Да, были люди в то время! (СИ) - "Nicols Nicolson" - Страница 8

Примечательно, что начав строительство на казацких землях, называемых Диким полем, Сенат не удосужился проинформировать об этом Кошевого атамана — Калнышевского. Возникали поначалу некоторые недоразумения. Также ЕкатеринаIIразрешила свободное расселение народа вблизи строящейся крепости, однако опасность набегов татар, неурожаи и болезни, препятствовали притоку населения. Вопрос решался за счёт каторжан и ссыльных, пригоняемых к месту строительства крепости.

В 1771 году война с Турцией продолжилась. В связи с этим в мае месяце в недостроенной Александровской крепости, перед походом на Крым останавливались войска под командованием князя Долгорукого. После кратковременного отдыха, солдаты начали заготавливать большое количество фашин, лестниц, осей для повозок и прочего. Леса и кустарники вокруг крепости исчезли более чем на версту.

Летом этого же года русскими войсками в Крыму были одержаны значительные победы, взят ряд городов: Перекоп, Керчь, Судак. Возвращаясь из Крыма, войска 2-й армии останавливались на зимовку в крепости. С этого момента, крепость стала регулярно принимать на отдых войска, следовавшие в обоих направлениях. Для лечения раненых и увечных за пределами крепости были построены госпитали.

Для религиозных нужд солдат Александровского гарнизона и строителей крепости, в 1772 году использовалась церковь-палатка во имя святого Георгия Победоносца. Только через год, из казённых материалом (кирпича и дерева), была построена новая и вместительная Свято — Покровская церковь. А лет через пять на территории крепости, возвели церковь Святого Александра Невского.

После окончания всех войн с Турцией, и полного завоевания Крыма, надобность в мощной Днепровской оборонительной линии отпала. Постепенно гарнизоны из крепостей выводились, сооружения и здания крепостей, передавались местным земским властям. В 1797 году Указом ПавлаI, Днепровская линия была упразднена окончательно. Александровская крепость, пока ещё использовалась по прямому назначению.

— Вот в таком месте предстоит вам нести службу, Степан Иванович, — подвёл итог своему повествованию подполковник Банк. — Откровенно говоря, не совсем удачное. Глушь, одним словом. В гарнизоне есть два офицера, которые служат в крепости с момента её основания, и знаете, я удивляюсь, как они не повредились рассудком от монотонности и однообразия жизни. Я спасаюсь чтением книг, немного рисую. Люблю, знаете ли, выйти на берег Днепра с мольбертом, и находясь в тени деревьев, набросать какой-нибудь пейзаж. Многие офицеры, пытаются скрасить бытие спиртным, просто на просто спиваются. Отдельные, заядлые картёжники, проигрывают все: деньги, имения, украшения своих жён, не редки случаи, когда и самих жён проигрывают. О солдатах и говорить нечего, одни отбросы. Сидит вор на воре, и вором погоняет, прибавьте сюда ещё инвалидов и неблагонадёжных Я вас, Степан Иванович, не стращаю, просто информирую, и буду требовать, чтобы вы, к солдатам относились строго. Этим прохвостам спуску давать нельзя.

— Все будет исполнено в точности, ваше высокоблагородие, — ответил я, вскакивая со стула.

— Полноте голубчик, не вскакивайте, это лишнее, мы не на плацу, у нас все тихо, спокойно, по-домашнему. Вы разместились уже?

— Да. Нормальный домик.

— Я пошлю вам трёх женщин, пусть они хорошо отмоют там все. А потом наш провизор — Иван Баграновский, обработает ваше жилище от всякой заразы. Беречься батенька, надо смолоду. И прошу вас Степан Иванович, построже с солдатами, построже. Если у вас ко мне вопросов нет, то ступайте. Да, обедать можно в офицерском собрании, там недурственно готовят, конечно, не ресторация, но вкусно. И выше нос молодой человек, не больше года ещё продержится наша крепость, как боевая единица, а потом все. Не унывайте, скоро увидите большие города, а там девицы табунами и шампанское рекой. Что ещё молодому подпоручику надо!?

Банк отдал мне под командование роту в сто семьдесят душ. Что сказать о личном составе роты. Собрали их с бору по сосенке, то есть из разных родов войск. Здесь были представлены: чистые мушкетеры-пехотинцы, пушкари, коневоды-ездовые, шорники и многие другие. Всем далеко за тридцать, чуть не под сорок. Да, собственно чего я хотел, в крепость направляли солдат дослуживать оставшийся срок, или кто-то попадал в батальон, излечившись после ранений. Комплектование батальона и гарнизона в целом, велось по остаточному принципу. Вот с этими людьми мне предстояло служить.

