Леди Печалей - Дарт-Торнтон Сесилия - Страница 46
- Предыдущая
- 46/101
- Следующая
Темные волосы свободно спадали пышной волной на все еще ноющую спину Рохейн. Кейтри причесала их черепаховым гребнем с выломанными зубцами, а потом украсила темное облако серебряными звездами. Прическу покрывала газовая вуаль, перевязанная лентой, украшенной кристаллами молочного цвета и маленькими бусинками из черного янтаря.
— Мне дали еще вот это, — сказала она, надевая на шею Рохейн золотую цепь.
Это был новый амулет — три листочка зверобоя из нефрита, оправленных в золото.
— Ваша светлость хороши сверх всякой меры, как говорится, — серьезно продолжала Кейтри, по наивности не сознавая своей дерзости. — Его величество будет поражен, когда миледи появится перед ним.
— Спасибо. Теперь я готова. Но мне очень страшно. Может быть, прошлой ночью это был всего-навсего сон? Самое ужасное, что я не знаю, спала или бодрствовала в тот момент.
Сэр Флинт с несколькими лакеями проводил Рохейн к залу, где Король-Император председательствовал на Высшем совете. Сороковой этаж охранялся вооруженными людьми, но обстановка там была спокойной и беззаботной. Создавалось впечатление, что пособники дьявола не тронули этот уровень. Скрытые факелы отбрасывали мягкий свет на желтовато-серые стены и черные с серебром цвета Седьмого Дома. Около каждого окна, двери и по углам комнаты стояли воины в красно-золотой форме. В кронштейн на стене был закреплен Королевский штандарт с изображением коронованного льва.
Сердце Рохейн сделало скачок, когда часовые в соответствии с правилами раздвинули алебарды и позволили пройти. У нее закружилась голова и пришлось на секунду остановиться. Кейтри поддержала девушку за локоть.
— Миледи, вам нехорошо? — заботливо поинтересовался сэр Флинт.
Рохейн покачала головой.
В противоположном конце из другой двери на пол приемной падал солнечный луч — чистый, золотой, цвета меда.
Рохейн подняла глаза и увидела его.
На нем был надет бархатный камзол, разрезанный по бокам на манер дайнаннской туники. Его широкие отвороты из черно-золотой парчи заканчивались V-образным вырезом на талии. Черные лосины плотно облегали бедра и были заправлены в высокие, до колен, сапоги с крагами. С плеч тяжелыми складками спадал, пурпурный плащ, расшитый золотыми коронами и геральдическими знаками, обшитый темно-синим атласом. На голове красовалась низкая корона с тремя черными перьями.
Он был хорош, как летний вечер. Его жизненная энергия наполняла комнату, заставляя расступаться мрак.
Рохейн он встретил без слов. Вивиана научила ее, как вести себя в присутствии Короля-Императора. Как служанка и воины, сопровождавшие ее, девушка опустилась на колени, склонив голову, и вдруг отчетливо увидела знакомый рисунок на слегка потертом ковре. Это был один из тех ковров с бахромой, которые ей, как правило, приходилось выколачивать. Девушке в голову пришла абсолютно несуразная мысль: кому сейчас принадлежит эта привилегия, и делает ли он эту работу так же хорошо, как она?
Веки Рохейн налились свинцовой тяжестью. Скоро надо будет поднять глаза, но это казалось непосильной задачей.
Она ждала, когда Торн заговорит.
Вдруг две руки ласково подняли ее на ноги. Их прикосновение пронзило ее, словно молния.
— Уверен, тебе будет удобнее сидеть рядом со мной.
Голос звучал мягко, сдержанно. Рохейн вдохнула запах корицы от его одежды.
Торн провел ее к одному из двух стульев во главе стола и усадил рядом. Робкий паж взял пару восковых свечей с серебряной подставки, размотал обертку и щипцами подрезал фитили, а потом зажег дрожащими руками.
Рохейн с трудом осознавала, что в комнате находятся еще люди. Лорды, и Роксбург среди них, стояли, глядя на Короля-Императора. Кейтри крепко стиснула руки, чтобы не показать, как разыгрались нервы оттого, что она видит Его величество. В конце концов девочке пришлось прислониться к стене, где уже стояли несколько пажей и лакеев в париках. Высоко на ламбрекене сидел ястреб Эрантри, время от времени издавая громкие крики.
— Не бойся, — прошептал Торн. Девушка наконец нашла в себе мужество ответить на улыбку. — Джентльмены, — сказал он громко. — Это леди Рохейн, которую мы так долго искали.
