Заклятие немоты - Дарт-Торнтон Сесилия - Страница 54

• Предыдущая
• 54/103
• Следующая

— Скоро движение станет оживленным, — предостерег эрт, прикрывая плащом ларцы с сокровищами. — В этих краях уже шастают охотники на пушного зверя — отчаянные дикари, ради звонкой монеты сами лезут в логово к нежити, да и других при случае не пощадят. На нашем плотике от проворной охотничьей лодки далеко не уйдешь, так что смотрим в оба и как только почуем опасность, тут же уносим ноги.

Судя по рассказам Сианада, выходило, что Жильварис Тарв — разгульный портовый город с чрезвычайно колоритными обитателями. Пираты и разный сброд запросто расхаживают там по улицам, смешиваясь с обыкновенными законопослушными горожанами, а нередко и с титулованными особами. Ни крепостных стен, ни железных ворот, опускающихся в комендантский час, в этом занятном центре оживленной торговли отродясь никто не видал. Здесь заключаются великие сделки и за минуту прогорают огромные состояния. Неудивительно, что кровь в жилах местных обитателей закипает быстро, и так же легко льется на землю — в случае чего. Богачи, как положено, занимают лучшие земли, а беднота ютится на задворках, если сумеет удержаться. Кроме того, в этот восточный порт Эльдарайна частенько наведываются корабли из Намарры. С какими целями? Ну, властям капитаны заявляют одно, а чем они в самом деле занимаются… Кому какое дело? Главное, чтобы не забывали делиться барышами с верхушкой.

— Не, в Тарве мы на плоту не появимся. Так не удерешь от охотников до чужого добра, да и расспросов слишком много вызовет. А коли в городе пройдет слух, что мы везем сокровище, даже если цена ему — ломаный грош, то я и этого гроша не дам за наши головы. Поэтому сойдем на берег в окрестностях; прогуляемся пешком, как обычные странствующие торговцы.

Путешественникам повезло не встретить по дороге ни одной охотничьей лодки. Наступил пятый день с тех пор, как Сианад и Имриен покинули Лестницу Водопадов. Над волнами стелилась рассветная дымка. Холмистые берега широкой, полноводной реки окаймляли графитно-зеленоватые казуарины. Кое-где мелькали крытые соломой крыши приземистых крестьянских домиков, утопающих среди фруктовых садов и рябиновых рощиц. В загонах, огороженных каменными стенами, паслись небольшие стада домашнего скота. На полях колыхались под ветром колосья овса и ячменя.

Смеркалось. Эрт выглядел потревоженным.

— Мы подобрались чересчур близко. Если кто-нибудь из крестьян или рыбаков выйдет на берег и увидит двух странно одетых незнакомцев, плывущих из края Неприступных гор — как ты думаешь, за кого нас примут? Ручаюсь, что за неявных тварей.

Пользуясь грубо выстроганными веслами из тиса, путешественники направили плот на мелководье. И вот дно заскрежетало по гравию. Люди сошли на западный берег, под сень казуарин, чьи длинные поникшие иглы свисали подобно нечесаным серо-зеленым локонам. Имриен и Сианад забрали сокровища, а потом сами развязали бечевки, скрепляющие плот, и оттолкнули его прочь.

Глядя, как он медленно уплывает по течению и распадается на отдельные бревна, девушка испытала смутную, невыразимую тоску.

— Ну все. — Эрт оживленно потирал руки. — С этой минуты мы — странствующие торговцы из Тарва, идем попытать счастья в селах. Наконец-то хоть выспимся на суше!

Так-то оно так: приятно лежать на мягкой душистой постели из опавших игл, спору нет, но после долгих дней плавания земля казалась чересчур устойчивой, неподвижной… Имриен всю ночь промаялась, глядя во тьму и прислушиваясь к плеску речных волн. Она со страхом размышляла о городе, о том, что может ее там ожидать.

Наутро Сианад исчез.