Начал я, как говорят с места в карьер. Первой была строевая подготовка — шагистика, согласно новому уставу ПавлаI. Понимал, что дурость, но мне нужно показать кто в доме хозяин, а вернее, кто в роте командир. Почти месяц гонял. Возроптали мои воины. Где же это видано, чтобы уважаемых солдат, прослуживших верой и правдой, молодой офицерик гонял, как новобранцев? Все люто смотрели на меня, но молчали. Только один солдат, осмелился, открыто высказать своё мнение и неудовольствие. Солдат занимал правый фланг роты, был высоким и широкоплечим крепышом.

— Назовись солдат, — отдал я команду.

— Силантий Тимохин, фузилёр первой роты Александровского пограничного батальона, — отрапортовал солдат.

— Что тебе солдат не нравится?

— Круто берете нас в оборот ваше благородие. Рано ещё вам нас гнуть под себя. Молоды вы больно.

После его слов, в строю солдат послышался еле слышный одобрительный гул.

— А не боишься Тимохин, что я за слова твои неправильные, отправлю тебя далеко-далеко.

— И так служу далеко от родного дома. А бояться мне нечего и некого, меня бояться надо. Я в родной деревне в кулачных боях в первом ряду завсегда стоял. Нивжисть с ног не сбивали.

— Ну-ну, зря ты это сказал. Оставь ружье товарищу и прогуляйся со мной за казарму.

Тимохин покорно выполнил распоряжение, и пошёл следом за мной. Тыльная сторона казармы с плаца не просматривалась.

— Давай Силантий, покажи своему командиру, на что способен, — предложил Тимохину. — Или ты только языком, горазд, трепать?

— Зашибу вас ваше благородие, меня на каторгу сошлют.

— Ты значит, не только без разрешения разговариваешь в строю, но и приказ командира отказываешься выполнять. Это Тимохин, прямой путь под шпицрутены. Ты этого хочешь? Может, оробел малость? Скажи прямо, и я буду знать, что Силантий Тимохин, может ненароком замочить казённые штаны.

— Не оробел. Жалко вас, молоды вы больно, ваше благородие.

— А ты представь, что я есть твой самый злейший враг— неприятель, и ты должен ударом кулака меня остановить. Исполнять.

— Слушаюсь.

Силантий весь подобрался, принял стойку кулачного бойца. Я в свою очередь, боксёрскую стойку. Как говорят, раздайся народ — размахнись рука. Так поступил и Силантий. Медленно отвёл назад правую руку, и также медленно провёл прямой удар мне в голову. Это мне казалось, что все выполняется медленно, а Тимохину наоборот, казалось быстро. Я поднырнул под его бьющую правую руку, и произвёл мощный правый боковой удар в челюсть, и сразу же мощный левый боковой в неё же. Мгновенно разорвал дистанцию. Ещё пару секунд Силантий постоял, покачиваясь, с опущенными руками, и с закатившимися глазами. А затем рухнул, как подкошенный. Полный, так сказать нокаут. Наклонился к Силантию, проверил пульс. Все в норме, если можно так сказать.

Неспешным шагом вернулся на плац. Рота стояла не шелохнувшись.

— Четверо, марш за казарму, бегом снести Тимохина в лазарет, пусть его штаб-лекарь осмотрит, — строгим голосом приказал. — Потом живо обратно, доложите мне о его здоровье.

Четверо солдат побежали выполнять мой приказ, а остальной состав роты, можно сказать «ел глазами начальство».

— Крайний левофланговый кто? — задал я вопрос. — Фузилёр Самусенко, — услышал в ответ.

— Самусенко, бегом в казарму. Передашь обер-музыканту, что я приказал вызвать весь оркестр на плац. Даю им пять минут, не успеют, я им устрою развеселую жизнь с разносом.

Оркестр успел, и по моему распоряжению начал играть один за другим несколько маршей. Под музыкальное сопровождение и шагистика роты улучшилась. Мои занятия были замечены многими офицерами, в том числе и командованием крепости. Попробуй не заметить, когда по территории разносятся звуки оркестра. Два часа с десятиминутным перерывом гонял роту по плацу, но добился чёткого, слаженного шага, и монолитного строя.