Гарри Поттер и новая семья. Последний курс (СИ) - "DVolk67" - Страница 29

Гарри взглянул на рецепт на доске и нахмурился. Что-то показалось ему неправильным, и пока остальные студенты толпились у шкафа с ингредиентами, он открыл учебник на восьмой странице и принялся внимательно читать. Затем он перевел взгляд на доску, задумался и, немного поколебавшись, поднял руку.

— О, неужели я дожил до момента, когда у нашей знаменитости появились вопросы, — растянул губы в улыбке Снейп. — Надеюсь, вы не хотите спросить меня о шансах Холихедских Гарпий против Пушек Педдл?

— Нет, сэр, — спокойно ответил Гарри. — Я хотел спросить, почему в рецепте на доске написано «две капли экстракта чемерицы», а в учебнике — «три капли». И, кстати, у Пушек нет шансов, Гарпии порвут их с разницей не меньше, чем в двести очков, — не удержался он.

Улыбка слетела с лица Снейпа, он пристально посмотрел Гарри в глаза, и Гарри, не успевший отвести взгляд, вдруг почувствовал явственное мысленное давление. Он поспешно опустил веки и принялся выстраивать в своем разуме стену, но давление, вопреки его ожиданиям, не исчезло, а лишь усилилось. В какой-то момент оно стало невыносимым, Гарри почувствовал, что еще чуть-чуть, и его голова взорвется, но тут давление прекратилось так же неожиданно, как и началось.

— Мистер Олсен, — тихо сказал Снейп, — прочтите, пожалуйста, что написано в учебнике про сироп чемерицы на восьмой странице, сразу после рецепта.

— Экстракт чемерицы добавляется в умиротворяющий бальзам на четвертом этапе, — прочитал Гарри. — Следует обратить особое внимание на то, что чистота и концентрация экстракта сильнейшим образом влияют на качество зелья. Приведенный ниже рецепт составлен для экстракта сорокапроцентной концентрации. Если в вашем распоряжении имеется экстракт иной концентрации, обязательно обратитесь к преподавателю для уточнения нужного количества.

Снейп взмахнул палочкой, пролевитировав пузырек с сиропом из шкафа прямо на стол Гарри.

— Мистер Олсен, что написано на этикетке? — почти ласково спросил он.

Гарри почувствовал, что его лицо начинает пылать.

— Экстракт чемерицы, шестьдесят процентов, — тихо ответил он.

— Как я понимаю, — все так же ласково произнес Снейп, — задав свой вопрос, вы решили продемонстрировать мне свою исключительную наблюдательность. К вашему сожалению, мистер Олсен, ваш вопрос показал лишь то, что вы по своему обыкновению не удосужились открыть учебник перед занятием. Чем вы занимались два прошедших выходных, позвольте спросить? Беседовали о квиддиче?

Гарри не ответил. Больше, чем необоснованные придирки Снейпа, он ненавидел только обоснованные придирки Снейпа.

— Что ж, как ни печально, но мне придется пойти на это, — Снейп глубоко вздохнул. — Я не могу позволить, чтобы вы опозорили меня перед министерской комиссией. Отныне, мистер Олсен, вы будете приходить ко мне каждую субботу в десять утра. Прихватите с собой учебник для первого курса, нам придется начать с азов... Но это, однако, не значит, что вы освобождены от сегодняшнего задания. Приступайте к варке, если не хотите получить «тролля» за урок.

Гарри молча встал со своего места и, сопровождаемый насмешливыми взглядами, побрел к шкафу с ингредиентами. Он твердо решил, что больше не даст Снейпу повод насмехаться над собой и постарается приготовить зелье настолько хорошо, насколько это вообще возможно.

Весь оставшийся урок кружащий по классу Снейп то и дело застывал у Гарри за спиной, внимательно наблюдая за его действиями, видимо, надеясь таким образом вывести парня из равновесия и заставить совершить ошибку. Затем, видя, что его присутствие не оказывает на Гарри никакого влияния, профессор сменил тактику — теперь он навис над Невиллом и тот, разумеется, моментально уронил серебряный нож в котел с недоваренным зельем. Но даже когда из котла Невилла на стол полилась пахнущая тухлыми яйцами желто-коричневая пена, Гарри сначала домешал свое варево (семь оборотов по часовой стрелке, один против), и только потом, загасив горелку, перенес котел на соседний стол и принялся отсчитывать двенадцать секунд до добавления волоса единорога.

