Я с тобой не останусь (СИ) - Шавлюк Светлана - Страница 16

- Олеся!

Вздрогнула и замерла. Ужас? Нет! Это было что-то страшнее. В тысячи раз страшнее. Я настолько не ожидала услышать свое имя из уст мужчины среди шума дождя, что выронила зонтик и замерла истуканом. Первое, о чем я подумала: «Он нашел! Надо бежать!», но тело перестало слушаться и предательски подводило меня.

- Олеся! – вновь раздался мужской голос, и сбоку мокрый асфальт осветился фарами.

Рефлекторно повернула голову и сжалась. Даже не сразу смогла разглядеть того, кто меня звал. Лишь на краю сознания, словно вспышка, возникла одна единственная мысль: «Машина, как у соседа».

- Ну, не стой же столбом, простынешь! – нетерпеливо проговорил Костя и поманил к себе рукой. – Садись быстрее.

Сердце вновь забилось. Я выдохнула сквозь зубы, которые внезапно начали отбивать дробь, обхватила руками себя за плечи и отрицательно мотнула головой. Просто не отошла от шока и страха.

- Не глупи! – настаивал Костя, - не заставляй меня выходить под дождь и силой тащить в машину, - состроил он жалкую мордашку и вновь поманил к себе рукой.

- Я тебе всю машину замочу, - тело била запоздалая дрожь, да и ветер, как назло усилился.

- Господи, - закатил он глаза и открыл свою дверь, видимо, чтобы выйти.

- Стой! Ладно, но я предупредила, - сбивчиво проговорила я, наконец, подняла зонт и сделала нерешительный шаг к машине.

Как только я во всем мокром оказалась в сухой машине, Костя включил печь на всю мощность. На меня подул горячий воздух, который уже через пару минут заставил немного расслабиться.

- Зонт для красоты с собой носишь? – обыденным тоном спросил Костя и завел машину.

- Ага. Под таким дождем никакой зонт не поможет. Только плащ-палатка. Но у меня, увы, такой в хозяйстве нет.

- Действительно, такое упущение, - улыбнулся Костя и покачал головой.

Я почему-то вспомнила недавний разговор с Риткой и подумала, что она бы сказала: «Отсутствие мужика в хозяйстве – упущение, а отсутствие плащ-палатки в такой дождь – мелкое недоразумение»

- Придется приобрести, на всякий случай, - задумчиво проговорила я. А потом опомнилась, покосилась на удивленного, но явно веселящегося соседа, и подумала, что лучше вообще молчать, чем нести такую ерунду.

- Я думаю, синоптики и использование зонта по назначению избавят тебя от ненужных трат.

Пожала плечами и отвернулась к окну. Опять я в неловкой ситуации в компании соседа. Видимо, судьба у меня такая.

- Знаешь, - видимо, молчание для Кости было сравнимо с пыткой, - ты такая трусиха невозможная, но поздним вечером одна по улицам ходишь. Что-то не сходится. Или это я тебя так пугаю?

- Я не трусиха, - вскинулась я, но тут же стушевалась под изучающим взглядом Кости. – Просто от неожиданности испугалась, - нашла единственный вариант не солгать, но и не сказать правды.

Костя долго молчал и смотрел на дорогу. Мы уже подъезжали к нашему дому, когда он нарушил молчание.

- Но и я тебя все-таки пугаю?

- Нет. Просто ты всегда внезапно появляешься, - вновь сказала правду. Не рассказывать же об истоках такой реакции.

- Хорошо, - протянул он и замолчал. Припарковался и повернулся ко мне. – Раз ты не трусиха и совсем-совсем не боишься меня, пошли на свидание?

Его предложение вызвало у меня немой шок. Наверное, сначала у меня лицо вытянулось от удивления. Но потом я нахмурилась, а после и вовсе рассердилась. Сжала кулаки, но постаралась не выдать своих эмоций. Кто его знает, что на уме у этого якобы воспитанного и всего из себя хорошего соседа, у которого, как оказалось, ни стыда, ни совести нет.

- Нет, - ровным голосом произнесла я.

Он опустил взгляд на мои руки, приподнял брови и вновь прищурившись взглянул на меня.

- Ладно. Последний вопрос: это, - он кивком указал на руки, - злость или снова страх?

- Неважно. Спасибо, что подвез и обогрел, мне пора!

