Невеста в беде (СИ) - Д' - Страница 7

Кажется, мы уже вечность вот так сидим, а гости дошли только до семи.

Я зажмуриваюсь сильнее, уговаривая себя, что ничего такого не происходит. Подумаешь, мы только что на весь ЗАГС целовались, и ничего. Все что было в машине, не считается.

Но адреналин все равно горячей волной мчится по венам, заставляя сердце бешено стучать в груди.

Как можно одновременно не хотеть чего-то и получать от этого какое-то больное удовольствие? Я не знаю. Я вообще мало что понимаю, и уж точно упускаю момент, когда слабо дергаюсь, и угол нашего «псевдо поцелуя» слегка меняется. Теперь наши рты не просто невинно соприкасаются, теперь нижняя губа Ильи вдруг оказывается зажата между моими.

Клянусь, не знаю как это происходит, но я совершенно неосознанно беру и посасываю ее. Ох!

И это как взрыв. Совершенно бездейственный до этого Илья вдруг резко перехватывает инициативу, сминая мои губы словно ураган. Не ожидая такого напора, я слегка отклоняюсь, но он резко следует за мной, не разрывая поцелуя, и от этого надрывного движения в моем мозгу напрочь вырубается электричество.

Все вокруг темнеет, пропадет. Вдруг заканчиваемся даже мы, и начинаются лишь голые инстинкты.

Это борьба. Сладкая, острая, пробирающая до самых костей, и такая божественно приятная.

Он целует, я отвечаю. Все как будто во сне.

Дыхание перехватывает, но воздух мне больше не нужен. Мне вообще больше ничего не нужно, кроме этих волевых губ, которые ощущаются так правильно и так остро на моих.

И вот, когда кажется, что волна удовольствия достигла своего пика, я чувствую, как горячий и влажный язык настырно и резко проскальзывает в мой рот. О да!

В жарком томлении судорожно сжимаю бедра, и вдруг слышу слабый стон. Мой. Куда уж там.

Илья гордо принимает эту позорную капитуляцию и усиливает напор, завладевая мной настолько, насколько это возможно одним лишь поцелуем. А я, я отдаюсь ему, потому что он прав, как бы сильно я ни сопротивлялась, я действительно этого хочу.

И именно в тот момент, когда напряжение между нами достигает такого накала, что, кажется, начинает искрить, я вдруг слышу громкое:

- Двадцать! - и дружные аплодисменты.

Воу! Стоп. Что это только что было?

Тяжело дыша, мы отстраняемся друг от друга, прерывая поцелуй.

Гости радостно улюлюкают, довольные представлением, но я их не вижу.

Я просто не могу оторвать взгляд от черных, как нутро моей сумочки Шанель, глаз. Как? Что? Я в полной растерянности. Судя по всему, Илья тоже в шоке. Мягко говоря.

Не двигаясь, мы смотрим друг на друга в полном молчании. Секунда, две.

И вдруг он слегка отклоняется в сторону, засовывает руку в карман, достает телефон, заклепку с банкнотами и уже свою карточку. И, все так же не отрывая от меня свой темный взгляд, поднимает карточку над головой.

- Еще сто тысяч! Горько! - громко объявляет он, и, бросив карточку на стол, притягивает меня к себе за талию и снова целует.

- Какая беспрецедентная наглость! - слабо отзывается на задворках моего сознания. Но телу как всегда плевать. Оно уже отвечает на горячий поцелуй, и все доводы разума и возмущения уходят на второй план.

Вау! Вот это ураган!

Я задыхаюсь от его напора, полностью отдаваясь потоку страсти, с которой Илья сминает мои губы. Ах! Я уже машу белым флагом? Похоже на то. Я сдалась! Кажется, я даже скольжу пальцами в его волосы, стараясь еще острее прочувствовать близость. Хотя, куда уж острее?

Шок, страсть, адреналин. Сердце отбивает барабанную дробь.

Краем уха слышу как восторженно поддерживает нас толпа. Они уже не считают, просто дружно улюлюкают, подбадривая.

Но поцелуй не может длиться вечно. Сто тысяч - это очень быстротающая сумма.

Наконец, когда жажда обладания утолена, Илья отрывается от меня. Наши ошалелые взгляды встречаются, и я чувствую как маленькие, но очень колючие мурашки волной окатывают мое тело.

Боже. Что я только что сделала? Целовала мужчину, к которому поклялась и близко не приближаться. Да еще и на глазах у трехсот восьмидесяти гостей! Дважды!

