Джинния (СИ) - Баковец Михаил - Страница 25

- И что умеешь делать?

- Да всё! – опять удивился собеседник. – Я ж домовой, не зря ж так прозвали.

- А почему именно ко мне?

- Да ты ж волхв, кому, как не твоему племени и служить-то?!

М-да, что-то с каждым моим вопросом глаза у Тишки всё больше и больше становятся. Как-то не так я спрашиваю или это прописные истины: симбиоз волхва, хм, и домового?

- А здесь чем тебе плохо?

Домой смачно сплюнул через забор:

- Про меня уже давно забыли, поесть не предлагают, хозяйство запущено, дом не рассыпался только благодаря мне… эх, да чего ж тут и говорить-то.

Участок и в самом деле выглядел не очень приятно: забор покосился, местами держался на подпорках, понизу доски сгнили, калитка вся скособоченная и навечно застыла в полузакрытом состоянии, по-моему, даже в землю вросла. Во дворе заросли крапивы и репейника с лебедой, какие-то железки, куски досок и брусков горой свалены, старая-престарая ванна неподалёку от калитки заполнена позеленевшей водой. Сам дом стоит нижними венцами на земле, толстые брёвна все черны от времени, огромные трещины избороздили древесину, местами в щелях ещё видны куски пропитанной краской пеньковой верёвки (раньше таким способом проконопачивали стыки, щели, между брёвнами), но в основном между брёвнами была пустота. То окно, которое я видел, стёкол не имело, вместо них был прибит к раме кусок рекламного баннера. Шиферная крыша больше походила на образец для начинающего туриста «как определить, где находится север» - настолько плотным ковром мха была покрыта.

- Если обещаешь без пакостей обходиться, то пошли со мною. Да, а что взамен за работу хочешь? - спохватился я.

- Да ничего, - помотал собеседник своей лохматой головёнкой. – Стезя у нас такая – людям служить, дом в порядке содержать. А уж волхву служить, так энто и вовсе почёт и уважение тому домовому. Ну, и еды немного оставлять, да там чуток совсем, я не обжора.

Ага, прямо аристократ среди прочих слуг, персона, приближенная к королю.

- Тока ты, волхв, забери вещичку одну из дома, без неё я уйти-то не могу.

- Что за вещь?

- Лапоть. Он за печкой валяется, через него я уйду с тобою от старого хозяина, ты токмо ему копеечку предложи, чтобы всё по-честному было.

- Хорошо, - кивнул я в ответ и шагнул к калитке. С трудом протиснулся в проём, ещё пришлось отодвинуть верх калитки в сторону, чтобы пройти и не зацепиться одеждой за засаленные рейки.

- Эй, хозяева, есть кто дома? – громко крикнул я, когда подошёл к двери. – Эй!

На мой стук и голос среагировали не сразу, прошло пять минут, прежде чем за дверью загромыхали чем-то металлическим, раздались шаги и она распахнулась.

- Ты кто?

Вместе со словами на меня выдохнули такую струю перегара, что я отступил на шаг.

- Здорово, мужик, я тут недавно поселился и вот знакомлюсь с народом.

- Мужики в лесу лес валят, - ответил тот. – Сотку дай, скоро пенсию начислят и я верну, зуб даю.

- Держи, - я покопался в карманах и отыскал нужную банкноту.

- О-о, живём, спасибо, братуха. Слушай, а ты как по стопочке, а? Я тебе адресок дам – там отличный сэм делают, а закусон вон уже с тобою. Ну как? – тут же стал подбивать меня на застолье бухарик, видимо, рассчитывая, что в ходе того меня на ещё что-то удастся раскрутить.

Мужик с ожиданием уставился на меня. М-да, видел я бичей, но этот фору даст любому, ну чисто бомж, только при своём жилье. Или не своём, так, к другому бичу заселился?

- Ты хозяин? –спросил я.

- Я, Колёк я. А ты?

Я пропустил мимо ушей его слова, не хватало ещё начать брататься и ручкаться после представления – брезгливость чувствую.

- Слушай, Колёк, у тебя чего-то из старины нет на продажу? Лаптей там, м-м, самовара или чего-то ещё?

Тот задумался, потом неуверенно сказал:

- Да я это, снёс всё на металлку, самовар был, да там же пять кило меди, считай, ведро сэма! Слушай, а утюг не нужен? Старинный, с углями, его не берут, а мне не нужен.

- Утюг, хм, - я сделал вид, что задумался. – Пожалуй, возьму. Ещё что есть?

