Сбежать от стального короля (СИ) - Дэвлин Джейд - Страница 23

Просто дикари старались не мозолить глаза пришельцам и проявляли весьма умеренный интерес к новинкам цивилизации. Но с ними вполне можно было договориться - то есть надуть и использовать.

И, наконец, закоренелые дикари. Эти делились на «злобных чудовищ» - да-да, в этом мире тоже существовали племена каннибалов, которые жили у бегемота в заднице и лопали любого, кто туда сунется. И на «придурошных выдр». Хм...

Эти самые выдры, по слухам, даже на фоне гномов казались малютками, этакими пигмеями, как в пустыне Калахари нашего мира. Но жили они на воде - в плавучих домиках, все время путешествуя по обширной пойме впадавшей в океан реки и дальше вглубь Аурики, через сеть озер-ручьев-болот.

Работать на «белую гаспадину» они категорически не соглашались, на цветные бусы, яркие ситцы и медные кастрюли смотрели равнодушно. Враждебности не проявляли, в целом вели себя дружелюбно, но по местным меркам странно. Жили неведомой жизнью на задворках, то уплывая куда-то в путаницу протоков, то снова бесшумно возникая у заброшенных грузовых доков в нижнем течении реки. Что им вообще было нужно в городе, никто, по-моему, так и не выяснил. Убедились, что чудики не пакостят, не нападают и даже не воруют,  в отличие от «хороших дикарей», и перестали обращать внимание на неспешно гуляющих по окраинным берегам пигмеев. Копошатся там чего-то и пусть копошатся, пока не мешают. Надо будет - выгонят.

И я, получается, сейчас путешествовала мимо светящейся огнями газовых фонарей набережной на самом настоящем выдрячьем плоту.

С одной стороны, я-то ксенофобией никогда не страдала и никакого бремени белого человека отродясь не волокла. Мне мои невольные попутчики очень даже нравились - они казались приветливыми, дружелюбными, хотя немного стеснительными. И мне совершенно не стыдно было плыть с ними по реке.

С другой - хочешь не хочешь, а я пока часть этого общества и завишу от него. Если местный бомонд застанет меня за братанием с выдрами, боюсь, плохо будет и мне, и пигмеям.

Похоже, они сами это понимали. Поэтому не подплывали близко к берегу, туда, где мы могли попасть в полосу света, а незаметно крались чуть поодаль, пока не миновали самую оживленную набережную и не оказались напротив городского сада, спускавшегося к самой реке.

Меня вместе с моим сундуком очень галантно под ручки сгрузили на берег, кое-как сманили с моего плеча выдренка - он ни в какую не хотел уходить, цеплялся за платье и сердито свистел. Отпустил меня только после того, как его поманили весьма пахучей ракушкой. Пигмеи быстренько упаковали его в плетеную корзинку, очень серьезно попрощались со мной за руку и тихо, даже без всплеска, растаяли в темноте вместе со своим плотиком.

А я, тихонько пыхтя, поволокла свой сундук в горку. Хорошо еще, что дом семьи Нисон, в котором я поселилась по рекомендации мэстра Коруэла, был совсем рядом с парком.

- Леди?! - выделенная мне горничная пришла в ужас, когда я возникла на крыльце и позвонила в дверь. - Святые подгорники! Что с вами случилось?!

- Да ничего не случилось, Кати, я просто поскользнулась перед самым домом и уронила свои покупки в лужу, - нахально соврала я. - Помоги мне быстренько попасть в комнату, не хочу расстраивать своим видом мэстрисс Нисон.

- Святые подгорники! - Кати все никак не могла успокоиться, все причитала и хваталась то за мой сундучок, то за измазанный подол. - А у нас гости, и хозяйка уже несколько раз о вас спрашивала! Вас все ждут, и...

Итак, чаепитие. Быстро выставив Кати из комнаты и переодеваясь в снабженное суперновомодной застежкой-молнией платье, я наскоро прикидывала варианты. Мэстрисс Нисон, пользуясь тем, что в местном довольно скучном провинциальном обществе почти ничего не происходит, использовала меня как заморскую звезду своего салона, приглашая гостей на «столичную леди». Я вообще снискала несколько скандальную репутацию, но в меру, настолько, что «милая эксцентричность» воспринималась как некая изюминка, а не как неприличное поведение. Еще бы, молодая незамужняя леди - ОДНА! - приплыла на другой континент, заявила права на земли и концессии... Это они еще не в курсе, что я собираюсь вглубь материка. Насмотревшись на реакцию местного общества, я благоразумно решила сделать им сюрприз.

