Когда даже ангелы посылают (СИ) - Волкова Дарья - Страница 12

Надо спросить. Окликнуть. Но он идет, как привязанный, не сводя взгляда с толстой косы пшеничного цвета.

Оглянись. Оглянись, а? Неужели ты не чувствуешь, что за тобой идут? Идут близко, почти за спиной. Неужели ты не чувствуешь, что я почти дышу тебе в затылок?

Она не чувствовала. Шла, не торопясь, опустив голову и, кажется, о чем-то глубоко задумавшись. Даже наушников - почти неизменного атрибута современного человека - не было.

И Кирилл решился. Подошел совсем близко, так, что носа достиг запах. Земляника. Откуда тут земляника?

- Катя...

Девушка резко остановилась, так, что Кир едва не врезался в нее. Замерла. А потом так же резко обернулась.

И Кир пропал.

Та актриса, которую показывал тогда Аркаша, казалось бледной тенью на фоне Кати. Глаза у нее нереальные. Огромные, голубые. Да и все лицо...

Кирилл стоял, не в силах сказать ни слова. В голове билась только одна мысль.

Неужели с этой невероятно, ослепительно красивой девушкой я был близок?!

*

Ей в первую секунду показалось, что показалось. Что голос, тихо произнесший ее имя, тот самый голос, что так часто она вспоминала и даже слышала во сне - что он ей слышится уже наяву, но в мечтах. А потом Катерина резко обернулась.

Он.

Кирилл.

Поняла это сразу.

Жадно вглядывалась. Глаза. Глаза у него невероятные. Словно осеннее небо сквозь пелену готовых пролиться дождем туч. Немного холодные, чуточку грустные.

С трудом заставила себя отвести взгляд от глаз. Русый. Немножко лохматый. Уши... совсем капельку торчат, что ж ты врал? Высокий, и не производит впечатление тощего. От фигуры ощущение стремительности и гибкости. Как гепард, готовый в любую секунду сорваться с места

Они смотрели друг на друга и молчали. Это длилось.... Наверное, долго. И молчание первым нарушил он.

- Я... - Кир прокашлялся. - Я рад, что с тобой... все в порядке.

Магия глаз цвета осеннего неба отпускала медленно и неохотно. Но кое-что важное Катя поняла почти сразу. Выдохнула шумно.

- Папа? - и, скорее не вопросительно, а утвердительно уже. - Конечно папа, кто же еще!

- Да, - Кирилл говорил все там же, так запомнившимся, так гипнотически действовавшим на нее спокойным голосом. - Я разговаривал с Дмитрием Ивановичем.

- Мой отец очень любит вмешиваться во все! - Катя поняла, что сердится по тому, как громко, в отличие от Кира, звучал ее голос. Но как тут не сердиться?! - Он всегда и во все вмешивается! Даже в то, во что ему вмешиваться категорически нельзя!

- Кать... - она почувствовала, как ее локтя коснулась его рука. И остро вдруг захотелось, чтобы обнял. Как там. - Давай сядем и поговорим.

Они сели. Скамейка, аллея. Готовая мизансцена. Откуда вот только?

- Ты извини моего отца, пожалуйста, - Катя нервно сцепила руки на колене. Смотреть на Кира она не могла. Слишком велико искушение кинуться ему на шею. Совершенно непоследовательно. - Он искренне считает, что делает как лучше.

8.2

Кир молчал. Он боялся смотреть на Катю. Ее лицо, вся фигура, вся она - напрочь лишала его способности соображать. А ведь он собирался. Он же готовился... Он же даже слова сочинил...

- Кать... - вздохнул так, что закололо в боку. - Я так понимаю, нам все равно есть что обсудить.

Катя обхватила себя руками. Изображать гордость и неприступность смысла нет. И сил нет.

- Да, - ответила тихо. И более не нашла, что добавить. Разглядывала нитку из шва на кроссовке.

- Слушай... - еще один глубокий вздох. - Если так получилось, что... у нас будет ... ребенок... то я... - хреново он подготовился, слова не идут вообще! Хочется просто припасть губами к пшеничной макушке, обхватить девичий стан руками и ничего... ничего!.. ничего-ничего... вообще ничего не говорить! - В общем, я хочу, чтобы все было правильно.

- Правильно? - Катя вскинула на него свои невозможные глаза. Он тут же чуть не умер.

