Джентльмен-капитан (ЛП) - Дэвис Дж. Д. - Страница 9

— Очевидно, это не снаряжение для шайки тайных фанатиков, крадущихся по Лондону или Эдинбургу в ночи, джентльмены, — сказал герцог Йоркский.

Яков Стюарт вечно изрекал такие глубоко очевидные истины выразительным тоном и с решительным лицом, будто Моисей, изрекающий заповеди. Это всепроникающее чувство собственной важности и пожизненное нездоровое увлечение тайными фанатиками, не говоря уже о таких мелочах, как попытка снова обратить Англию в католичество, в своё время положат конец правлению будущего, совсем не доброй памяти короля Якова Второго. Но в ту ночь в Уайтхолле герцог напыщенно огляделся и продолжил:

— Такой арсенал впору великой армии. Этого хватит, чтобы начать войну.

— Этого хватит, чтобы войну выиграть, — сказал король, всегда добиравшийся до сути быстрее брата. — Вот наша проблема. После роспуска созданной узурпатором армии нового образца у нас в распоряжении есть всего пара тысяч солдат. Большинство из них должно оставаться в Лондоне на случай, если чернь поднимется против нас, как это было с отцом. В Шотландии у нас лишь несколько сотен солдат. Армия Кэмпбеллов и ковенантеров, вооружённая арсеналом от Кастель–Нуово, способна захватить Шотландию в несколько недель.

— Но, по словам вашего величества, — сказал я, — им нужен лидер, а Аргайл мёртв…

— Верно. Аргайл мёртв. Наши агенты в Роттердаме и Брюгге не смогли вычислить главу клиентов Кастель–Нуово. Но мы более других подозреваем одного человека. Колин Кэмпбелл из Гленранноха, родич Аргайла. Прежде, до отъезда за границу, как мне сообщили, он был знаменит при дворе деда и отца. Ему принадлежат хорошие земли, и при правильном использовании в течение многих лет они могли дать достаточно средств для закупки такой массы оружия. В любом случае, он был когда–то генералом Кэмпбеллом в армии Нидерландов, большой человек в своё время, и подозреваю, пользуется безупречной репутацией у ростовщиков от Антверпена до Кёнигсберга. Гленраннох может счесть это шансом захватить контроль над кланом Кэмпбеллов от имени сына Аргайла или для себя самого.

— Если не контроль над Шотландией! — взвился Руперт. — О, муки адовы, сэр, никто не покупает столько оружия, чтобы просто стать вождём какого–то племени на дальнем краю Европы! Кэмпбелл командовал величайшими армиями нашего времени в битвах, по сравнению с которыми Нейзби покажется не страшнее петушиных боёв. Этот человек жаждет власти, как я уже говорил вам, сир. Он хочет сместить вас в Шотландии и создать республику ковенантеров с собой во главе. Мы должны остановить его — уничтожить, во имя Христа!

— Но если мы не уверены, что это Гленраннох… — начал мой брат.

— Да, Чарли, — сказал король, — мы не уверены, но довольно основательно подозреваем. Мы считаем, что в Шотландии ни у кого, кроме него, нет средств для оплаты такого арсенала, и лишь у немногих есть опыт командования армией, которую им можно вооружить. И скорее всего, он ударит сейчас, пока наше правление остаётся относительно новым и ненадёжным. — Король встал и подошёл к окну, глядя через Темзу на тёмный корпус рыбацкого шмака, едва различимого у дальнего берега. Он был бы неуместен здесь, так далеко от своего дома на побережье Ярмута, если бы не был теперь королевским военным кораблём. «Ройал эскейп», тот самый корабль, на котором король бежал во Францию после сражения под Вустером, стоял на якоре напротив его дворца как постоянное напоминание Карлу II о том, что было и что может снова случиться.

— К счастью, посредники Кастель–Нуово не спешили забирать арсенал у поставщиков, — продолжил государь после небольшой паузы. — Он счастлив получить деньги за оружие, конечно, но также не прочь поспособствовать английскому монарху. — Король уронил кусочек мяса со стоящего рядом блюда. Собачонка бросилась к нему, держась при этом, по необъяснимой причине, как можно дальше от принца Руперта. В ту минуту мне вспомнились старые истории о дьявольской репутации принца, рассказывающие о пуделе, которого он брал с собой в сражение (пуделе, слывшем среди сторонников парламента сатанинским талисманом), и я подумал: может, призрак того пуделя всё ещё сопровождает Руперта, приводя в ужас собачку короля?

