо принять закон, – сразу обломал, чуть было не вспыхнувшие споры за новую, в буквальном смысле денежную должность.

Собравшиеся часок бурлили, задали ещё кучу уточняющих вопросов, пока я не услышал сакраментальное:

– Княжич, мы все согласны на латунные деньги, от нас–то, что требуется для ентого?!

– Смоленский князь не возражает против ввода в оборот новых монет, текст закона «О серебряных рублях, латунных копейках и полушках» я уже составил. Осталось принять этот закон и внести изменения в налоговых сборах. Дело осталось за общегородским вечем! Как вы видели, у меня всё для начала производства готово, поэтому переговорите с другими боярами и купцами, епископом, убедите их в нужности и полезности новых монет.

Раздалось со всех сторон:

– Обговорим, княжич, будь спокоен!

– Тогда через пять дней Изяслав Мстиславич соберёт в своём тереме всех ближних бояр по этому вопросу, а ещё через несколько дней вынесет этот вопрос на общегородское вече. И уже с началом осени треть всех княжих налогов будет взыматься только латунной монетой. Текст закона я вам всем раздам – читайте, потом обсудите с князем и меж собой. Мы должны все постараться, объяснить «вятшим» и «мизинным» людям города всю выгоду и открывающиеся возможности, чтобы на голосовании нас не прокатили!

– Не сумлевайся княжич! Примет вече твои новые деньги! Сами спать не будем, всех своих людей подключим, но дело это провернём!

Свой политликбез, для пущей важности, закончил цитатами из церковных синодальников:

– Как написано в Паралипоменоне «И утвердил Господь царство в руке его, и давали все Иудеи дары Иосафату, и было у него много богатства и славы». Мы с вами, господа, на верном пути, ведь как сказано ещё мудрыми греками – «Почитание Господа и смирение приводит к богатству, чести и истинной жизни».

Собравшиеся толстосумы, с религиозной придурью в голове, одобрили мои слова согласным гулом своих голосов. А через неделю Вече приняло новую «харатью», кто бы сомневался!

Пробные партии монет получались качественными – на аверсе обозначался номинал, на реверсе красовался всадник с копьём, гурт имел резцовую насечку, чтобы было сразу видно порченую монету, – так выглядели латунные копейки и серебряные рубли. Копейка весила одну сотую часть «рубля» – 0,68 г. Из стандартного серебряного слитка гривны, весившей 204 г., получалось ровно три серебряных рубля, то есть рубль весил 68 г. Одна латунная копейка весила 0,68 г. Но в одном серебряном рубле было только 10 латунников, и так получалась, что одна латунная копейка (весом 0,68 г.) по официальному обменному курсу менялась на 6,8 г. серебра. То есть номинально одна новая латунная копейка приравнивалась без малого к трём старым серебряным ногатам (1 ногата весила 2,5 г. серебра). Такие обменные курсы были для СКБ крайне выгодны, позволяя банку зарабатывать только на чеканке монет. Серебряных рублей я планировал выпускать по минимуму, основной упор, делая именно на латунные копейки. Через два месяца к копейкам добавилась ещё более мелкая разменная монета – латунная полушка, весом 0,17 г.