Еще вчера меня это и смешило, и раздражало, а сегодня я задумалась, как бы извлечь пользу из сложившегося положения. Как ни крути, а мне нужны деньги и не нужен раздутый гардероб.

Самый простой путь, который здесь знали попавшие в «затруднительное положение» женщины, - это ломбард. Есть даже специальные, для одежды. Но! Во-первых, это сразу клеймо нищей неудачницы на лоб. Во-вторых, обдерут как липку и за то, что в столице стоило десять золотых форинтов, в ломбарде дадут хорошо если два.

Нет, через ломбард я неожиданную финансовую проблему не решу. Гораздо интереснее было бы устроить аукцион, распродать всё барахло к чертям, оставив лишь самое необходимое. На мои платья, сумочки, туфельки и брошки дамы смотрели жадными глазами и едва не стонали от вожделения. Столичное! Модное! Ни у кого больше нет! А застежка-молния вообще едва не заставляла их падать в обморок.

Но, снова пресловутое «но». Леди не торгуют, и уж тем более леди не продают с себя последнюю рубашку, утрированно говоря. Местное общество не просто меня осудит, но и может, что гораздо хуже, отказаться покупать. Нет уж. Надо действовать очень аккуратно.

Вот, например, леди Альяна ат Шаридан, жена самого крупного местного землевладельца, у него огромные плантации чего-то, сильно смахивающего на сахарный тростник, прямо в пойме реки. Яркая голубоглазая блондинка запомнилась мне тем, что обязательно при любом удобном случае, да и неудобном тоже, сцеживала яд в адрес некой леди Мийты ат Вайсон, жены колониального губернатора. С которой я, кстати, до сих пор не знакома, потому что одновременно обеих леди в один салон не приглашают. Во избежание скандала или как, интересно?

Мужья обеих леди, по слухам, тоже соперничают и меряются доходами, лошадьми, колясками, домами, балами... и женами. Хм. Хм.  Какая удача. Если как-то ненавязчиво намекнуть леди Мийте, что она может неким образом обойти соперницу, а леди Альяне, в свою очередь, дать понять, что первенство в местном бомонде стремительно уплывает в руки другой... хммм...

- О да, дорогая, эти лайковые перчатки на молнии еще даже не появились в самых модных салонах столицы, было всего две пары для рекламного показа, но благодаря моим связям я их получила, - разговаривать на птичьем языке провинциальных салонов было не то чтобы трудно, просто от обилия словесного сиропа я слегка слиплась уже к середине чаепития.

Мы сидели в изящно обставленной гостиной моей гостеприимной хозяйки и «непринужденно болтали» уже около полутора часов. Если честно, я чувствовала себя выжатой - после целого дня прогулок, прививок, плавания по реке с выдрами... А куда деваться? Зато поймала наконец нужный момент и ввернула тему эксклюзивных новинок в разговор так, чтобы казалось, что это не я его начала, а меня расспрашивают.

- И вы не представляете, как меня уговаривали уступить хоть одну пару, - я понизила голос до доверительного шёпота, - предлагали компенсировать очень, просто очень щедро. - Я перестала шипеть и заговорила нормально. - Но вы же понимаете... я не могла согласиться на подобное, для столицы это было бы недопустимо вольно. Могли пойти нежелательные слухи о состоянии ат Леннистонов.

Моя собеседница согласно покивала, но я видела, каким ярким светом загорелись ее глаза. Вброшенная в ее прелестную белокурую головку мысль явно упала на благодатную почву, теперь надо было дать ей время прорасти.

Я еще раз мило улыбнулась и сменила тему, но разговор все равно крутился вокруг столичной моды. Местная голубоглазая королева бомонда, разодетая в шелковое платье прошлогоднего сезона, буквально не отпускала меня от себя, одним взглядом осаживая слишком приблизившихся дам рангом пониже. Похоже, леди Альяна решила стать моей близкой подругой, во всяком случае до того момента, как мои наряды выйдут из моды.