Сороки на все голоса воспевали взошедшее солнце. Утренний свет ложился на хлебные поля случайными, переплетающимися узорами. Ларцы оказались на прежнем месте — в кустах мирта, куда вчера затолкал их эрт, старательно засыпав листвой. Сомнений не было: Сианад где-то поблизости. Оставалось просто ждать его возвращения.

Девушка напилась чистой речной воды и умылась. Когда эрт вернулся, его так и распирало от гордости. Еще бы, ведь под мышкой у него была половина свежей краюхи!

— Набрасывайтесь, леди! Набирайтесь сил, не тащить же мне тамбалай сокровища в одиночку до самого города!

Имриен принялась есть, но сначала разломила хлеб и предложила товарищу кусок побольше. Сианад отвел ее руку.

— Догадайся, кто слопал другую половину?

Невероятно, каким божественно вкусным бывает порою простой каравай! Девушка чувствовала, что в состоянии съесть еще столько же. Но тут она увидела алчный взгляд эрта, который следил за каждым исчезающим кусочком с отчаянием безнадежно влюбленного юнца. Как бы Сианад ни отпирался, он не мог скрыть очевидного: его доля оказалась ничтожно мала, чтобы хоть отчасти утолить волчий голод. Покончив с первым куском, Имриен притворилась, что сыта и больше не хочет. Эрт расправился с остатками с жадностью лютого хищника.

После завтрака он высыпал на колени девушки пригоршню монет. Имриен внимательно изучила незнакомые деньги. Это были маленькие медные кругляши, на одной стороне — какие-то цифры и надписи, другая, с ликом, отчеканенным в профиль, совсем затерта, подробностей не разглядеть.

— Спрячь звонкие медяшки в карман, пригодятся! — с важным видом посоветовал Сианад.

«Как деньги? Как хлеб?»

— Разменял самую мелкую из наших монет, какую только нашел — серебряный флорин. Сама понимаешь, золото или камни выдали бы нас с головой. Гм… подумать только: «самую мелкую»! Да у меня и таких-то в жизни не водилось!.. Ух, и прижимистая крестьянка попалась. Еле сторговался!

Голод слегка отступил. Путники привязали ларцы себе на спины, прикрыли их плащами и пустились дальше, напоминая нелепых черепах. Вскоре они вышли на южный тракт, изрытый колеями. По обочинам росли живые изгороди из колючих кустарников, усыпанных спелой ежевикой. Сладкие черные ягоды так и таяли во рту.

По дороге стали попадаться фермерские домики. Время от времени навстречу с грохотом катила конная повозка. Сианад радостно махал проезжающим рукой; Имриен меж тем все глубже хоронила лицо под складками изношенного выцветшего капюшона. Она понимала и без напоминаний товарища, что один неосторожный взгляд может погубить все дело, развязав языки местным сплетникам.

Дорогая ноша казалась тяжелее с каждым шагом. Изможденная голодом, девушка еле переставляла ноги. Да полно, в самом ли деле шагает она по укатанной дорожной колее? Забывшись, Имриен представляла себе, что бредет по колено в болотной топи.

Полдень. Краткая передышка в березовой роще, подальше от широкого тракта и сторонних глаз. Сианад раздобыл в деревеньке парного молока и еды — на этот раз ему повезло больше. Стоило девушке пообедать, как стремление поспать стало просто непреодолимым. Но товарищ поднялся, чтобы продолжать путь, и она не посмела возразить. Уже в сумерках они миновали окраину.

По краю почерневшей перекосившейся балки скакал воробей, с любопытством вертя головкой во все стороны. Вот он замер, распушил перья, прихорошился и негромко чирикнул. Затем вспорхнул, облетел комнату и стрелой метнулся через приоткрытые ставни наружу, к солнечному свету. В ящике на окне закачались ромашки. Птичье перышко вместе с золотистой пылью сонно закружилось в косых зеленовато-желтых лучах, опустившись на пол у кровати. С улицы доносились какие-то звуки и незнакомые запахи.

• Предыдущая
• 54/103
• Следующая