— Кастель–Нуово не знает, куда в точности направляется оружие, — продолжил король. — Его покупатели бережно хранили секреты. Нам известно, что они наняли шкипера, знакомого с Западными островами. К счастью, Кастель–Нуово потребуется много недель на загрузку товара. Это даёт нам время, чтобы направить два корабля к западным берегам Шотландии, где к ним присоединится полк из Дамбартона, как только корабли прибудут. Этих сил достаточно, чтобы задушить грязный заговор в зародыше, какой бы ни была его истинная цель. При хорошем раскладе наши капитаны перехватят поставку оружия, остановят Гленранноха или любого другого мятежника, обличив его в государственной измене. В Шотландии не произойдет восстания, джентльмены, будь то восстание Кэмпбеллов, ковенантеров или бунтарей иного сорта.

Холодок пробежал по моей спине, может, от страха, а может, от надежды.

— Наши капитаны, сир? — спросил я.

— Старшим капитаном назначен Годсгифт Джадж на «Ройал мартир», крепком фрегате о сорока восьми орудиях, — вмешался Яков Йоркский, лорд–адмирал Англии. — Отличный человек, имеет лучшие рекомендации его милости Альбемарля и милорда Сэндвича. Он служил в тех водах во времена Кромвеля.

— Люди Кромвеля… — Принц Руперт фыркнул и сделал долгий глоток вина. — Но вам знакомы мои мысли по этому поводу, господа. — Странно подумать, но в этом вопросе моя мать была в полном согласии с человеком, которого проклинала за убийство мужа.

— Несомненно, кузен, — сказал герцог. — Второй корабль эскадры — «Юпитер», двадцать два орудия. Его командование отдали Джеймсу Харкеру, верному короне на всём протяжении наших недавних трудностей.

Я вдруг вспомнил Харкера, жизнерадостного здоровяка–корнуольца, простого в обращении и уверенного в себе.

— В прошлом году я встречал капитана Харкера в Адмиралтействе, — сказал я. — Впечатляющая личность, с трезвым взглядом и деловым подходом. Общественность называет его одним из лучших капитанов–роялистов.

— Чертовски хороший человек, — кивнул принц Руперт. — Капитан, всегда преданный короне и мне. Тем трагичнее всё это.

Наступила тишина, а затем король очень медленно произнёс:

— Капитан Джеймс Харкер внезапно умер на шканцах «Юпитера» позапрошлой ночью.

— Лучшие хирурги Портсмута вскрыли тело, — добавил Йорк. — Это не похоже на отравление, но они не могут сказать наверняка. В наши дни существуют смертельные яды, которые невозможно обнаружить.

Король посмотрел на меня прямо, будто сверля взглядом тёмных глаз.

— Теперь вам известно, зачем вы явились сюда, Мэтью Квинтон. У «Юпитера» срочная и предельно важная миссия. Кораблю нужен капитан, такой капитан, которому я мог бы доверять. А Годсгифт Джадж — человек достойный. Вы убедитесь, что он совсем не такой, как предвещает его фанатическое христианское имя[6]. — Даже чопорный и безрадостный герцог Йоркский слегка улыбнулся, и меня заинтересовало, чем может этот Джадж отличаться от десятков ханжески строгих пуритан–капитанов, что служили прежде английской республике, щеголяли знанием моря и столь поспешно сменили мундиры на королевские.

Принц Руперт казался весьма довольным положением вещей.

— Само собой, капитан «Юпитеру» нужен немедленно, а подходящих людей в нашем распоряжении ужасно мало, большинство из них сейчас на эскадрах в южных морях.

К герцогу Йоркскому подбежал паж и подал документ, который тот вручил мне. Я узнал знакомый текст — во всём, кроме одной детали, идентичный тому, что достался на съедение ирландским рыбам. Это было назначение от имени герцога, как лорда–адмирала Англии: мне поручалось командование кораблём его величества «Юпитер».

Я снова стал капитаном королевского флота.

Не дав мне времени как следует осознать своё новое положение, герцог Йоркский продолжил: