Крутой сюжет 1995, № 4 - Гаврюченков Юрий Фёдорович - Страница 14

Сергей разлил по узким длинным рюмкам коньяк: — А что ты затеваешь? Говоришь-говоришь о ноу-хау, но я пока ни черта не понял. Какие деньги, где, у кого?

— Я же писал, найти книгу. Нашел? — Зуб шагнул к книжному шкафу и порыскал глазами по корешкам пыльных томов, — что-то я ее не вижу.

— Вот, на второй полке, — Сэт вытянул из плотного ряда серенький томик.

— Хм, «Мошенники и негодяи». Ну и что?

— Так ты, выходит, ее и не читал! — Сашка выхватил книгу из рук приятеля и затрещал страницам. — На вот, быстренько прочти эту главу. Надо же, — он недоуменно покачал головой, — я же просил, прочти обязательно. А ты купил, на полку поставил и со стороны ей любуешься.

— Времени мало, то одно, то другое. Кручусь как белка в колесе. Успею еще, не горит, — отложил Сергей книгу в сторону.

— Именно горит! — взорвался Зуб. Наплевательское отношение к столь важному, по его мнению, делу казалось возмутительным поступком. Арестанты, пребывая в запредельном мире, иногда забывают, что у находящихся на свободе людей времени отнюдь не с избытком.

У Сергея свободного времени вовсе не было, а тут такая странная прихоть — купи и прочти книжку. Он купил, однако читать ее и не подумал. И теперь искренне недоумевал, чего это приятель бесится.

— Ладно, — уселся Сэт в кресло и, хлопнув коньячку, уткнулся в книгу.

— Ты пока видак погоняй, что ли. Кассеты вон на полке стоят.

Сашка порылся среди двух десятков видеокассет, выбрал двухсотсороковку «Джи-ви-си» с самым своим любимым фильмом «Однажды в Америке» и, соорудив гигантский сэндвич, уселся перед телевизором.

Сергей читал сперва лениво и невнимательно, но с каждой строчкой все больше впивался глазами в страницу — описываемые события действительно представляли практический интерес. Книга была документальной, какой-то английский журналист собрал воедино истории самых нашумевших и оригинальных афер, случившихся в мире за последние сто лет.

Глава, на прочтение которой настаивал Зуб, повествовала о гениальной комбинации, прокрученной французскими бендерами в начале пятидесятых годов. Мошенники случайно познакомились с неким графом, мечтавшим удрать из постепенно прибираемой к рукам коммунистами послевоенной Франции в Америку. Сдерживал того только некоторый недостаток средств — хотя граф владел родовым замком в долине Луары и банковским счетом в полтораста тысяч долларов, этого, по его мнению, для благополучной жизни за океаном не хватало. В придачу, он люто ненавидел коммунистов всех стран и национальностей — этим аферисты и воспользовались. Они представились офицерами французской разведки, в отличие от замороченных компартией коллег, патриотами старой доброй Франции, и предложили графу оказать им помощь в переправке в Италию контейнера с обогащенным ураном. Уран якобы был похищен в Советском Союзе, через Восточную Германию доставлен во Францию, теперь его следовало отвезти в Неаполь. Но сперва требовалось передать героям-поставщикам сто тысяч долларов вознаграждения. А в Неаполе, по словам аферистов, контейнер ожидал представитель правительства ЮАР, согласный заплатить за уран втрое, то есть треть миллиона. Поскольку в недрах французских спецслужб, стонали «разведчики», окопались полчища агентов Кремля, денег для ухитрившихся вывезти из СССР контейнер с ураном героев борьбы за демократию они официально найти не могут. И вынуждены обратиться за помощью к истинному патриоту и убежденному антикоммунисту, каковым граф и является.

Помощь подразумевалась небезвозмездная. Заплатив сто тысяч здесь, граф должен самолично отвезти контейнер в Неаполь и положить в карман триста тысяч долларов. Граф клюнул. В полгода его вскрыли еще на сто тысяч, заставили заложить замок и продать драгоценности жены. Всякие неувязки мешали ему добраться до злополучного Неаполя, а из России поступали все новые урановые контейнеры, которые советские антикоммунисты приноровили, видимо, тягать в Париж по зеленой. В конце концов афера вскрылась, граф угорел на полмиллиона, а мошенники оказались в тюрьме.

