Скандальный роман - "Алекс Д" - Страница 11

Нет, пап. Сбудутся ВСЕ твои мечты. Мои же покроются пеплом в тот день, когда я сяду в кресло управляющей одного из филиалов строительной компании. Это даже звучит жутко скучно. Наверное, для меня это подобно маленькой смерти…а как еще назвать состояние, когда в человеке погибает «истинное я»? Это буду уже не я.

– Да, пап, обязательно возглавлю, – скучающим тоном отвечаю я, рассматривая свой красный лак на ногтях. Мне не терпится закончить разговор, но я не хочу показаться грубой и неблагодарной дочерью.

Я тысячу раз рассказывала своим близким о том, что действительно важно для меня, но всегда натыкалась на твердую, непробиваемую никакими словами и аргументами стену. Вот и теперь я решила молчать. Едва ли родители обрадуются, если узнают, что их дочь ночами не вылазит из-за ноутбука, описывая очередной невротический приступ героя с раздвоением личности, или того хуже – эротическую сцену далеко не самого романтичного характера.

– Пап, мне нужно бежать на лекцию, – обрываю я, попутно заполняя свой поднос едой.

– Надеюсь, мы скоро увидим…

– Да. Очень-очень скоро. Передавай привет Стелле и Дэну, я очень по вам скучаю, – бросаю я и кладу трубку. Я действительно по ним скучаю. Но сейчас, когда моя учеба в Колумбийском висит на волоске, я не хочу видеться с ними.

По телефону врать легко, но глаза сразу же выдадут меня отцу.

И я не хочу видеть их осуждающие взгляды. Всю жизнь они оставляли на мне невидимые шрамы, и несмотря на то, что я жила словно принцесса в хрустальном замке, у моей жизни была и есть обратная сторона – полное отсутствие свободы выбора.

Свобода выбора является для нас исходным материалом того, что мы видим, того, что мы слышим, того, что мы ощущаем.

Но…что если мы не выбираем того, что желает наша душа или личность? А делаем определенный выбор только потому, что родились собой, а никем-то другим. Предопределена лишь наша уникальность. Что если у нас есть только иллюзия «свободы выбора»? Мое «я», моя природа и даже мое элементарное желание посвятить себя творчеству – вот что действительно предопределено, и то, чему я не могу противостоять. Я не могу поступать иначе…

В мыслях вспыхнули знакомые строки одного из философов, которые я прочла, когда искала материалы для написания своего романа:

Человек может делать то, что он желает, но не может желать, что ему желать…

Почему все это не пришло мне в голову раньше? Все мои знания, красноречие и уверенность куда-то пропали на экзамене. Алекс наверняка уже поставил на мне незримое клеймо поверхностной, глупой, куклы. Обидно.

– Боже, Ру, – вздрагиваю, когда недовольный голос подруги отрезвляет меня от подобных рассуждений и самокопания. – У тебя такой вид, словно ты о квантовой физике думаешь, – подруга приподнимает идеально изогнутые брови и взмахивает длинными светлыми волосами прежде, чем сесть напротив за мой столик. – Кстати я защитила проект на «B». Представляешь? Я же работу из интернета скачала. Поулыбалась этому Джордану, заговорила ему зубы…все бы экзамены были такими легкими, правда? – Кейт закусывает губы, внимательно разглядывая меня. Надеюсь, она не замечает, как на моем лице отображается единственное и острое в данный момент желание, выпустить коготки и расцарапать ее милое личико. Подруга ведь знает, что я не сдала, и специально меня дразнит.

– Что? – все еще находясь в ступоре, переспрашиваю я, со злостью размазывая остывшую еду по тарелке. Не может быть. То есть ей мистер Джордан поставил зачет, а мне нет? Мстительный подонок. Все-таки в моем сегодняшнем фиаско виноват недопитый кофе…или…ему просто понравилась Кейт, а я оказалась недостаточно хороша. Черт, даже я не могу отвести от нее взгляда, конечно, и он не устоял.

Одно радует: значит, он все-таки не гей.

– Мистер Джордан поставил мне зачет, – самодовольно повторяет она. – Проснись, Лана, – Кейт щелкает пальцами перед моим лицом, и я, наконец, натянуто улыбаюсь, запихивая в рот как можно больше холодной брокколи. Гадость, но что не сделаешь, чтобы не отвечать подруге…у меня сейчас даже аппетита нет, настолько меня задевает вся эта ситуация.

