Человек в кувшине - Найт Дэймон - Страница 2

- Нашел между страницами книги, изданной в позапрошлом веке, - пояснил Вэйн и бережно спрятал фотоснимок. - Кто-то из моих предков некогда получил этот снимок как почтовую открытку. А годом позже мне довелось побывать на Терра-Нова. Теперь слушай внимательно. Музей по-прежнему существует, но тамошние сотрудники утверждают, что у них вообще никогда не было подобного экспоната. Хранитель музея, по-видимому, считает эту открытку поддельной. "Такие скелеты не характерны ни для одной из коренных рас Менга", - твердил он мне.

- Должно быть, открытка и вправду подложная, сэр, - подхватил коридорный.

- Слушай же, что было дальше, - продолжал Вэйн. - Я прочитал всю литературу по колонизации Менга. Все отчеты экспедиций, все воспоминания современников. Оказывается, лет двести назад на Менге никто не считал марраков легендой. Внешне они легко сходили за обычных туземцев, но были наделены особым могуществом. Владели тайной превращения одних предметов в другие. Умели влиять на чужую психику, если объект не был настороже. Затем я изучил все материалы по экспорту за последние два столетия. А также геологические карты, составленные планетарными разведчиками. Кое-что удалось выяснить. Как ни странно, на Менге отсутствуют природные алмазы.

- Неужто, сэр? - взволнованно откликнулся коридорный.

- Ни одной россыпи, ни одного алмаза и ни единого места, откуда их можно было бы добывать. Тем не менее еще двести лет назад Менг ежегодно экспортировал безупречные бриллианты на сумму в один миллиард стеллоров. Откуда они, спрашивается, брались? И почему их поток прекратился?

- Не знаю, сэр.

- Их делали марраки, - резко заявил Вэйн. - Для коммерсанта Сунга и его семьи. Все Сунги умерли. С тех пор Менг не торгует бриллиантами.

Он открыл чемодан, порылся там и вытащил два предмета: узкий овальный сверток, обернутый в жесткую ткань из растительного волокна, и тускло поблескивающую серовато-черную глыбку, величиной с половину его кулака.

- Знаешь ли ты, что это такое? - спросил Вэйн, показывая коридорному сверток.

- Нет, сэр.

- В селениях эту штуку называют воздушным семенем. Оно было зарыто у одного старика в погребе, вместе с кувшином. И вот с этим. - Он приподнял черный камень. - Ты, может быть, скажешь, что здесь нет ничего особенного? Обыкновенный кусок графита, скорее всего из заброшенной шахты Бэдлонга? Но графит - это чистый углерод. Так же, как бриллиант.

Он любовно положил оба предмета на стол и вытер руки - графит оставил на них черные пятна.

- Подумай хорошенько, - посоветовал он. - Даю тебе ровно час, до пятнадцати ноль-ноль.

Он легонько тряхнул сигарой над горлышком кувшина. Несколько хлопьев пепла медленно упали на запрокинутое лицо коридорного.

Вэйн снова уселся в кресло. Двигался он обдуманно и чуть неловко, но не шатался. Он снял фольгу с бутылки "Десять звездочек". Отлил изрядную порцию, бросил в стакан лед, плеснул сельтерской. Отпил большой глоток.

- Сэр, - сказал, наконец, коридорный, - вы же знаете, что я не умею делать бриллианты из черного камня. Что со мной случится в три часа - ведь этот камень по-прежнему останется камнем?

- Скорее всего, - ответил Вэйн, - я просто-напросто сниму обертку с воздушного семени и брошу его в кувшин. Говорят, что в воздухе такое семя расширяется, увеличивая свой объем в сотни раз. Когда оно заполнит кувшин до отказа, я закрою его крышкой. А по пути в астропорт, когда поедем по дамбе, можно будет сбросить тебя в залив. По слухам, дно у него - сплошная тина.

Он еще раз неторопливо отхлебнул из стакана.

- Поразмысли, - сказал Вэйн, не отводя от кувшина налитых кровью глаз.

В кувшине было темно и прохладно. Коридорный удобно сидел, скрестив ноги, а еще он мог стоять на коленях, но тогда его лицо оказывалось у самого края кувшина. Отверстие было меньше, чем голова коридорного, и бедняга не мог ни выпрямиться, ни вытянуть ноги. Коридорному было страшно, он обливался потом. Ему едва исполнилось девятнадцать лет, и никогда прежде с ним не случалось ничего подобного.

