Суженый (СИ) - Кариди Екатерина - Страница 42

Выпить его огонь, согреться, наконец, и отдать ему все до капли.

Утром у нее поднялась температура.

Температура поднялась, примерно тридцать семь и два. У нее всегда организм так на переутомление реагировал. Да еще и знакомое тянущее ощущение внизу живота. Месячные пришли раньше времени. Засада, блин…

Она быстро оделась и побежала в летнюю купель мыться, а потом в домик, где вчера принимала больных, за чистыми тряпочками, других-то гигиенических средств никаких.

И тут размер засады обозначился в полной мере.

Девчонки, стоило им ее увидеть. подняли истерический вопль и немедленно загнали Снежану обратно дом. Да еще развили бурную деятельность. Завесили все вокруг какими-то тряпками по какому-то местному феншую, все жерди вокруг обвязали лоскутками, как майские деревья.

— Девчонки, прекратите эти танцы с бубнами, вы что, спятили? — попыталась она возмутиться. — Это же простая физиология, самое обычное состояние женщины. Я сейчас встану и все будет в порядке.

— Нет-нет! Нельзя! — замахали руками они.

Кричали, что ей нельзя выходить, это неприлично, опасно! Никто не должен видеть!

Короче, бред и полный финиш.

Нет, полный финиш начался позже. Когда на той стороне у излучины скопились все Проводники. Нервные, у всех напряженные лица. Они расхаживали там, топтали траву. А стоило Снежане выглянуть через щелочку в занавешенном окне, тут же повернули головы и разом подались к ней. Она немедленно опустила занавеску.

Так на нее еще девицы зашикали:

— Не выходи! Они все там! Нельзя!

Она уже и сама поняла, что выходить наружу сейчас нежелательно. Но Снежана там видела носилки.

— А на носилках кто? — спросила она.

— Гайдиар. Он ранен.

— Так я его сейчас вылечу…

Ей даже договорить не дали, налетели Рейли и Тефи вдвоем- Тебе сейчас нельзя лечить.

— Выходить нельзя, опасно!

Кошмар какой-то. Абсурд. Бред. Но самое ужасное — твердая уверенность, что все эти мужики, которые там столпились, в курсе ее маленькой проблемы.

Чеееерт! Никакой приватности. Зла не хватало на них на всех.

Невольно вспомнилось, как ее сопровождали «в кустики». пока они были в приграничных землях. Но тогда этому еще было какое-то объяснение, опасность, твари со щупальцами. А сейчас-то зачем???

Это надо было прекратить.

— Найдите Раада или Элкмара, или еще кого-нибудь, кто может с этим разобраться, — скомандовала она. — Скажите им, пусть передадут остальным, что со мной все в порядке. И пусть они уйдут!

— Но госпожа, пока выбор не сделан, они имеют право тут находиться…

— ПУСТЬ ОНИ ВСЕ УЙДУТ.

Девчонки надулись, но все же, десять раз проверив ее жилище, увешанное тряпками, на предмет непроницаемости, вышли. И пока они отсутствовали, Снежана сидела внутри и бессильно злилась на свой дурацкий организм и на ситуацию. А снаружи слышался гомон, разговоры на повышенных тонах. Брань, крик. Она заткнула уши, чтобы не слышать.

Через какое-то время шум прекратился. Девушки вернулись. Все на взводе, глаза воинственно блестят.

— А сейчас объясните мне, какого черта это все было? — спросила Снежана.

— Они боятся за тебя, понимаешь?

Вот уж чего не ожидала услышать.

— Чего тут бояться? Это самое обычное дело.

— Обычное? — тут же вскинулись обе. — Нет! Что ты говоришь! За эту неделю две женщины так же погибли.

Но она-то жива и помирать не собиралась. А с другими могли быть просто совпадения. В конце концов, Снежана не выдержала.

— У вас что, не бывает месячных?

На это ей ответили, что говорить о таком неприлично. Ну да, а цирк устраивать прилично!

Вот она, ментальность другого мира в действии.

И пока она размышляла на эти темы, расторопные девицы приготовили ей поесть.

