Да, были люди в то время! (СИ) - "Nicols Nicolson" - Страница 66

С «первыми петухами» я уже был на ногах, ничего не поделаешь, привычка вставать рано, никуда не делась. Я нежно поцеловал спящую жену, и тихонько покинул спальню.

Не успел спуститься на первый этаж, меня сразу же взял в оборот отец.

— Извини сын, что беспокою тебя, есть у меня к тебе вопрос, — улыбаясь, сказал отец. — Земли я прикупил порядочно, даже у Струковых село Ольговку с людьми взяв. А, что, хорошая там земля. Озера есть, рыба там не переводится. Так вот, людей не хватает. Начал я давать землю в аренду немцам-коллонистам. Знаешь, трудолюбивыми они оказались. За два года три хутора построили. Из своих земель сельхозинвентарь привезли, мы такого до этой поры и не видели. Сеют, жнут да ещё и скот породистый разводят. Самые лучшие коровы на моих землях, со всей округи едут покупатели. Мне, конечно, тоже перепадает кое-что. Я хочу сказать, что те деньги, которые ты разрешил мне брать на ведение хозяйства, я уже вернул с прибылью. Сеют, жнут, та ще и скотину разводят Большое тебе спасибо от нас с матерью. Хочу услышать, что ты дальше намерен делать? Оставишь службу и вернёшься к родному очагу?

— Нет отец, сейчас не время. Сильный враг приближается к границам нашего государства. Война скоро с французами будет, очень жестокая, рано мне отдыхать в тишине.

— А как же София, что будет с ней?

— Враг в столицу не войдёт, мы не пустим. Жена дома будет в безопасности.

— Может лучше мы её заберём в Дубраву? Мы ей не чужие, поможем всегда.

— На все отец воля Божья. Поговорю с женой, пусть она сама решает.

— Вот и хорошо. Я ещё хочу сказать, что привёз все деньги тебе в столицу, здесь есть банки. Понимаешь, мы стареем, и оставить тебя без средств, не приведи Господи не можем. Не удивляйся, в твоём саквояже на три тысячи золотых монет стало больше. Это вам с Софией наш свадебный подарок.

— Спасибо отец. Надеюсь, ты не все свои капиталы мне подарил?

— Нет сын, слава Богу, я крепко стою на земле, денег в достатке. Твоей сестре земли прикупили, помогли все бумаги оформить. Всего у нас в достатке, можем спокойно и за твоими детками посмотреть, если привезёте

— Отец, дети ещё не родились, а ты их уже у себя дома поджидаешь.

— Надеюсь из них вырастить таких же отважных казаков, как ты.

— Обещаю всех мальчиков, которые родятся у нас с Софией, привозить тебе в обучение.

После завтрака поговорил с женой. София не согласилась уезжать, сказала, что будет жить в нашем особняке, не хочет со мною разлучаться. В столице я буду бывать значительно чаще, нежели в Дубраве. В принципе она права, да, если честно, мы ещё не насладились взаимной любовью.

Родители и гости разъехались, а я с головой ушёл в подготовку офицеров артиллеристов и расчётов для новых орудий. Плюс к этому, контролировал подготовку миномётчиков, и производство самих минометов и мин. Одним словом работы было невпроворот.

1809 год начался для меня относительно спокойно. Я получил в марте с Нижнего Новгорода новые орудия. Отстрелял их на полигоне, проверил качество выделки. Надо сказать, управляющий заводом Василий Никифорович с поставленной задачей справился преотлично. Орудия были изготовлены со всей тщательностью. В ходе испытаний никаких нареканий они не вызвали. Чтобы ускорить выпуск достаточного количества новых снарядов, пришлось в пригороде Санкт-Петербурга строить новую пороховую лабораторию, оснастив её более безопасными мельницами для измельчения. Ведь любая искра могла привести к непредсказуемым последствиям.

В конце мая меня вызвал Аракчеев и вручил предписание. Я должен был отправиться под командование князя Прозоровского, бьющегося с турками на берегах Дуная. Мне передавалась в подчинение вся артиллерия войск. Я также решил взять с собой две батареи пушек и два дивизиона минометов с запасом боеприпасов. Высочайшее соизволение на это я получил.

Прощание я Софией было не лёгким Как ни как женщина в положении. Перемена настроения имеет место быть. Но моя любимая, держалась отлично. Немного всплакнула, приказала беречь себя. Перекрестила и поцеловала на прощание.

Прибыв на место, я узнал, что штурмы крепостей Журжи и Браилова, кончились неудачей для русских войск. Престарелый и больной Прозоровский не мог адекватно оценивать обстановку и проводить активные наступательные операции.

