Игрушка для драконов (СИ) - Иванова Инесса - Страница 37

— У вас жар, — сказал он и снова оказался в волнующей близости, встав за спиной. Меня обдало горячей волной, прокатившейся до кончиков пальцев. — Сейчас не время до отпечатков. Да и предъявить его нельзя, не выдав ваше местоположение.

— Что будет с ними? — спросила я, обернувшись.

— С вашим мужем и его…

— Нет! — оборвала я инквизитора. — С похитителями. Их тоже казнят?

Я покосилась на чуть колышущуюся от ветра занавесь при входе в шатёр:

— Я бы не хотела, чтобы этих женщин убили…

— Никто из них вас не щадил! — хмыкнул Дракон и на секунду в его глазах вспыхнуло пламя. Кровожадность у Огнедышащих в крови. Они не привыкли прощать врагов или тех, кто причинил им боль. Отец всегда считал, что это именно они протолкнули в Совет проект о смертной казни за любое мало-мальски серьёзное с их точки зрения преступление.

— Не беспокойтесь, — послышался вздох за спиной. — Их отпустят.

Я резко обернулась. Серые глаза смотрели пытливо и изучающе.

— Их отпустят, — повторил он. — Нельзя, чтобы Эдриксы удостоверились, что вы здесь. Магам сотрут память об этом эпизоде. Частично, конечно.

Шилдс не делал никаких попыток меня очаровать или сблизиться. Скорее даже наоборот, Дракон старался воздвигнуть между нами стену, подчёркивая разность взглядов. Да и я в присутствии дознавателя не находила в душе ни капли романтического интереса. Ничего подобного, что я испытывала в присутствии Рикарда, будучи его невестой: ни сжимающего горла волнения, ни сильно бьющегося сердца, ни попыток робко улыбнуться, чтобы скрыть дрожащие губы.

Просто на всякий случай я старалась держаться от Ингвара Шилдса подальше. Судьба пленниц как-то отошла на второй план. Сейчас я снова ощутила отпустивший было страх, что меня вернут мужу.

— Но ведь кузены поймут, что я где-то рядом? — спросила я, подойдя ближе к сморщивающимся лианам. Они теперь вовсе не выглядели грозными и сильными. Без магии, которая их породила, растения таяли, как ночные тени под первыми лучами солнца. Так хотела исчезнуть и я.

— Конечно. Они даже догадаются, кто именно вас прячет, — инквизитор присел рядом на корточки. — Я знаю, что это звучит самонадеянно, но в Свитенвилле вам опасаться нечего. Для обыска нужны основания, а их нет.

Слова Шилдса, его поддержка и защита придали мне сил. Я почувствовала знакомое тепло в ладонях и желание помочь кому-то рядом. Тем, кто стремительно терял силы, превращаясь в серые полуистлевшие нити. Я выдохнула и, закрыв глаза, отпустила энергию света, призванную возродить к жизни умирающие растения.

Сначала я почувствовала, как слабею, но силой воли поддержала поток, струившейся из центра ладоней, представив его в виде искрящегося пучка, дождём проливающегося на землю. Пока есть необходимость, моя энергия будет вливать силу в больные лианы. Обычно, на столь простые формы жизни её требовалось совсем чуть-чуть.

Мне нравилось лечить. Я получала удовольствие даже от процесса: чувствовать силу, пусть и уходящую, было волнительно одновременно приятно. Иногда я думала, что это вовсе не я обладаю Даром, а он сам решает, когда и кому помогать. Ведь бывало, что сила подводила меня, не излечивала раны и не облегчала боль страдающего.

— Как это удивительно, — прошептал рядом Шилдс. Восхищение в его голосе было отрадно: вот и я на что-то сгодилась!

Вместо тепла я почувствовала холод и озноб. Это означало: конец. Сила сделала всё, что могла или хотела. Резкая слабость — и я осела на пол.

— Держитесь! — услышала я мягкий шёпот рядом. Мужские руки обхватили меня, и я прислонилась к плечу дознавателя, желая переждать приступ. Он продлится не более нескольких минут, а потом в глазах прояснится, и я снова стану привычной беспомощной Эмили. Я держала глаза закрытыми, вдыхая горьковатый запах чёрного перца и мускуса, исходивший от рубашки Дракона.