Потом даже позволили высунуть нос на террасу ее домика. Но делать ничего нельзя. Просто сидеть и отдыхать. И все.

Сначала Снежана откровенно страдала от безделья, а потом вдруг подумала, у нее же столько лет не было отпуска. Сначала училась, потом работала, потом вот, сюда попала. А тут вообще, сплошные гонки с препятствиями и нервотрепки.

Может, это и хорошо — позволить себе отдохнуть эти несколько дней? Просто не хотелось обставлять это все с такой идиотской помпой. И вообще, стоило представить каменную рожу Раада и остальных парней, ей аж дурно становилось от неловкости.

Снежана понятия не имела, но этим утром все стояло на грани войны.

Причина проста — кровь у женщины. Ее кровь. А до того две смерти за неделю, оба раза кровь в купели. Каждый первый рвался забрать женщину в свой клан, доказывая, что у них ей будет безопаснее. Мужчины, не желали слушать никаких доводов, и тут уже не помог даже авторитет Элкмара.

От кровопролития спасло только то, что ее прислужницы развесили везде традиционные добрачные женские метки, означавшие, что девушка вошла в пору зрелости и готова принять мужа. Это было не намного лучше. Теперь они, разгоряченные до сумасшествия, бродили голодными варгами вокруг.

Пока женщина через своих прислужниц не велела им убираться.

Всем.

Но никто далеко не ушел, все встали лагерем у устья долины.

Тех, кто дожидался там очереди к целителю, отправили в ближайшие деревни, все подступы к долине перекрыли. Кроме того, для охраны женщины кланы выслали дополнительные силы. Их разместили там же. И теперь их представители стояли в оцеплении наравне с воинами Раада, чем бесили его неимоверно. Потому что чем больше вокруг нее становилось людей, тем больше Раада мучило кошмарное предчувствие, что в этой суматохе может затесаться убийца.

Поэтому каждый, кто становился в заслон, клялся в верности кровью рода. А долину дополнительно накрыли тройным охранным контуром.

Старались предусмотреть все.

Но, как это обычно бывает, опасность пришла с другой стороны.

Вынужденный перерыв только выматывал силы, Раад оглядывался на эту все увеличивавшуюся толпу и понимал, что стал зависимым. Ему необходимо было видеть ее, хоть пару минут в день. Просто знать, что у нее все хорошо. Ничего не угрожает, не болит. И это уже не имело отношения к борьбе за власть, к амбициям.

Это просто было сильнее и выше его.

Ненавидел он ее по-прежнему? Да, он ее ненавидел! Потому что его выжигало пламя, горевшее внутри. И этому пламени не было выхода. Все оставалось внутри.

И самое ужасное было то, что он теперь не чувствовал ее. Сам же просил Элкмара закрыть долину куполом, чтобы не слышать, не знать, что она испытывает, что говорит. Потому что связь стала пыткой. А теперь мог думать только об одном — когда он ее увидит.

Взять ее за плечи и заставить смотреть ему в глаза. Встряхнуть и спросить:

— Что ты такое? Что ты делаешь со мной?

А потом просто утонуть в ней, раствориться, сгореть наконец до тла.

Три дня он выдержал. Три дня.

Нет, столько свободного времени для нашего человека — это реально много.

Снежана привыкла работать как заведенная, а тут — на тебе, день абсолютного отдыха, второй, третий. И ничего не надо делать, девушки держали ее на всем готовом, правда, из домика не выпускали.

Они притащили сюда деревянную бадью, чтобы было в чем мыться. Даже постель свою притащили и спали по обе стороны от нее на полу. Рейли слева, Тефи справа.

Снежана была бпагодарна девчушкам, что просветили ее, что к чему, а то бы вляпалась по самое не хочу. Просто это их вечное «неприлично» и «нельзя» вымораживало. Хотя, конечно, при таком отношение к женской физиологии, становилось понятно, почему у них женщины живут в помещениях без окон. А гаремы самое охраняемое место в мире.

Элкмар эти дни вообще признаков жизни не подавал, его домик как будто вымер.