Путь Выбора (СИ) - Алтунина Наталья - Страница 36

— Не будь мы с тобой врагами, я бы сказала, что ты не плохо выглядишь. — она скрестила руки на груди, и отошла от двери пропуская меня.

— Не будь мы с тобой врагами, я бы оставила тебя в живых.

Резко выхватываю клинок из его укрытия и нападаю на нее. Девушка не ожидает от меня такого действия, и я сваливаю ее на пол. Я застала ее врасплох. Прижимаю ее руки к полу, и одним движением перерезаю глотку демону.

Кровь демона брызгает мне в лицо. Девушка хватается за горло и сквозь ее пальцы стекает черная кровь. Ее глаза широко раскрыты. Она пытается сделать вдох, но кровотечение только усиливается. Она пытается встать.

Закрываю дверь, чтобы никто не увидел раньше времени нашу маленькую ссору. Ламия хлюпает и отчаянно борется за свою жизнь. Ее глаза широко открыты, в них отражается страх и отчаянье.

Да, бойся. Тебе не выжать. И она это понимает. Будь она человеком, была бы уже мертва.

Я демонстративно показываю ей священный клинок, и в ее глазах отражается страх и понимание о близкой смерти.

Когда безжизненное тело падает на пол, я направляюсь в ванную и смываю кровь с лица. Из зеркала на меня смотрит девушка с диким огнем в глазах. Игра началась. Неприятно когда охотники, становятся жертвами.

Подхватываю девушку подмышки и оттаскиваю ее труп в ванную. Пускай побудет тут, пока ее кто-нибудь не найдет.

Когда в двери врывается Аббадон, я стою возле окна. Он одет в черное одеяние. Длинные волосы собраны в хвост.

— Где Ламия? — молча пожимаю в ответ плечами и делаю несколько шагов ему на встречу. — Пойдем! — он хватает меня за руку выше локтя и выводит из комнаты.

Демон бесцеремонно ведет меня по коридору, мне приходится чуть ли не бежать за ним, что бы не споткнуться и не упасть.

Тебе определенно понравится мой подарок, чертов ублюдок.

Мы идем по темному лесу. Источником света служит луна, которая становится пугающе багровой. На плече горит метка.

Скоро. Все закончится.

Листва под ногами шуршит. Тишина пугает. Неслышно ни птиц, ни шелеста листвы. Тишина.

— Помоги мне. Мой корабль тонет. — тихо напеваю я идя впереди демона. — Они не верят взгляд, отводя с опаской.

Мои слова в полной тишине звучат зловеще. Холодок пробегает промеж лопаток, и я ежусь от этого чувства.

— Замолчи. — цедит сквозь зубы демон, но я его не слушаю.

— Он где-то рядом кружит как стервятник. Стирает хищник моих деяний краски. — я похожа на пленницу которую ведут на эшафот. Хотя, так оно и есть. — Моих деяний краски! — громче пою я, и машинально перебираю ногами дальше. — Стой и путь прегради. Не дай злу в сердце войти. Закрой, за край. Собой от них закрой.

— Закрой рот! — Аббадон разворачивает меня к себе лицом. Лицо обжигает от удара, и я чувствую, как из разбитой губы стекает кровь.

— Развей их мыслей контроль. Возьми агонии боль. Прочь с тобой. С тобой. Спаси если вверх возьмет, мой демон. — продолжаю я, улыбаясь ему в лицо. — Не совладать, ведь болезнь внутри сжигает. Бросая в пропасть мысли отравляет. Я в тупике мне так нужна поддержка. Ты где-то рядом паденье неизбежно.

— Если ты сейчас не закроешь рот, я клянусь твоим Богом, что убью тебя.

Демон разворачивает меня к себе спиной и толкает, что бы я продолжала путь. Передвигаю ноги дальше по узкой лесной тропе.

— Помоги мне разрушить эти стены. Улететь навсегда. Не отпускай меня. Мне нужен тот, кто излечит мои раны. Когда я стану твоим злейшим врагом. Врагом. Возвысь меня и я буду петь. С тобой все встает на свои места. Мы, как единое целое, ты избавляешь меня от этой боли. Спаси меня, если мной овладеют Мои демоны.

Допеваю песню и чувствую, как в горле встал противный ком. Часто моргаю, что бы прогнать непрошеные слезы и поднимаю голову к луне. Она светит ярко. Величественно возвышаясь над мертвым лесом, она будто говорит о том, что грозит беда. Нужно спасаться. Мысленно ругаю себя за трусость и иду дальше.