Представившись главнокомандующему, я начал активную работу, по приведению артиллерии в соответствие к требованиям «Боевого устава артиллерии», который постепенно внедрялся в войсках. Мои труды были встречены в штыки многими военачальниками, побежали жаловаться Прозоровскому. А он в свою очередь решил меня приструнить. Слишком уж я рьяно взялся за дело.

— Вы Степан Иванович, не все правильно делаете, — вытирая вспотевшее лицо платком, говорил Прозоровский, — вам ещё надо набраться опыта, а уже потом что-то делать. — Нельзя все ломать под себя, прислушайтесь к мнению других генералов, старше вас по возрасту.

— С превеликим удовольствием выслушаю любую дельную мысль коллег по совершенствованию артиллерии. Однако заявляю, предложения «так воевали наши отцы» на сегодняшний день уже неуместны. Наука войны не стоит на месте, нужно развиваться. Зря губить жизни солдат в бесполезных штурмах преступно. Меня сюда направил государь для совершенствования артиллерии, и обеспечения поддержки ваших сражений. А в отношении боевого опыта скажу так. Итальянский, Швейцарский, Аустерлицкий и Прусский походы, позволили мне накопить достаточно опыта и умения обращения с артиллерией. В вверенных вам войсках вряд ли найдется офицер, равный со мной по знаниям артиллерии и по опыту её применения. А ещё со мной прибыли новые виды орудий, которые необходимо испытать в боевых условиях. Вы же ознакомились с документами.

— Но сейчас совершенно невозможно атаковать крепости. Войска не готовы, понесли потери, и несколько расстроены.

— Отдайте мне под командование два мушкетерских полка, я их подготовлю по своим программам.

— А, делайте, что хотите, я отдам распоряжения, — махнул рукой князь. Похоже, ему очень хотелось избавиться от моего присутствия.

К началу августа у меня уже было два относительно неплохо подготовленных полка, на них можно было положиться, они не дрогнут и не побегут. Минометчики и артиллеристы, прибывшие со мной, тоже совершенствовали своё мастерство, и были готовы нанести серьёзный урон врагу. Имеющуюся в Дунайской армии артиллерию я тоже привёл в чувство. Научил Отчизну любить и защищать, а также научил правильному обращению с вверенным им оружием. После проделанной работы, скажу так. Явные враги не проявлялись, а тайных не искал.

Как я был несказанно рад, когда в помощь Прозоровскому прибыл Багратион. Мы обнялись, по-дружески.

— Ну, что Степан Иванович, мы снова вместе, я очень рад, — улыбался Петр Иванович. — Что здесь, болото?

— Везде и всюду. Разумной инициативы никто не проявляет, губят только человеческие жизни.

— А ты, небось, уже и наступательную диспозицию разработал?

— Я начальствую над всей артиллерией армии, а не являюсь начальником штаба. Для пушек и минометов я уже выбрал по нескольку удобных позиций. Крепость Журжи можно взять в ближайшие дни, пока турки в Сербии с основными силами толкутся. А потом помаленьку брать другие крепости. Я тут привёз новые орудия, можем с дальних дистанций выбивать туркам пушки.

— Готовься в ближайшие дни к выступлению. Я думаю, главнокомандующий против не будет, сильно болен князь.

Но к боевым действиям мы перешли немного позже, князь Прозоровский преставился. Все управление Дунайской армией перешло к Багратиону. Теперь следует ожидать быстрых и частых сражений, сторонником коих Петр Иванович был всегда.

В двух вёрстах от крепости Журжи, я разместил 76 миллиметровые пушки, названные мною для удобства С 1. Оборудовал полноценные артиллерийские дворики. Багратион, после моего рассказа о точности С 1, поставил задачу, за два дня выбить максимальное количество крепостных пушек у турок. Я не сильно волновался. Офицеры и расчёты обучены, снарядов в достатке. Центральные орудия батарей, я наводил лично, сам же произвёл первые выстрелы. Поле третьего выстрела было отмечено точное попадание в артиллерийскую амбразуру на верхнем ярусе крепостной стены. Попал удачно, буквально через мгновение после исчезновения пушки, прогрохотал мощный взрыв. Вдохновлённые пушкари постарались повторить мой успешный выстрел. И, знаете, многим это удавалось, не с третьего выстрела, но результат был. Перелётные снаряды, взрывались внутри крепости, вызывая пожары и разрушения. Ближе к обеду, восточная стена была очищена от артиллерии, а сама крепость пылала. Для пущей верности, я подтянул оба дивизиона минометом, и закинул в крепость около восьмисот мин. А вот это уже очень сильно не понравилось коменданту крепости, он прислал к Багратиону парламентёра, чтобы обсудить условия сдачи крепости. Конечно, стрельбу по крепости вели все пушки армии, но именно С 1 и минометы, внесли весомый вклад в победу. Крепость почти полностью выгорела, оборонять её не было смысла.