Товарищ Кощей (СИ) - Уксус Сергей - Страница 6

- В общем, - решил не развивать тему "Кто есть кто в армейском бардаке" Гусев, - надо их освободить. Понимаешь, Кощей?

- Прямо сейчас? - скривился князь. - До ночи не подождёт?

Сергей, которому тоже не хотелось лезть средь бела дня на десяток стволов, с сожалением вздохнул:

- До ночи они куда-нибудь уедут, - он потыкал себя пальцем в грудь: - Вот сердцем чую, что если не сейчас, то потом не достанем.

Дальше было, как в тех фильмах ужасов, о которых рассказывали товарищи, побывавшие в заграничных командировках. Кощей крался впереди (ну как крался -- шагал как всегда бесшумно, только слегка пригнувшись), в двух шагах за ним -- капитан, держа в правой руке ППД, а в левой нож. Перебравшись через невысокий плетень с той стороны дома, где не было ни одного окна, они сначала заглянули в курятник, и Сергей впервые увидел, как питается его напарник. Любители свежих яиц вдруг застыли и стали быстро усыхать. Против ожидания, выражение лица князя при этом было далеко от довольного.

- Слишком быстро, - пояснил он, морщась. - Слишком быстро и слишком много.

- А... - начал было Гусев, но Кощей перебил:

- День, не моё время, Сила нужна...

Сергей подумал, что "Сила" прозвучало так, как будто князь произносил это слово с большой буквы. Если, конечно, такое возможно.

- Лучше глянь аккуратно, - Кощей кивком показал на угол дома, - караульного тихо убрать сможешь?

Гусев аккуратно, как сказал князь, выглянул, оценил обстановку и, спрятавшись обратно, покачал головой: и стоит этот ганс неудобно, боком, и чтобы метнуть нож, придётся вылезать, потому как делать это с левой руки неудобно да и не учили, и "БраМита" нет...

- Тихо -- никак, - на всякий случай пояснил он вслух.

Кивнув, Кощей задумчиво посмотрел на свою ладонь, на которой перекатывался маленький -- с два грецких ореха - совершенно чёрный шарик, потом на Сергея и спросил:

- Восьмерых ножом упокоить сможешь?

Гусев прислушался к себе и кивнул: сможет.

- Тогда, - продолжил Кощей, - сделаем так, - князь вытащил откуда-то оправленный в серебро клык какого-то крупного хищника на серебряной цепочке и протянул капитану: - Надень так, чтобы тела касалось, - после чего пояснил: - Это защита. Вот от этого, - он приподнял руку с шариком. Часового я отвлеку, потом брошу шарик. За... этот... броневик?

Сергей кивнул.

- Потом ты спокойно идёшь туда и всех режешь. Их там восемь. Они там будут просто стоять. Или сидеть. Или лежать... Сможешь?

Сергей снова кивнул.

- Хорошо. Остальное я сам.

Всё прошло как по нотам. Сначала князь, выглянув из-за угла, сложил пальцы левой руки в какую-то фигуру и повернул её, как будто что-то завинчивал. Затем, выйдя уже полностью, навесом отправил свой шарик через стоящий к ним бортом "Ганомаг", после чего махнул Гусеву: "Вперёд!" Потом...

Потом спокойно, как было сказано, идущий Сергей, держа нож наготове, завернул за угловатую корму бэтээра и уже не видел, как возникший буквально из воздуха за спиной отвлёкшегося часового Кощей аккуратно, почти нежно взял того сзади за шею, и молодой здоровый мужик вдруг как-то обмяк и стёк на землю, сложившись в неаккуратную кучку, поверх которой улеглись каска и карабин. Князь же, по-прежнему бесшумно, поднялся на невысокое крыльцо, приоткрыл едва слышно скрипнувшую дверь и странным образом просочился в образовавшуюся щель, в которую, казалось, разве что кошка смогла бы пролезть.

Спустя две минуты он появился на крыльце, одной рукой таща за шиворот немецкого лейтенанта в бессознательном состоянии, а в другой держа немецкую же офицерскую фуражку. За ним следовали бывшие пленные, при виде которых закончивший свою кровавую работу Сергей хмыкнул: судя по лицам, Кощей отмочил что-то в своём репертуаре.

