Анатомия страха (СИ) - Рябинина Татьяна - Страница 21

— Я не могу.

— Попробуйте сменить обстановку.

— Пробовал.

— И что?

— Все было хорошо, пока не вернулся.

— Значит, надо уехать надолго.

— Поймите, — Олег поймал себя на том, что чуть не плачет. — Я по роду своей деятельности не могу уехать надолго. Даже месяц отпуска сильно выбил меня из колеи.

— Что для вас важнее: бизнес или здоровье?

— Доктор, речь идет не о бизнесе, а о моей жизни. О физическом существовании.

Психиатр покачал головой, как бы давая понять, что аудиенция окончена. Зажав в кулаке рецепты на психотропные препараты, Олег вышел из похожего на розовый домик-пряник здания клиники. Около двух лет назад он привозил сюда соплячку Наташу, возомнившую, что он обязан на ней жениться. Пыталась припереть животом к стене. Угрожала, что расскажет о беременности Илоне. Тогда здесь работал его приятель-гинеколог. Сделал все тип-топ. Правда, через полгода клиника почему-то разорилась… Теперь здесь лечили «неврозы» — то есть высокопоставленных психов, алкоголиков и наркоманов.

Итак, выхода не было. Врач сказал определенно: он идет прямой дорогой к шизофрении. Он уже наполовину псих и, возможно, очень скоро станет психом окончательным. Олег решил: будет сопротивляться, сколько сможет. А когда поймет, что уже не может держаться на плаву, разведется с Илоной, обеспечит ее и Вику, чтобы они ни в чем не нуждались. Уедет под чужим именем в Швейцарию, купит в Альпах маленький дом, наймет медбрата и будет жить там до самой смерти.

Как будто добившись желаемого, ночные тени и голоса стали мучать Олега гораздо реже. Теперь он мучил себя сам. Стоило ему лечь в постель и закрыть глаза, как воспоминания начинали сменять руг друга, словно картинки в калейдоскопе.

Побледневшая от ужаса Светлана забилась в угол. «Не волнуйся, Светик, мы тебе поможем, мы ведь твои друзья!».

Максим Вавилов, его помощник. Этот узнал слишком много того, чего не должен был знать. Как жаль, потерявший управление грузовик смял его «москвич», как яичную скорлупу.

Кирилл. По характеру — точная копия Сиверцева, даже внешне похож. Очень жаждал занять его, Олега, место. Но не смог. Отравился некачественной водкой.

Людмила, белокурая кошечка с потрясающей фамилия — Кошмарова. Он звал ее Кошмариком. Мечтала стать богатой и не стеснялась в средствах. За что и поплатилась. До сих пор ищут.

Наташа Гончарова. Наталья Николаевна. Натали. Совсем девчонка. Было в ней что-то такое притягательное, чертовщинка какая-то. Как смешно она играла в даму эпохи декаданса, как жеманно нюхала порошок. Верила каждому его слову. Что-то с ней стало? Наркоманка, наверно, и на свете уже нет…

Призраки, призраки…

Через Генку он узнал, что подруга Сергея, Ольга, обратилась за помощью к Сиверцеву, директору какого-то вшивого сыскного агентства. И от новости страх его возрос на порядок. А что если исчезновение Сергея действительно связано со смертью Светланы? Он не знал, что заставляет его так думать. Может быть, то, что на воре шапка горит? Хоть они с Димкой и не встречались много лет, Сиверцев по прежнему был его злым гением.

Когда Олегу стало известно, что именно случилось с Сергеем, ему показалось, что он умирает. Он хватал воздух широко раскрытым ртом, как выброшенная песок рыба. Испуганный Генка суетился вокруг со стаканом воды. Срывая с себя галстук и пытаясь отдышаться, Олег прохрипел:

— Это он!

— Кто? — не понял Геннадий.

— Он! Сиверцев!

— Что Сиверцев?

— Убил Серого.

Генка молча смотрел на него, как баран на новые ворота.

— Ну что ты смотришь? — обливаясь водой, Олег жадно, в два глотка осушил стакан. — Я тебе говорю, это он.

— Да с чего ты взял?

— Кто, кроме нас пятерых знал об этом муравейнике? Кто знал, что я когда-то загнал в него Серого? Кто знал, что он до смерти боится муравьев?

— Да кто угодно про муравейник знает. Мало ли там грибников лазает. И про все остальное Серый мог кому-нибудь рассказать сам.