- Правильно, - кивнул через силу и отвел взгляд. - У ребенка должен быть отец. В документах. И вообще... - Кир не мог объяснить, что имеет в виду. Не понимал. Сам не понимал. Но надо говорить. - Я сделаю все, что полагается.

- А что полагается? - Катя отвела взгляд, уставилась на клен по соседству. Лучше думаться от этого не стало.

- Ну, я... - куда делось его фирменное красноречие?! Выпестованное, выученное, отработанное?! - Я хочу стать своему ребенку настоящим отцом.

Боже, убавьте кто-нибудь пафос!

Отцом он хочет быть, надо же! Какое благородство! Ну а чего еще ждать от потомственного со времен Петра I дипломата?! Голубая кровь, благородство из ушей лезет!

- Отлично, - услышала Катя словно со стороны свой ровный голос. - Тогда мне от тебя кое-что нужно.

- Что?

- Анализ крови и флюорография.

- Чего?! - он был в самом деле ошарашен. А вот так. Вы к нам с благородством, а мы у вас крови выцедим.

- Да, мы дошли до таких степеней знакомства, как рентгеновские снимки, - усмехнулась Катя. Она не видела со стороны, но усмешка вышла грустной. - А анализ крови нужен на резус-фактор.

Кир смотрел на нее все тем же непонимающим взглядом. Интересно, у их ребенка будут такие же нереальные глаза?

- Резус - что?

- Бывают два вида резус фактора крови человека, - Катя представила себе, что читает лекцию. - Положительный и отрицательный. У меня отрицательный. Если у ребенка будет вдруг положительный - скажем, от тебя - то возможен резус-конфликт.

Слово «конфликт» Кир понимал очень хорошо. И даже способность соображать временно активизировалась.

- Это опасно для здоровья? Твоего? Ребенка?

- Потенциально опасно, да, - разговор на понятные темы немного успокоил. - И о таком лучше знать заранее. Ты знаешь, какой у тебя резус?

- Понятия не имею. Но я сдам анализ, обязательно!

И куда вам столько благородства, господин Коробейников?

- Отлично, - кивнула и встала. - Я тебе сделаю направления. А теперь мне пора.

- Катя, подожди!

- Извини, - головой она дернула излишне резко. Но уж как получилось. - Я очень спешу.

Уходила она быстро, почти бегом. Шагов за спиной не услышала.

*

Снова дождь за окном, снова подоконник, снова какао с маршмеллоу. Снова ваниль.

Какая к черту ваниль?! Катя сегодня познакомилась очно с отцом своего ребенка. Нормально звучит фраза, да? И ничегошеньки она не отражает.

Он необыкновенный. Наврал, дипломат чертов, что обычный. Ничего в нем обычного нет. Глаза цвета осеннего неба. Гибкое сильное тело. Уверенный мягкий голос.

Это под ним она лежала, зачиная их общее дитя?!

8.3

Беременности своей Катя не ощущала никак. Цифра на листочке, не более. Не пить, не курить (хотя и не значилось в анамнезе!), купить витамины. Что там еще в первом триместре? Анализы, УЗИ. Все в норме, все в соответствии со сроками. Как там в песне поется какой-то? Час зачатья я помню неточно? Дату зачатия Катя знала с точностью до дня. Хотя мать ей прочла целую лекцию о том, что дата полового акта не всегда совпадает с датой зачатия. Ах, ну да, как же она забыла. Но в любом случае, беременность протекала в норме. И пока совершенно бессимптомно.

Зато причина беременности вызвала кучу симптомов. И сердцебиение, и желание порыдать. Отец ребенка он, видите ли. И все? Пропади ты пропадом со своим благородством, Кирилл Коробейников! И со своими осенними глазами и фигурой гепарда. И - да! Ты лопоухий. Надеюсь, ребенок не унаследует.

*

Два дня он себе не находил места. Работа - на автопилоте, там ничего не требует даже минимума мозговой активности, только расторопности. И перманентно перед глазами - она.

Такая красивая.

Такая гордая.

Такая...

Таких девушек Кирилл всегда обходил стороной. Слишком хлопотно. Они требуют к себе слишком много внимания. На них надо тратить слишком много сил, которые можно потратить на что-то более интересное.

А теперь...

А теперь она занимала все его мысли. Неотступно, навязчиво, неотвратимо. Глаза нереальные, пшеничная коса. Губы.