Он не стал меня останавливать, но и выходить следом тоже не спешил. Зато мою спину буквально прожигал его взгляд. Лишь у двери подъезда я не выдержала и обернулась. Он все еще сидел в машине. Свет уличных фонарей выхватывал его озадаченное лицо. Надо же, наглец! Еще и, похоже, не понимает, почему я так категорично отказала. Джентльмен на деле оказался простым кобелем, который в отсутствии своей девушки пытается склеить других.

Разговор с Костей не давал покоя еще долгое время. Негодование буквально распирало меня. Я просто не понимала, как можно быть таким двуличным: с одной стороны просто невероятно милым и хорошим, оказывающимся в нужном месте и в нужное время, протягивающим руку помощи, а с другой стороны настолько подлым и гнилым, чтобы так нагло и откровенно предавать свою вторую половину. Ведь должен же быть хоть какой-то стыд! Я же своими глазами видела их вместе, а он ко мне с такими предложениями. Подлец! Уже ночью в постели меня осенило, что вся его доброта – не что иное, как попытка вскружить голову растерянной девчонке, то есть мне. Гадость! Но почему? Почему мужчины в моей жизни – сплошное разочарование? Папа, Руслан, даже сосед. Неужели я настолько слепа и глупа, что вижу в них только хорошее до момента, пока они открыто не совершат какую-нибудь подлость?! От злости на саму себя стукнула кулаком по простыне, отвернулась на бок и зажмурилась. «Спи, Леся! Нечего думать о соседях, когда они дрыхнут, и муки совести им незнакомы», - мысленно уговаривала себя. Но уже на грани сна и яви с радостью обнаружила, что благодаря вечерней встряске мысли о Руслане меня не мучали. Да и сон оказался крепким, здоровым и наполненный приятной темнотой и тишиной. Может быть, это тоже заслуга Кости, а, может, совет Ритки все же действенен.

Горячие ладони сжали ягодицы и тут же заскользили вверх. Нет. Только не это! Хотелось закричать, оттолкнуть его, но тело отказывалось слушаться. Я стала пленницей своего сна. Понимала, что все происходящее нереально, отчаянно желала проснуться, но не могла. Заложница. Тепло его рук обжигало, но не дарило удовольствия. Оно причиняло боль. Я даже боялась поднимать голову, не хотела видеть глаза Руслана, огонь в его взгляде уничтожил бы меня, раздавил и растоптал. Неразборчивый шепот закрадывался в самую душу и замораживал все внутри. Впервые в жизни я четко осознала, что не хочу. Не хочу чувствовать прикосновения, не хочу слышать его голос, не хочу видеть и боюсь настолько сильно, что готова броситься наутек. Но в этом сне я не была хозяйкой.

Бретели соскользнули с плеч. Ткань с тихим шорохом упала к ногам. Легкий сквозняк похолодил обнаженную кожу, заставил все волоски встать дыбом. Теперь прикосновения Руслана казались еще ярче, еще болезненней. Будто он не гладил, а снимал кожу каждым движением.

- Отпусти, - с трудом выдавила я.

Даже вскрикнуть не успела, как он толкнул меня. Рухнула на кровать и тут же оказалась прижатой тяжелым телом. Грубая ткань неприятно касалась чувствительной кожи, но я мечтала, чтобы он, как можно дольше не избавлялся от одежды. От одной мысли, что я в очередной раз сдамся даже во сне, становилось гадко, это было сравнимо с предательством самой себя. Я не могла себе позволить. И руки вдруг послушались. Уперлась ему в грудь. Нет. Не в этот раз. В этот раз я не позволю быть себе слабой. И не важно, что его колено уже стоит между моих ног, а пальцы сжимают сосок, причиняя боль.

- Я! Не! Хо-чу! – каждое слово я сопровождала ударами кулаков по его груди и плечам. И пусть голос звучал неуверенно, дрожал, в нем слышались непролитые слезы, но я говорила о своем нежелании, а это уже результат.

В отчаянии вскинула взгляд и посмотрела прямо в темные глаза. В приглушенном свете, черты лица казались более мягкими, а глаза – темными провалами, которые высасывали из меня остатки сил. Его губы изогнулись в улыбке. Руслан перехватил мои руки одной своей и склонился к груди. Обхватил губами сосок и начал посасывать. Второй рукой сжал грудь до боли. Забилась в его руках. Слезы покатились по вискам. Попыталась свести ноги, когда он перестал терзать грудь и заскользил ладонью к промежности.