— Идиот ты, Гена! — истерически захохотал Олег. — Подумай сам, какому еще грибнику понадобилось тащить Серого именно в тот самый муравейник? Если кому-то просто понадобилось его пришить, к чему такие сложности? Нет, Гена, вся эта муравьиная затея касается только нас.

— Но, говорят, ему звонила на работу женщина. И сразу же после этого он поехал на вокзал.

— Ага! Света звонила. С того света. Сиверцев попросил какую-нибудь свою бабу, только и всего.

— Может, я и идиот, — набычился Генка, — но все равно не понимаю, почему именно Димка? Они с Серегой не разговаривали даже с… тех пор. Зачем ему это?

— Да из-за Светки, — как дебильному младенцу, втолковывал ему Олег. — Он же на ней жениться собирался. Любил, значит.

— Но почему сейчас? Двадцать лет прошло.

— Да потому что раньше он знал то же, что и все. Что она спьяну утонула в болоте. А теперь узнал правду.

Генка захлопал глазами, как сова.

— Откуда?

— А вот это мне тоже интересно, — Олег говорил мягко, почти ласково, слегка растягивая слова. — Правду знали четыре человека. Светка в болоте, Серого муравьи съели. Впрочем, он мог и проболтаться. Может, не самому Димке, кому другому. Зря он что ли по церквям ходил. Я что-то слабо верю в тайну исповеди. Про себя-то я точно знаю, что ни говорил никому ни слова. Значит… Серый. Или ты.

— Да ты что, Олег! Я себе не враг, — Генка не на шутку перепугался. — Ты еще скажи, что это я Серого в муравейник засунул.

— А кто тебя знает? Я могу быть уверенным только в себе.

— А я в себе. И… в тебе, — подобострастно улыбнулся Генка. — Не убивал я Серегу. И ничего никому не говорил.

— Да будет так, — бледно улыбнулся Олег. — Значит, Серый. За что и поплатился. Эй, ты что?

Генка застыл с приоткрытым ртом и остекленевшими глазам, будто увидел привидение.

— Слушай, Олег, — голос Геннадия дрожал. — Если это действительно Димка и он все узнал, то Серый — только начало. Очередь за нами. Надо что-то делать!

— А что мы можем сделать? — сплюнув, спросил Олег. — Нажаловаться следователю? Для него у Димки не будет мотива. Или предлагаешь рассказать?..

В тот вечер они так и не смогли решить, что делать. А утром в день похорон он вытащил из ящика конверт…

Через неделю Стоцкий позвонил Диме и сказал, что, по заключению экспертов, текст жуткого письма составлен скорее всего женщиной. Вероятность — 80 процентов.

— Черт возьми, как они это определили?

Дима пил уже третью чашку кофе подряд. Сегодня Валентин приехал к нему домой с бутылкой «Айриш крима», и они устроили посиделки. Накануне Дима наведался в тренажерный зал и умудрился потянуть, как сказал Валька, «вырезку». Спина болела, настроение было на нуле.

— Я толком не понял, — Валентин больше налегал на ликер, чем на кофе, и был уже слегка под мухой. — Характерные обороты, порядок слов, еще что-то. Был бы текст подлиннее — и вероятность была бы больше.

— Если бы у бабушки была бородушка, то был бы дедушка. Лучше расскажи про Серегину секретаршу, что ты там по телефону мне говорил?

— А-а… Да! Там у них с опером одним, Антошей Атаулиным, кажется, роман наклюнулся. Но дело не в этом, совет да любовь. Просто она кое-что вспомнила интересное, даже две очень интересные вещи. Или не вспомнила, а просто раньше не хотела почему-то говорить. Может, тебе это о чем-нибудь скажет.

— Да говори, не тяни, зануда!

— Помнишь анекдот про черепаху? Будешь ругаться — вообще не пойду!

Прежде чем продолжить, Валентин подлил себе еще «крима» и сделал музыку погромче. Дима с неделю назад взял у соседа два диска танцевальной музыки 80-х, но так и не собрался переписать на кассету.

— Диско — моя слабость, — ностальгически вздохнул Валентин. — «АВВА», «Воnеу-М»… Молодость… Да, так вот, о чем это я? Вот что эта самая Юлечка вспомнила. Во-первых, дама, которая звонила Балаеву, не представилась, сказала, что ее имя тому ничего не скажет. Но попросила передать, что хочет поговорить насчет… Локи. Когда Юля набрала внутренний номер и передала это Балаеву, тот очень удивился, даже переспросил, и попросил соединить.