Лорды склонили головы. Торн представил девушке самых именитых среди них, потом всех отпустил, включая личного секретаря, пажей, лакеев, стражников и слуг, за исключением Кейтри. Ее он попросил подождать в приемной.
Рохейн сидела неподвижно, чувствуя, как по телу пробегает дрожь.
— А теперь тебе, наверное, хочется задать несколько вопросов? — сказал Торн. — Может быть, воспользуемся жестами? Похоже, ты опять потеряла дар речи? Признаюсь, мне понравилось слушать твой голос.
Девушка засмеялась.
«Нет, я не потеряла дар речи», — показала она знаками.
«Тогда говори», — ответил он ей.
— Торн, — сказала она, смакуя его имя. — Торн. Это дайнаннское имя, Ваше величество?
— Дорогая, — сказал он. — Ты не должна меня так называть и падать в обморок, приближаясь ко мне. Разве мы не поклялись друг другу ночью?
— Я поклялась, сэр, и с готовностью.
— Значит, теперь можно считать, что мы помолвлены, и ты не простая девушка из толпы, нахально назвавшая себя леди. Тебе следует завести привычку вести себя как будущая королева и обращаться ко мне на «ты», как прежде.
К Рохейн вернулось мужество.
— Ты все знал? Но откуда? Ты знал, что я нахожусь при Дворе? Почему же мне не удавалось тебя увидеть? Сколько среди дайнаннцев королей?
— Ну, теперь обрушился шквал вопросов, — засмеялся Торн.
— Прежде чем последуют ответы, — поспешно перебила она его, наслаждаясь близостью, словно летним солнцем, — я хочу попросить сохранить жизнь арестованному человеку, который ждет в дворцовых казематах смертной казни. Его имя…
— Он помилован с этого момента, как бы его ни звали. А теперь слушай, а я буду рассказывать. Ты приготовилась?
— Нет. Я смотрю на тебя.
Смело, словно ее долго мучила жажда, а теперь появился шанс утолить ее, Рохейн вглядывалась в точеные черты любимого лица, не могла отвести взгляд от сильного тела.
Каждое движение Торна было мягким, и в то же время напористым, как у льва, сейчас расслабленным, а в следующий момент молниеносным и мощным, и тогда могла быть только победа. Она старалась запомнить, как он красив.
Настоящая красота по своей природе должна быть эфемерной. Без этой капли горечи она не будет настоящей. Но я всей душой хочу, чтобы все было не так. Пусть этот момент продолжается вечно.
— А я изучаю тебя, — ответил он. — И надеюсь делать это как можно чаще и тщательнее в свободное время. Но если ты так смотришь на мужчин, неудивительно, что они сходят от тебя с ума.
— Ну, положим, ты заслуживаешь этого, потому что я давно потеряла из-за тебя покой.
— В таком случае тебе лучше разговаривать со мной из другого конца комнаты, — хрипло сказал Торн. — А то я могу не выдержать и овладеть тобой прямо сейчас.
— В таком случае, — ответила Рохейн, чуть дыша, — я остаюсь на месте.
Торн посмотрел на девушку мягко, почти печально.
— Полуребенок — полуженщина, — прошептал он. — Это будет неправильно. Еще не время.
Рохейн заставила себя отвести взгляд, вдруг поняв, что есть нерушимые правила в этом месте, в это время, в этом веке, в Эрисе.
— Ты должен повернуться ко мне спиной, — попросила она Короля-Императора Эриса. — Повернись ко мне спиной, пока будешь рассказывать. Не смотри на меня с подозрением. С тех пор как я тебя увидела, мне очень хотелось провести рукой по твоим волосам.
Он выполнил просьбу, усевшись к ней спиной на стуле и вытянув длинные ноги. Рохейн пропустила сквозь пальцы длинные пряди и поразилась тому, что дотрагивается до него, о чем мечтала целую вечность.
Торн заговорил:
— Я брел по полянам Тириендора в одежде дайнаннского рыцаря, что стало уже привычкой. Потому что хороший монарх должен знать истинное положение дел в королевстве, а как это сделать лучше, если не пройтись по нему незамеченным? Несколько лордов и советников постоянно тревожатся по этому поводу, и я вынужден им объяснять, что в лесу гораздо безопаснее, чем при Дворе, где ядовитые гадюки только и ждут, когда к ним повернешься спиной.
- Предыдущая
- 46/101
- Следующая
