Подобие жизни (СИ) - Боровикова Екатерина "Копилка" - Страница 3

Владислав очень надеялся, что до полного роспуска ОРП[1] дело не дойдёт.

Оставив несколько ОКП[2] позади, Владислав остановился возле неприметной двери и постучал.

— Войдите, Владислав Александрович, — мягко сказал управитель и открыл.

— Вызывали?

— А, Кондратенко, давно тебя жду.

Почти всё пространство в комнатушке занимало виртокресло, в котором сидел начслед Иван Сергеевич — полный бледный мужчина с внушительной оптикой вместо правого глаза. Напротив него на жёстком стуле скрючился какой-то рыжеволосый доходяга — узкие плечи, всклокоченные рыжие волосы, длинные тонкие пальцы. Подследственным он быть не мог — для них на первом этаже были предусмотрены камеры и допросные.

— Вот, Владислав Александрович, знакомься. Горохов Трофим. Молодая, так сказать, смена. Бери, вводи в курс дела.

Незнакомец обернулся и уставился на следователя взволнованным взглядом. Он оказался совсем мальчишкой, не старше тридцати, а на щеке его сияла модная нынче наклейка в виде логотипа Виртограда.

— Рисунок убрать, волосы подстричь. Подожди снаружи. — Владислав дождался, когда за практикантом закрылась дверь, и лишь потом позволил себе высказаться. — Сергеич, что за дела? Я что, нянька? Вон, Петренко пускай молодёжью занимается, он это дело любит! Или пусть в киберотдел забирают.

— Спокойно, — поморщился начслед, — во-первых, только у тебя сейчас есть дело в разработке. Остальные спины в креслах протирают и строчат статистические отчёты. Во-вторых, знаешь, чей это сын?

— Не знаю и знать не хочу, — протестующе замахал руками Влад.

— А это, кстати, в-третьих. Ты не тот, кто будет пресмыкаться перед наследником целой империи. А папаша очень просил пожёстче, потому что мальчишка хочет самостоятельности и отказывается продолжать семейный бизнес. Вот и надо дать ему по носу реальностью. Так что ОКП категорически нет, пусть на настоящую жизнь насмотрится.

— То есть, я должен сделать так, чтобы пацан забыл о полиции и вернулся в лоно семьи? — нахмурился Владислав, — Сергеич, ты придумал какую-то…

— Так! Следи за языком! — громыхнул начальник.

Управитель нежным голосом сообщил:

— В данном помещении превышена допустимая степень агрессии. Пожалуйста, сохраняйте спокойствие, иначе снизится ваш уровень социального рейтинга.

Иван Сергеевич покосился на потолок и гораздо тише, но всё так же недовольно сказал:

— Нахимичили что-то сисадмины. Уже три дня поорать нормально не могу.

— Заявку отправьте. Пусть вернут, как было. Что за кабинет начальника, в котором нельзя голос повышать, — хмыкнул следователь.

— В общем, так, — вздохнул начслед. — Отдел распустить собираются. Это пока не точно, но наверху разговоры такие ведутся. Вдруг парнишка не испугается, а наоборот, проникнется? И останется. А значит, и отдел жив будет, уж поверь. О вас ведь беспокоюсь. Только это между нами, пусть папаша считает, что мы с радостью займёмся запугиванием мальчишки, — Иван Сергеевич многозначительно подмигнул живым глазом.

— Понял.

— Тогда свободен.

Гироскутер пришлось проигнорировать. Кондратенко шёл широким шагом и ровным голосом раздавал указания:

— Про внешний вид я уже сказал, добавлю только, что одежда должна быть неприметной и немаркой. Никаких кислотных цветов. И обувь подбери попрактичней. Есть очень неприятные места.

— Ага, понял, — Горохов еле поспевал за следователем, даже слегка запыхался. Он явно не привык много двигаться.

— Оружие тебе пока не положено, но шокер выдадим. Личный автомобиль есть?

— Конечно.

Владислав покосился на парня и насмешливо сказал:

— В Управление можешь приезжать на своём, но по городу только на казённом электрокаре. А лучше открой для себя общественный транспорт — дёшево, сердито и население нервировать не будешь. Не хватало нам ещё отбиваться от обвинений в коррупции.

— В каком смысле?

