Пострадавшая магия (ЛП) - Креве Меган - Страница 2

Но не потеряли меня. Одна победа была. Экзаменаторы и их предубеждения старой магии не одолели меня. Вся боль, которую я прошла, которую я причинила им, будет того стоить, если я помешаю Конфеду вредить так другим семьям.

Уэлч завернул за угол и толкнул дверь. Летняя жара донеслась до меня. Я вышла во двор между зданиями, что были белыми и снаружи. Яркое солнце опалило мои глаза. Было не так ярко, но я давно не видела что-то, кроме искусственного света.

Я услышала оханье и спешные шаги. Я сморгнула яркость и увидела родителей, от знакомого вида грудь сдавило. Я бросилась в их объятия.

— Рочио! — плакала мама. — Gracias a Dios! — она обняла меня крепко и быстро, а потом папа обнял меня надолго. От него сладко пахло. Или от его пакета, который он отдал мне и отошел.

— Я не успел ничего испечь сам, — сказал он чуть подавлено. — Но я подумал, что ты была бы рада тому, что вкуснее еды отсюда. Я устрою тебе праздничный ужин дома.

В мешочке были булочки с корицей из нашей любимой пекарни в паре улиц от нашей квартиры. Мое горло сдавило.

— Пап…

Он обвил меня руками еще раз.

— Мы так рады, что ты вернулась, mija. Вернулась победителем. Ты сможешь делать все, чего хотела.

Горло сдавило еще сильнее. Они не знали. Они думали, что я отправлялась в колледж, чтобы развивать свою магию. Эта мечта умерла, когда меня отметили для Приглушения, решив, что мой талант и принадлежность к новой магии были угрозой для Конфеда.

Мама посмотрела на кулон-солнце. Золото было чуть опалено, один из лучей согнулся от жара чар. Чар, что чуть не убили меня.

— Ты в порядке? — сказала она. — Они сказали, что да, но никогда не знаешь… — она попыталась взмахом руки описать непредсказуемость Конфеда, представленного зданиями вокруг нас.

— Ага, — что я могла сказать, когда они так смотрели? — Да, я в порядке, — я потерла мизинец, который магимедики восстановили. Я не могла сосчитать, сколько порезов, синяков и ожогов они убрали.

Видимо, звучала я вяло. Мама нахмурилась.

— Что ты там пережила, cariño?

Не думая, я открыла рот. Я не собиралась описать все, лишь поведать о не очень страшных деталях, чтобы убрать вопросы. Челюсть застыла. Связки не слушались.

Чары работали. Мое сердце запиналось, пока я искала ответ, что сможет прозвучать.

— Я не могу говорить об этом. Там были разные проверки, некоторые — сложные.

«Они посылали чудовищ за нами. Сделали невинных людей ходячими бомбами, чтобы мы убили или погибли сами. Они раздавили одну девушку из нашей группы лозами», — я пожала плечами, надеясь, что воспоминание о криках Джудит не отразилось на моем лице.

— Ты вышла победителем, — сказал папа. — Это важно.

К нам прошел экзаменатор Уэлч. Я впервые заметила весь двор. Тут была не только я с родителями. Приша, лучшая подруга Финна, тоже из моей команды, стояла в другом конце, окруженная группой родителей и братьев с сестрами. Низкий голос ее папы доносился до нас, он точно сказал «гениально!».

Другие чемпионы, видимо, лишились встречи сейчас, потому что семья жила далеко. Мы с Пришей были из Нью-Йорка. Возможно, только мы с ней уцелели со всего северо-востока.

— У вас есть час, — сказал Уэлч. — Чемпионов нужно отправить к наставникам и начать переход в колледж как можно быстрее.

Мама поджала губы. Я знала, что она думала, что я могла и подождать со встречей с другими в колледже, но их явно предупредили, что встреча будет короткой.

— Простите, — сказала я. — Хотела бы я провести тот ужин сейчас, — я хотела бы просто поспать ночь в своей кровати дома, а потом пусть наставники отправляют меня на обучение, но не в колледж, а для отряда.

— Все хорошо, — мама сжала мою руку. — Мы понимаем, как это важно для тебя. Твое счастье для меня важнее всего.

Мое счастье. Если бы оно было. Все во мне сжалось.