Неподалеку слышаться голоса. Из-за деревьев виднеется свет от костров. Демон грубо толкает меня в спину, и я чуть ли не вываливаюсь на поляну.

Там собралось много народу. Более двадцати голов. Лес расступается, окружая поляну плотной стеной. В центре стоит большой камень, который обточен насколько ровно и идеально, что меня начинает тошнить. Люди в черных рясах слоняются по поляне, ожидая кого-то.

Ах, да! Меня. Они ждут меня.

Сосуд. Им нужен сосуд.

— Вот мы и пришли милая Элизабет. Ты же не против, что я пригласил чуть больше народа на нашу вечеринку?

Осматриваю собравшихся, и понимаю, что в моем плане имеется большой пробел. Страх противными щупальцами пробирается внутрь. Холодок пробегает по спине, и я нервно сглатываю.

Я не учла, что будет так много демонов.

Лиллит крутила в руках бокал с красной жидкостью, и задумчиво смотрела в окно. Воспоминания прошлого тяжелым грузом давили на сердце древнему демону. Она вспоминала, как была счастлива много лет назад, и каким мимолетным это счастьем оказалось.

Вспоминала своего ребенка. Она была такой маленькой, и хрупкой когда она держала ее в руках последний раз. И какой она стала. Сильной. Решительной. Смелой.

Они так хотели отгородить ее от этого мира, а она оказалась в его самом эпицентре. Слишком большая ответственность лежала на ее плечах.

За окном возвышалась луна. Совсем скоро она станет кровавой. А она даже вмешаться не может!

Да еще и этот щенок. Раймонд думал, что ему удастся обхитрить ее. Но он ошибался. Лиллит не допустит, что бы этот демон приблизился к ее дочери хотя бы на шаг.

Сделав глоток вина из бокала, женщина посмотрела на наручные часы. Ее собеседник опаздывал.

Лиллит разглаживает невидимые складки на красном брючном костюме. В комнате было душно, женщина снимает пиджак и небрежно кидает его на стол. Оставшись в полупрозрачной белой блузке, она поправила волосы.

Столько лет прошло, а ей все равно хочется выглядеть для него красивой.

За спиной почувствовалось колебание воздуха, женщина обернулась.

— Не меня хотела видеть? — Раймонд по-хозяйски уселся на черный кожаный диван.

— Ты настолько безрассудный, что смеешь являться ко мне? — женщина поставила бокал на кофейный столик и скрестила руки на груди.

— Не мог не прийти и не похвастаться. — его самодовольная улыбка раздражала Лиллит. — Элизабет у нас. И сегодня ночью она станет сосудом для Пустоты. Ну а после, я заберу ее с собой, и мы покинем город.

— Не смей ее трогать! — Лиллит оказалась рядом с самодовольным демоном.

Он улыбался. Хищной победной улыбкой.

Лиллит схватила мужчину за шею и рывком подняла с дивана.

— Поздно, дорогуша. Когда-то давно, ты забрала ее у меня. Больше тебе этого не удастся сделать.

— Ты ведешь себя безрассудно щенок. Думаешь, я позволю причинить ей вред?! — Лиллит сжала горло демона сильнее.

— У тебя не остается выбора. Я всегда беру то, что мне нужно.

Демон улыбается Лиллит и исчезает.

Рука женщины сжимает воздух. Ярость бурлит в Лиллит, сжигая ее. От гнева она переворачивает кофейный столик, и бокал с вином разбивается вдребезги. Красная жидкость разливается по полу, окрашивая ковер с длинным ворсом.

От бессилия на ее глазах наворачиваются слезы. Она ревет раненным зверем и разбивает вазу.

Она снова подводит ее. Она снова подводит Элизабет.

Ее дочь. Ее ребенок снова в опасности. А она опять беспомощна!

Сев на диван, она закрывает руками лицо и дает волю чувствам. Она устала быть сильной. Устала держать все в себе. Слезы стекают по щекам Лиллит, оставляя после себя разводы дорогой косметики.

Дверь открывается и Лиллит слышит тихие шаги. Она не поднимает головы, потому что знает, кому они принадлежат.

— Лиллит. — тихий голос. Такой родной. Такой желанный. Но такой запрещенный.

Лиллит поднимается с дивана и оглядывает визитера. Как давно она его не видела.

Слишком давно.