Спустившись по ступенькам, князь со словами: "Погляди, что ты там смотришь, потом свяжи и сунь в эту железную таратайку", - вручил подошедшему капитану пленного и его фуражку, а сам повернулся к освобождённым. Оглядев их и скривившись, как от чего-то кислого, он тем не менее стал распоряжаться:

- Ты и ты, - костлявый палец указал сначала на подполковника с перевязанной головой, потом на другого, целого. - Еду собрать, сложить в... - теперь палец уткнулся в кузов "Ганомага". - Там. Потом найти посуду, набрать воды, - и видя, что выбранные собираются возразить, лязгнул медвежьим капканом (другого сравнения Сергей так и не смог подобрать): - Бегом!

Проводив их взглядом, Кощей перенёс внимание на троих оставшихся. Они как раз успели перестроиться, встав треугольником. Один впереди, явно привыкший командовать, и двое по бокам и чуть сзади. Судя по взглядам, горящим неприкрытой ненавистью, тоже начальники. Но помельче. Один, с забинтованной рукой на перевязи, получив указание "справить нужду и готовиться к пути", сверкнул глазами, однако возражать не осмелился и пошёл за угол. Второй, получив направление "в помощь капитану Гусеву" (сам Гусев при этом едва не уронил челюсть на сапоги), открыл было рот, но посмотрел на явно не собирающегося вмешиваться начальника и тоже почёл за лучшее не спорить.

Последний оставшийся, которого такое распределение подчинённых на работы явно позабавило, внимательно оглядел князя с ног до головы, задержавшись на золотой гривне, и спросил:

- А мне куда?

- Старший? - на всякий случай уточнил Кощей и, получив утвердительный ответ, отмахнулся: - А куда хочешь. Хочешь -- вон, в таратайку залазь и сиди там, а хочешь -- за меньшими своими гляди.

- А чего так?

- Не по чину.

Тем временем ошалевший от собственной наглости Гусев (гонять политработников -- это только ушибленный на голову князь мог до такого додуматься!) приказал приданному подполковнику снять с трупов кителя и часы. На попытку возразить он просто приподнял бровь, и подполковник, непроизвольно оглянувшись на кузов бэтээра, за которым находилось начальство, увял. Поглядев, как тот возится, Сергей рысью направился к грузовику, чтобы посмотреть, нет ли и там чего полезного. Через пять минут он уже бежал обратно -- почти полная двухсотлитровая бочка бензина явно заслуживала того, чтобы ради неё побеспокоить командиров. Добежав до мирно о чём-то беседующих князя с дивкомиссаром, он козырнул (всё же на голове каска, хоть и немецкая) и попросил:

- Кощей, помоги, пожалуйста. Там, в грузовике, бочка с горючкой...

Кивнув, князь отправился в указанном направлении, сопровождаемый удивлённым взглядом дивкомиссара. Ещё более удивлённым этот взгляд стал, когда дивизионный комиссар увидел, как освободивший их непонятный тип, распоряжающийся так, будто он по меньшей мере комкор, а все вокруг молодые лейтенанты, без напряжения принимает поданную из кузова бочку и ставит на землю. А когда спустя некоторое время, понадобившееся, чтобы перелить часть горючего в полупустой бак бэтээра, этот тип поднял и не напрягаясь поставил в кузов "Ганомага" пусть и полегчавшую, но всё равно увесистую ёмкость, дивкомиссар впал в ступор.

"Такого не бывает! - было написано на его лице. - Не бы-ва-ет!"

В себя он пришёл, когда подошедший вместе с типом капитан козырнул и представился:

- Товарищ дивизионный комиссар! Капитан государственной безопасности Гусев, осназ! Выполняю важное правительственное задание!

- Рад с вами познакомиться, товарищ капитан государственной безопасности, - протянул в ответ руку для пожатия дивкомиссар и покосился на князя. Однако тот стоял, наблюдая за происходящим и не выказывая ни малейшего желания представляться первым. Более того, чутьё опытного партаппаратчика буквально вопило о том, что этому типу на них на всех, кроме, может, капитана, плевать со Спасской башни.

Неприятно, конечно, однако окажись он сам на месте этого... этого, как бы он относился к представителю высшего начальствующего состава, попавшему в плен? А если добавить, что представитель этот -- комиссар?..