Отведя душу на Невилле, Снейп снова навис над Гарри, наблюдая за его действиями. К счастью, как раз в этот момент сидящие за первой партой Элин и Гермиона отвлекли профессора, заспорив, как лучше добавлять в зелье лунный камень — в виде крупных осколков или истолченным в мелкую пыль.

— Используйте пыль, — ответил Снейп, когда девушки обратились к нему. — Лунный камень при измельчении... Впрочем, нет, — он бросил быстрый взгляд на часы. — Вопрос слишком обширный, чтобы ответить на него за оставшееся время. Дополнительное занятие в эту субботу, в десять утра, и если вы не принесете мне сочинение о свойствах лунного камня, я буду очень расстроен.

На этот раз насмешек не последовало — за прошедшие годы все ученики в этом классе уже успели понять, что для Элин и Гермионы дополнительный урок у Снейпа — отнюдь не наказание.

Идея Гарри о создании собственной армии умерла, не родившись, и виной тому оказался, как ни странно, профессор Блэк, который словно решил компенсировать бесполезные уроки Амбридж двойной нагрузкой. Он сохранил введенную Грюмом систему, когда ученики одного уровня, независимо от курса и факультета, занимались вместе. Группа, в которую попал Гарри с друзьями, примерно поровну состояла из учеников пятого и шестого курсов, и Сириус с первого же урока задал им такой темп, что очень скоро стало понятно: ни о каких дополнительных занятиях не может быть и речи.

Профессор Блэк учил их заклятиям и контрзаклятиям, щитовым чарам и способам их пробития, групповой тактике и невербальной магии — это был уровень, намного превышавший то, что требовалось на СОВ, и уже к концу недели часть пятикурсников, не выдержав, решила перейти в более простую группу, где нужно было изучать лишь то, что могло пригодиться на экзамене. Впрочем, их место довольно быстро оказалось занято: среди однокурсников Гарри нашлось достаточно тех, кому стандартная программа казалась слишком легкой.

Но и без уроков Сириуса Гарри очень сомневался, что в его «кружок» записался бы хоть кто-то, кроме самых близких друзей. Как оказалось, очень многие ученики Хогвартса на удивление серьезно восприняли то, что писалось о нем в «Пророке». Соседи Гарри Захария Смит и Эрни Макмиллан даже попросили у декана разрешение перейти в другую спальню, а получив отказ, переставили свои кровати в самый дальний угол и исписали пол какими-то символами.

— Я не хочу, чтобы ты задушил меня во сне, приняв за Того-Кого-Нельзя-Называть, — прямо заявил ему Захария.

Остальные пуффендуйцы откровенной враждебности не высказывали, но смотрели на Гарри с подозрением и сочувствием, как на душевнобольного родственника: вроде бы и свой, но Мерлин знает, что от него ожидать. Любые разговоры при его приближении прекращались, а место рядом с ним теперь всегда оставалось свободным. Те ребята, чьи родители работали в Министерстве, вообще старались не приближаться к Гарри, как будто он мог заразить их своим «безумием».

Из всех знакомых только несколько человек не побоялись поддержать Гарри. Одним из них оказался Седрик Диггори, который еще в поезде, разговаривая с командой, заявил, что сумасшедший Гарри или нет, но он останется ловцом до тех пор, пока может держаться на метле и ловить снитч.

Наедине же разговор был еще более откровенным.

— Слишком много совпадений, — сказал Седрик, — и слишком много нестыковок в том, что говорит «Пророк». Да и ты сам не очень похож на сумасшедшего.

— Спасибо, Седрик, — с чувством сказал Гарри.

— Да не за что, — усмехнулся тот. — Если тебе что-то понадобится — обращайся, постараюсь помочь. Только... Давай наедине, ладно? Отец работает в Министерстве, я не хочу, чтобы у него были неприятности.

— Все настолько серьезно?

— Ты даже не представляешь, насколько, — кивнул Седрик. — На кого-то другого, может быть, и не обратили бы внимания, но ты знаменитость, и твоя популярность играет против тебя. Тут дело в принципе, министр просто не может оставить тебя в покое, иначе другие решат, что им тоже можно выступать против него.