На всю комнату звякнула льдинка в стакане. Коридорный робко начал:

- Сэр!..

Застонали пружины кресла, и над горлышком кувшина появилось лицо землянина. На подбородке у него была ямочка. Из ноздрей пробивались седые волоски, а в складках рыхлой кожи вокруг рта виднелось несколько седых и черных щетинок. Маленькие красные глазки заплыли. Он уставился на коридорного, не произнося ни слова.

- Сэр, - серьезно сказал коридорный, - а вы знаете, сколько мне платят здесь, в отеле?

- Нет.

- Двенадцать стеллоров в неделю, сэр. Харчи мои. Если бы я умел делать бриллианты, сэр, зачем бы я стал здесь работать?

На лице у Вэйна не дрогнул ни один мускул.

- Спроси что-нибудь потруднее. Сунгу пришлось порядком-таки повозиться с вами, марраками, чтобы получить свой миллиард стеллоров годового дохода. Когда-то на одном лишь этом континенте вас были тысячи, но теперь так мало, что вы можете затеряться среди туземцев. Бриллианты подорвали вам здоровье. Вы стоите на грани вымирания. И все вы запуганы. Ушли в подполье. У вас еще сохранилось былое могущество, но вы боитесь пускать его в ход... пока есть иные способы хранить свою тайну. Некогда вы были хозяевами Менга, но теперь вам гораздо важнее остаться в живых. Разумеемся, все это - только мои домыслы.

- Конечно, сэр, - с отчаянием подтвердил коридорный.

Зазвонил внутренний телефон. Вэйн пересек комнату и нажал на кнопку, краем глаза косясь на коридорного. - Кто говорит? - спросил он скучающим голосом.

- Мистер Вэйн, - ответил ему дежурный клерк, - осмелюсь задать вам вопрос, получили ли вы свой заказ?

- Да, мне принесли бутылку, - сказал Вэйн. - А в чем дело?

Коридорный прислушивался к разговору, сжимая кулаки. На его смуглом лбу проступили капельки пота.

- Да, собственно, ни в чем, мистер Вэйн, но бой не возвращался. А он всегда такой исполнительный. Однако простите меня за беспокойство.

- Пустяки, - равнодушно ответил Вэйн и выключил телефон.

Он снова направился к кувшину, чуть покачиваясь и переступая с пятки на носок. В одной руке он сжимал стакан, а другой теребил миниатюрный осмирридиевый ножик, который свисал на цепочке с лацкана его пиджака.

Помолчав немного, Вэйн спросил:

- Что же ты не позвал на помощь?

Коридорный ничего не ответил. Вэйн вкрадчиво продолжал:

- По внутреннему телефону тебя услышали бы и с противоположного конца номера. Это мне точно известно. Так почему ты притаился, как мышь?

Коридорный прошептал:

- Если бы я стал кричать, сэр, меня бы нашли в кувшине.

- Ну и что?

Коридорный состроил гримасу.

- Кроме вас, в марраков верят и другие. А мне надо остерегаться, сэр, из-за глаз. Все сразу поймут, что вы могли так со мной поступить только по одной причине.

С секунду Вэйн смотрел на него в упор.

- И ты рисковал задохнуться в воздушном семени и с камнем на шее угодить в залив, лишь бы тебя никто не нашел?

- Прошло много лет с тех пор, как Менг видел охоту на марраков, сэр.

Вэйн тихо фыркнул. Бросил взгляд на стенные часы.

- Сорок минут, - пробормотал он и вернулся в свое кресло.

В комнате царила тишина, если не считать едва слышного тиканья часов. Немного погодя Вэйн пересел за письменный стол. Он вставил а пишущую машинку бланк таможенной декларации и стал медленно тыкать в клавиши, чертыхаясь над сложными иероглифами межзвездной письменности.

- Сэр, - ровным голосом обратился к нему коридорный, - вы же знаете, что убийство двуногого существа никому не сходит с рук. Ныне вам не проклятое старое время.

Не отрываясь от машинки, Вэйн буркнул:

- Это ты так думаешь. - Он отхлебнул из стакана и отставил питье в сторону.

- Даже если узнают только, что вы обошлись непочтительно с каким-нибудь старейшиной захудалой деревни, сэр, и то вас будет ждать суровая кара.