– Поздравляю. Это здорово, – искренне порадоваться за подругу не выходит, и я сама не понимаю, что со мной такое. – А мне строчки писать целый месяц у него на лекциях…

– Я тебе завидую, дурочка, – переходит на шепот Кейт, слегка прикусывая нижнюю губу. – Он просто секс, правда? Мурашки по коже, – подруга ерзает на стуле, заливаясь румянцем.

– Кто? – я сильнее сжимаю вилку в руке, впиваясь в Кейт цепким взглядом. Руки прочь, он мой.

Черт…да какой «мой»? Видеть его не хочу. Мне вообще нельзя защищать экзамен у Алекса. Как бы хорошо я к нему ни подготовилась, через месяц, я все равно потеряю дар речи, когда снова окажусь так близко к нему. Я и русский язык забуду, не то чтобы английский.

– Мистер Джордан, Ру. Что с тобой такое? Ты какая-то растерянная. Не расстраивайся ты так, никто тебя не исключит раньше времени…он же дал шанс пересдать. Рейчел Строу он и этого шанса не предоставил, но она вообще на пары не ходила…а знаешь, я не думала, что в жизни он еще более привлекательный, чем на экране телевизора, – продолжает тараторить об Алексе подруга, словно специально давя на больное.

– На экране телевизора? Он же преподаватель, а не звезда Голливуда, – хихикаю я, хотя мистера Джордана вполне можно представить в роли какого-нибудь фильма с научным уклоном. Уж больно идеально ему подходит роль непоколебимого умника или обаятельного непризнанного гения. Или молодого доктора Хауса…

– Ну ты даешь. Ты, правда, не знаешь, кто он? – усмехается Кейт, жуя протеиновый батончик. – Я часто видела его в Колумбии. Обратила внимание еще давно, после того, как посмотрела один фильм…помнишь, я тебе рассказывала? Называется «Last Victim». Была в диком восторге, а какой там главный герой…он еще у меня три месяца стоял на рабочем столе и глаза тебе мозолил, не помнишь?

– Неа, и что дальше? – напрягаюсь я, замечая влажный блеск в глазах подруги.

– Я потом взялась за книгу, снятую по этому фильму. И угадай, кто ее автор? Алекс Джордан, – она снова щелкает пальцами, и я вздрагиваю, каждый раз испытывая жуткое раздражение, когда она кривляется. – Прочитала всего за два дня, ну ты понимаешь. Для меня это чертовски быстро, я ведь ничего тяжелее VOGUE в руках не держу. Третью ночь я потратила на то, чтобы прочитать несколько интервью Алекса Джордана и посмотреть с ним пару пресс-конференции. Ох, он там такой…, – она томно прикрывает веки, еще больше действуя мне на нервы. – У него тогда волосы длинные были, слегка небрежная прическа, весь такой «плохой мальчик»…хотя в роли строгого преподавателя он мне тоже нравится. И не мне одной, конечно. Даже обидно, что он преподает у нас, и совершенно невосприимчив к флирту. Что ж, после сегодняшнего экзамена я, можно сказать, познакомилась с человеком, который написал мой любимый роман! – я начинаю кашлять, ощущая, как капуста буквально застревает в моем горле.

Мужчина, который меня спас.

Мой преподаватель.

Хм…популярный, успешный, писатель.

И все это один человек, который внезапно появился в моей жизни. К такому жизнь меня не готовила, черт возьми.

– Не любимый роман, а единственный роман, который ты читала, – не замечая, как срываюсь на грубость, парирую я.

– Не занудствуй, стерва. У тебя просто давно секса не было.

– Лучше отсутствие секса, чем спать с теми придурками, которые думают только о себе, – я киваю в сторону шумного столика, за которым сидят ребята из баскетбольной команды, в том числе Колин и молодой человек Кейт. – То есть, он писатель? Серьезно? – снова перевожу тему я.

– Ага. И не какой-нибудь, а номер один в 2015 году по версии журнала New-York Times. Понятия не имею, что он делает в Колумбии, да это и неважно. Главное, что…как думаешь, он так же, как Адамсон, не против легкого флирта, а может и чего-то большего? – Кейт проводит рукой по своим волосам и устремляет мечтательный взгляд в сторону.