Но идея Сэту понравилась — не обязательно же в тюрьму садиться, просто следует продумать все более скрупулезно.

Об этом он и заявил, откладывая книгу в сторону.

— A-а, понял наконец, — оторвался Зуб от телеэкрана, — правильно этот бородатый умник сказал. Всем лучшим, что у меня есть, я обязан книгам. Конец цитаты. Только где ж нам такого графа-то найти? Лично я подобных болванов в жизни не встречал. Вернее, болванов и лохов видел море, но чтобы и деньги были, и уехать хотел, да еще, чтобы дурак-дураком — как-то не приходилось с такими уродами сталкиваться. Может ты хоть одного знаешь?

— Богатых людей сейчас немало, — Сэт прошелся по комнате и присел напротив Сашки в кресло, — но к ним с таким предложением не сунешься. Очень опасно, времена такие, что все настороже. Однако поищем, может один где завалялся… Эдакий лоховатый Корейко с неполноценной психикой.

Сашка поднял рюмку и звякнул краешком о горлышко коньячной бутылки: — Тогда давай за успех. Верю, что повезет. Да, заодно надо решить вопрос с ксивами. Хоть какой-то аусвайс нужен, со справкой долго не погуляешь…

Как и все на свете, женская эмансипация хороша до определенных пределов. Современным мужчинам импонируют раскрепощенные самостоятельные подруги в том лишь случае, если время от времени вдруг выясняется, что без твердой мужской руки сами милые дамы выжить не в состоянии. Природа поступила достаточно мудро, наделив особей мужского пола силой с интеллектом, оставив женщинам стремление к созданию потомства и поразительную выносливость, причем не только физическую, но и моральную. Попробуй-ка иначе сладить с бугаем-умником, уверенном в своем превосходстве над всеми женщинами мира вместе взятыми.

Но выносливость тоже небесконечна и, прожив с первым и последним мужем три года, Лена поняла, что дальше так продолжаться не может. Супруг не только гулял во все стороны разом, не пропуская ни одной более-менее ладно сидящей на округлых бедрах юбки, но и начал здорово закладывать за воротник и прочие детали костюма. А, вылетев с треском из престижного НИИ, плюнул на почти готовую диссертацию и вообще пошел в разнос. Если бы Лена хотя бы его любила, может быть и попыталась бы остановить падение благоверного. Но замуж она выскочила, поддавшись сиюминутному настроению. Симпатичный остроумный паренек, электронщик с прекрасной перспективой на будущее, общаться интересно, в постели еще интереснее — так они с Мишкой и поженились. Так же легко и расстались, без упреков и обвинений во всех смертных грехах. Разменяли доставшуюся Мишке от родителей квартиру, тот остался в своем же доме на Республиканской в однокомнатной, а Лена перебралась на Зеленый Луг, в неуютную панельную темницу, окнами смотревшую на грязный забор завода «Термопласт».

С тех пор она жила одна. Романы, конечно, были, но непродолжительно мимолетные — иногда месяц, чаще два-три дня. Только однажды, четыре года назад, встретился ей парень из той самой сказки, оказаться в которой мечтает любая женщина. Но счастьем лишь дохнуло, вскоре принца умчала некрасивая кургузая карета с решетчатыми окнами. Потом Лена писала в городок со странным названием Глубокое, куда уволокли любимого суровые мужики в форме, письмо за письмом, но ответ получила только однажды. Саша просил не тратить понапрасну время, конверты и марки, поскольку отвечать больше не станет. Никаких пояснений, и Лена писать перестала, хотя во взаимности милого сердцу узника была почему-то уверена.

Постепенно жизнь наладилась, потекла сравнительно спокойной рекой, не ведающей водоворотов, крутых водопадов и неожиданно возникавших за очередным поворотом каменистых острозубых отмелей.

Забросив подальше диплом филолога, по протекции одного из бывших любовников, Лена устроилась в коммерческий магазин неподалеку от площади Победы. Заработка хватало. Отрегулировала и личную жизнь — для трех ухажеров установила четкий график, причем домой никогда никого не приглашала. Предпочитала тешить беса на чужой территории. И вообще, полюбила коротать вечера в одиночестве, нисколько не задумываясь о странности такого затворничества для молодой привлекательной женщины.