— Мало кто в конторе может позволить себе машину. Здесь богачей нет.

Горохов насупился, но промолчал.

— Сейчас спустишься в отдел кадров, пусть оформят, как практиканта. Инфу я сейчас по сети отправлю. Вот мы и пришли, — Кондратенко остановился возле своего кабинета, — для тебя здесь места нет, как видишь, но что-нибудь придумаем. Всё равно в основном будем работать на улице или у меня дома.

— Дома? Почему дома?

— Там кресло удобней. Всё, Горохов. Завтра жду тебя в восемь утра, адрес сейчас сброшу.

— Как всё? А задание, работа там, расследование? — разочарованно протянул Трофим.

— Жду отчёта судебщика. Робос информацию в Сеть перебросил, проще дома изучить. Так что пока делать нечего. А задание… Хорошо, вот тебе первое поручение. Найди всё, что сможешь, о вырванных ногтях.

Владислав привычно выставил вперёд руки, потому что Кира бросилась навстречу с радостным лаем. Она подпрыгивала, норовя поставить лапы человеку на грудь, остервенело махала хвостом и пыталась дотянуться языком до лица.

— Фу, Кира, фу, — смеялся следователь, уворачиваясь от приветствия. Собака словно не слышала. Но, едва Влад погладил её по голове, уменьшила восторги и побежала в комнату.

— Добро пожаловать домой, — ласково сказала управитель. Года три назад хозяин однокомнатной квартиры разорился на половую идентификацию устройства и, естественно, заказал женский вариант.

— Что нового, Элис? — следователь снял куртку, которая тут же съёжилась до детских размеров.

— Коммунальные услуги оплачены, сумма снята с твоего счёта. Утром курьер привёз три ящика пива, четыре бутылки я поместила в холодильник, остальное в кладовке.

— А продукты? — Влад разулся, сунул ботинки в автоматическую сушилку и ввёл программу поверхностной дезинфекции.

— Служба доставки сообщила, что заказ будет у тебя только после полуночи.

— Ясно.

Настроение сразу испортилось, и Владислав пошёл на кухню.

Открыв холодильник, задумчиво уставился в его полупустое нутро. Из еды имелись лишь куриное филе, кабачки и обветренный кусок пирога с грибами. Мясо выращивалось в специальных баках целыми пластами, входило в базовый продуктовый набор, на который бесплатно мог рассчитывать любой житель Мегаполиса. Но вкуса филе без всевозможных добавок в виде приправ или усилителя вкуса практически не имело, да и вообще, нужно было очень постараться, чтобы сделать из него что-то приличное. Овощи передала мама, которая на старости лет устроила дачу на балконе, а пирог принесла соседка снизу. Полгода назад они столкнулись в лифте, и с тех пор женщина зазывала симпатичного полицейского к себе по всяким надуманным поводам.

С соседкой сближаться Влад не собирался — во-первых, она, как и большинство жительниц Мегаполиса средней социальной группы, к сорока годам обзавелась сутулостью, рыхлостью и нездоровым цветом кожи, а во-вторых, он привык жить один. Но знакомство не прерывал, будучи вежливым человеком. Да и готовила дама вкусно. Пирог был платой за настройку управителя, который вроде как плохо контролировал работу уборщика. Естественно, никаких неполадок Влад не нашёл, но от пирога не отказался. И в очередной раз сделал вид, что не понимает намёков.

Можно было заказать через Элис что-то более толковое, например, пиццу или пельмени, но баллы Кондратенко усиленно экономил из-за предполагаемого сокращения кадров в Управлении. Он не хотел остаться вдруг и без работы, и без приемлемого социального рейтинга.

А без затрат следователь мог рассчитывать лишь на бесплатную «социалку» — то же безвкусное филе, щавель и фасоль.

Взяв пиво и пирог, Влад вернулся в комнату. Кира терпеливо ждала, лёжа на диване. Увидев хозяина, забила хвостом по обивке.

Полицейский плюхнулся рядом с собакой и сказал, глядя на потолок:

— Элис, новости. И материализацию бахни.

В стене открылась неприметная ниша, из которой вышла стройная длинноногая брюнетка в коротком розовом халатике. Она села в кресло напротив хозяина, приветливо улыбнулась, за её спиной засветился визуализатор.