Блин, Оля! Ничему тебя жизнь не учит, ничему!

Хотя…Двести тысяч, Оля, двести тысяч плюс удовольствие - посмотри-ка правде в глаза! Мда. Считаю, что жена дяди Коли должна мне тоже доплатить!

Ой! А что если кто-то снял наш поцелуй в строриз Инстаграм и уже весь город знает, что я чуть не отдалась Илье прямо на праздничном столе, между салатом Цезарь и черной икрой?

Так! Спокойно!

В общем-то, а что такого-то? Он же официально мой муж. И, судя по аплодисментам, которые все никак не стихают, после этого поцелуя в правдивость нашей связи поверили даже самые скептически настроенные гости.

Главное только сейчас не забыть, что это все лишь для шоу.

Да-да. Только так и никак не иначе. Для шоу и из-за того, что мы оба перебрали шампанского.

Ведь правда?

Растерянно смотрю на новоиспеченного мужа, не в силах разобрать его реакцию и с ужасом понимая, что до хладнокровного спокойствия мне сейчас как до луны.

Подлым червячком по телу разрастается ужасное чувство. И имя этому чувству - надежда.

Так! Нет, нет, нет! Только не это. «Надежда» и «Илья» - две вещи абсолютно несовместимые.

Да что это со мной?!

Так, срочно нужно проветриться!

- Я… - испуганно шепчу, поднимаясь со стула. - В дамскую комнату…

Илья одаривает меня подозрительным взглядом, но лишь молча кивает, видимо сам приходя в себя после случившегося.

Я поднимаюсь, оглядываю собравшихся с обворожительной улыбкой на лице, и, прежде чем позорно сбежать, посылаю Илье воздушный поцелуй.

Если уж играть, то до конца! Им не обязательно знать, какой раздрай на самом деле твориться у меня в душе.

Гости радостно поддерживают мою игру, а я, пользуясь заминкой, бросаю выразительный взгляд на тамаду, косясь на родителей. Еще мне не хватало, чтобы после всего за мной в туалет увязался кто-то из мам! У меня и так стресс.

Тамада, на удивление оказавшийся настоящим самородком, понимает все молниеносно и берет инициативу на себя.

- Так, - бодро объявляет он. - А сейчас у нас конкурс! Попрошу выйти на сцену родителей невесты и жениха…

Дальше я не слушаю, скрываясь за массивной дверью туалета.

Облокачиваюсь на раковину, и тяжело вздыхаю. Так. Все это просто наваждение. Выходка Ильи ничего не значит. Он лишь поддался моменту. Как и я. Но я уверена на все сто, что ничего по этому поводу не чувствую. Ничегошеньки.

Фух! Отпустило! Аутотренинг работает на ура.

Поднимаю глаза на зеркало и улыбаюсь своему отражению.

Крепись, Оля, до конца торжества осталось все-ничего, и ты, наконец, будешь свободна и богата. Илья исчезнет из твоей жизни и больше никаких странных переживаний по его поводу не будет.

Да и вообще! Сколько можно тут про него думать? Он что, принц Уэльский? Поцеловала и забыла, то же мне событие.

Чтобы хоть как-то себя отвлечь, поправляю прическу. Со всеми этими побегами она слегка растрепалась, но почему-то выглядит еще более привлекательно, чем раньше.

Макияж тоже в норме. В машине я успела послюнявить палец и вытереть всю размазавшуюся тушь, и сейчас даже профессиональный визажист не заметит, что у меня всего пару часов назад была настоящая истерика.

Платье, слава богу, тоже в прекрасном состоянии. Вообще, легкий беспорядок в образе придает мне необычную романтичность и, я бы даже сказала, шарм.

Удовлетворенная своим внешним видом, и тем, что наконец взяла себя в руки по поводу случившегося, я уже собираюсь выйти обратно к гостям, как вдруг понимаю… что, кажется, слегка перепила шампанского и, из-за узкого платья, оно сейчас настойчиво просится наружу.

О нет! Мне нужно в туалет! Но как сделать это в таком пышном платье?

Первой мыслью возникает желание позвать Аллу. Хоть на что-то же она должна сгодиться? Вот и юбки бы мне подержала.

Но я тут же отказываюсь от этой затеи.

Я так усердно избегала любых контактов весь вечер, что если сейчас пойду на поиски организаторши, то точно попаду в ловкие руки любопытных гостей.