Я почти восстановилась, но отстраняться не хотелось. Стоит открыть глаза, как мне придётся вернуться в реальный мир, где я жертва, а не творец. В нём моя сила равняется слабости, потому что умение разрушать тех, кто рядом ценнее, чем Дар залечивать раны.

— Прошу прощения! — услышала я звенящий от скрытой ярости женский голос и, открыв глаза, испуганно отстранилась. Клара скользнула взглядом по мне, всё ещё сидящей на полу, и по инквизитору. Тот поднялся с таким видом, будто не заметил волнение женщины, и подал мне руку, помогая встать. Я хотела было отказаться, учитывая двусмысленность ситуации, однако ноги всё ещё оставались ватными, в целом же чувствовала я себя как прежде.

— Что же произошло, раз ты так бесцеремонно врываешься в чужой разговор? — спросил Шилдс невозмутимым тоном. Я почувствовала, что краснею. То, что всё произошедшее — просто случайность, знали только я и инквизитор. Я представила, как это выглядело со стороны, и отвернулась, делая вид, что мне срочно необходимо разгладить складки на платье. Смотреть на Клару я пока была не готова.

— Снаружи неспокойно. Скоро перед шатром соберёётся толпа любопытных. И соседи торговки амулетами из камня обеспокоены её отлучкой.

Помощница докладывала сухо, давая понять, что уж она-то занята делом и знает своё место, в отличие от некоторых.

— Выезжаем через пару минут, — Шилдс вопросительно посмотрел на меня. Я повернулась и кивнула: мол, в порядке. — Проводи Эмили до коляски. Она вернётся в Свитенвилль вместе с матерью. Сейчас ей необходим отдых.

Я почувствовала на себе тяжёлый взгляд Клары, говоривший лучше всяких слов: уловки в виде нечаянных обмороков её не проведут. Однако возразить она не посмела.

Я кивнула Шилдсу на прощание и чуть заметно улыбнулась, когда мой взгляд упал на зелёные, сочные «волосы Веренеи», стелющиеся по земле.

— Я и не знала, что ты так можешь, — начала я разговор с матерью, когда, наконец, добрались до моей комнаты. И дверь плотно отделила нас от остального мира.

— Я и не так умею, — фыркнула Амелия. И снова произошла метаморфоза, к которым я пока не привыкла: вместо моей мамы, на обратном пути весело щебечущей с Агнием о приятности жизни в провинции, перед мной стояла, скрестив руки на груди, незнакомка, не терпящая возражений и неясного лепетания в ответ на чётко поставленный вопрос.

— Значит, у нас в семье боевой маг, — задумчиво проговорила я, привыкая к новой маме. — А папа, я полагаю, в курсе?

— Не совсем.

Растерянность, появившаяся было на лице Амелии, тут же исчезла, уступив место уверенности в собственной правоте.

— Там, откуда я родом, это обычное занятие для девушки из небогатой семьи. Твой отец знал это, когда предложил мне сбежать с ним.

Признаться, это стало для меня новостью. Я, конечно, подозревала, что мама вышла замуж без разрешения семьи и переехала к отцу в соседний Илиодор, так и не получив родительского благословения. Поэтому никогда не видела родственников с материнской стороны. Но чтобы сбежать?!

— Это старая история, и я не уверена, что тебе надо её знать, — уклончиво проговорила мама. Она подошла к окну и отвернулась: — Мне сейчас пришло на ум, что мы и вырастили тебя в тепличных условиях ради того, чтобы ты так не поступила. Я так хотела для тебя спокойной жизни. Нам казалось, что Рикард Эдрикс именно тот, кто может её тебе дать.

Мама смахнула слезу. Амелия стояла ко мне полубоком, но я видела, что её эмоции не игра. Поэтому молча подошла и, обняв за плечи, прижалась к плечу.

— Всё хорошо, мама. Возможно, мне не помешает немного самостоятельности и горького жизненного опыта, — сказала я, убеждённая в собственной правоте. — К счастью, детей у меня нет. И, наверное, не будет.

— Не надо так говорить! — мама развернула меня и легонько встряхнула за плечи, заглядывая в глаза. — Немного переждать, пока эта история с неудачным замужеством закончится. Желательно, заключить с Эдриксами сделку и оформить развод на обоюдовыгодных условиях. У Шилдса против них мало доказательств, иначе он бы давно дал делу ход… А потом ты обязательно встретишь новую любовь.