— Эта программа требует серьезного погружения, — сказал Уэлч. — Она сможет бывать дома каждые несколько недель, как только завершится период перехода.

Папа вскинул голову.

— Недель?

Уэлч бесстрастно смотрел на него, как до этого, когда я не хотела принимать чары молчания.

— Это должны были вам сообщить.

— Да, но… я думал в нашем случае… Мы живем в Бруклине. Колледж меньше, чем в часе от нас. Она не может приходить домой на выходные?

— Как я и сказал, программа серьезная. Так она добьется успеха.

Папа явно хотел еще спорить. Я коснулась его руки. Они должны смириться с этим. Если они начнут шуметь, Конфед решит, что они плохо влияют, и ограничат наше время вместе еще сильнее.

— Думаю, лучше, если я буду следовать правилам, — сказала я. — Это не навсегда.

Папа повернулся ко мне, его взгляд смягчился. Он кивнул Уэлчу, тот пошел дальше.

Мы сидели на бетоне в тени здания. Я разломила булочку с корицей и поделилась с мамой и папой, хоть они возражали. Мне было сложно есть с комом в горле, хоть булочка с маслом и корицей была вкусной, как всегда.

Мама сказала мне о новом заказе — сделать костюмы для студии бальных танцев. Папа изображал преувеличенно людей, что звонили в кол-центр, и мы делали вид, что просто встретились после отпуска. Я растворилась в моменте, и казалось, что прошло меньше часа, когда Уэлч подошел снова.

— Пора идти, — тихо, но твердо сказал он.

Мама с папой обняли меня еще раз.

— Покажи магам в колледже, какая ты поразительная, — сказала мама. — И не забывай, как мы гордимся, что ты там.

Я сглотнула и улыбнулась. Улыбка была ложью, но я не могла даже намекнуть, что они всего не знают. Как это поможет им, если они будут еще сильнее переживать за меня? Они так радовались, что я прошла экзамен. Я не могла портить их радость, когда они не могли изменить то, что меня ждало.

Когда-нибудь я смогу им рассказать. Я переживу все это и вернусь к тем, кого люблю.

Другой мужчина в сером повел моих родителей по мосту. Я помахала им, и они пропали из виду. Уэлч похлопал меня по спине.

— Идем. Тебе нужно на самолет.

С тяжелым сердцем я пошла за ним. Я покину остров Рикерс, но оковы Конфеда оставались на мне — в чарах, что они наложили на меня, и во лжи, которую я говорила, чтобы защитить всех, за кого переживала.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Финн

Оказалось, проще быть храбрым, когда есть тот, ради кого это делаешь.

Я думал, что нашел некий внутренний дзен насчет своей судьбы, пока мои раны исцеляли, возвращая меня в состояние, подобающее Локвуду. После этого я побывал в комнате ожидания с Рочио, обнимал ее, зная, что она победила, и я сыграл небольшую роль в ее победе… Это утешение придавало мне сил.

Как говорил Вергилий: «tu ne cede malis, sed contra audentior ito». Я не сдамся злу Конфеда, а буду биться с ними еще смелее.

А потом один из экзаменаторов пришел за Рочио. Я остался один со столом с едой, которая не вызывала моего интереса, и вся решимость, что была крепкой миг назад, стала рушиться. Минуты утекали, пока я ждал, что кто-то придет за мной, и страх растекался по моей коже. Я расхаживал по комнате, но не мог избавиться от этого ощущения.

Они выжгут меня, порвут мою связь с магией, которая была частью меня, как воздух, притяжение. Я стану глухим к магии.

Больше не будет мелодий в воздухе. Не будет движения пальцев или тихих строк из поэзии, чтобы направить энергию. Я буду таким же, как простаки.

Я не мог представить этого, и это ужасало.

Больше не будет стараний, чтобы колдовать хоть вполовину так хорошо, как семья. Мне не придется учиться до боли в голове, но все равно получать плохие оценки с болью в сердце. Мне не придется притворяться, что я могу стать великим магом, потому что я не буду магом вовсе.

Тошнота сдавила живот от этой мысли. Мы с магией не очень ладили, но я хотел быть лучше, чтобы не только впечатлить семью и окружающих, но и потому что мне нравилось то, что я мог с магией. Не было ничего восхитительнее, чем воплощение своих намерений, работая в гармонии с той энергией.