Тот развёл руками с огромным огорчением на лице.

- Ладно, показывай свой утюг на углях.

Мужик тут же повернулся ко мне спиною и рванул в дом на приличной скорости, видимо, опасался, что я могу передумать. Я шагнул следом.

Внутри дом выглядел под стать хозяину, да и пах соответственно. Блин, ну неужели люди могут опуститься до такого состояния?

- Вот и утюг, - пока я осматривался по сторонам, Колёк отыскал старинный девайс и подскочил ко мне. – Тыщу за него, никак не меньше.

- Чего? – неподдельно удивился, я. – За этот кусок ржавчины тысячу?

- Это ж раритет, пойди, найди ещё такой.

- У тебя вон печь стоит, за ней нет ничего другого, может что-то завалялось кроме утюга? - перевёл я тему разговора. – Посмотрел бы, а?

Тот с сомнением окинул взглядом огромную русскую печку с облупившимися боками и чёрной широкой полосой гари над топкой.

- Да ну, хлам там один да дерьмо мышиное, а утюг вот. Ну, хочешь, я тебе почищу его?

Видно было, что копаться в старом хламе ему хочется меньше всего, а вот получить денежку и рвануть за загадочным сэмом (подозреваю, что самогоном), чтобы унять огонь внутри – ещё как.

- Найдёшь что-то ещё и куплю у тебя этот утюг за тысячу, или пошёл я.

- Смотри, - пригрозил он мне, - ты обещал.

Лапоть нашёлся почти сразу, стоило только Кольку откинуть несколько замызганных тряпок, засунутых между стеной дома и печкой.

- О, б… я, лапоть! Ты смотри – как по заказу! – удивлённо воскликнул мужик. – Ты там часом не колдун?

- Волхв я, - ответил я, забирая вещь из рук собеседника. – А неплохой лапоть-то, даже не ожидал.

Наверное, это была единственная вещь, которая выглядела новой, чистой и красивой. Внутри сидела чёрная, как смоль мышь… с бородой.

- Держи, - я вручил мужику тысячу и вышел из дома. Наконец-то чистый свежий воздух, а то от вони внутри дома у меня голова того гляди закружится.

- Эй, а утюг? – раздался крик мне в спину.

- Себе оставь, - буркнул я, опять мучаясь, чтобы протиснуться мимо калитки. Всё-таки, не уберёгся и задел грязное плесневое дерево одеждой, оставив жирный грязный след на белой футболке.

Оказавшись дома, я вытащил из пакета лапоть и положил на пол в коридоре, не зная, как дальше поступать. Из него тут же выскочила мышь, в одно мгновение оборотившись Тишкой. И вот сейчас я его рассмотрел подробно, в полный рост. Не очень рослый, сантиметров восемьдесят в высоту, не больше, но широкоплечий, коренастый. Никакой ассиметричности в пропорциях тела, уродующих обычных карликов не было и в помине, разве что, ладони и ступни выделяются чуть большими размерами, чем нужно при таком росте. Волосы длинные, торчат во все стороны и почти закрывают глаза, борода лопатой до ключиц, одет домовой был в латанную-перелатанную рубашку, простенькую, из серого холста и точно такие же штаны, даже скорее портки, подвязанные верёвкой. Ноги босые, но чистые, словно, только что вымыл.

- Эх, хоромы-то небогатые, а, волхв? – покачал головою Тишка. – Землицы много, а дом хлипкий да маленький. Рухляди нет, посуда… тьфу, а не посуда. На кухни хоть шаром покати.

Вот ведь быстрый какой, никуда не исчезал, а всё уже рассмотрел: холодильник пустой, посуду одноразовую да пластиковую, чайник электрический, отсутствие мебели и личных вещей. Домой, одним словом.

- Это временное жилище, - пояснил я домашней нечисти. – На улице уже стоит площадка, которую под дом отвёл, можешь посмотреть. Там всё на века будет сделано и места много.

- Эт хорошо, - тут же закивал домовой, - эт правильно. Ну, тады и я не стану тут сильно обживаться… ты лапоть-то мой рядом с порожком положь, агась? Так мне попроще будет на новое место перебраться, а то два раза подряд корни рвать тяжело. Дом-то духи строили?

Я кивком подтвердил его догадку.

- Эх, так себе из них работнички, без души работают, не заплатишь – не встанут с места. Тебе бы дворового хорошего, он бы им отлынивать не давал.