Real-RPG: Ледяное пламя (СИ) - Извольский Сергей - Страница 26

Блайна и Ронан, по-прежнему ошарашенные и растерянные, держались рядом со мной. Стоя и не отвлекая, они оба терпеливо ожидали, пока я осмотрю тела. Очень странные ребята – то действуют без малейшего моего одобрения, а сейчас так получается, что словно я решаю, что и как делать. Поставив в памяти зарубку – разобраться с происходящим, расставив все точки на ё. Надо определиться – кто все же ведет отряд, и почему они оба сейчас отморозились. Бросив взгляд на растерянных спутников, я двинулся к центру площади.

Остатки хижин друидов все еще чадили пламенем, рядом распластались многочисленные тела. Во рту почти появился медный привкус – в воздухе стоял густой дух бойни. Стараясь не наступать на подсыхающие лужи крови, я шаг за шагом двигался вперед, всматриваясь в убитых друидов и солдат; живых на площади видно не было. Около разрушенных хижин царил хаос – по обрывкам ткани, валяющейся утвари и раскрытым сундукам было понятно, что жилища была разграблены, прежде чем преданы огню.

Поблизости на земле лежало несколько юных девушек – ноги одной из них были широко раскинуты, на молочно-белой внутренней поверхности бедер резали взгляд багровые кляксы засохшей крови. Пройдя еще дальше вперед, я внимательно осматривался по сторонам. Без сомнений, нападавшие одержали победу – после чего принялись грабить поселение друидов и насиловать юных дриад. Которые, кстати, были как людскими девушками, так и эльфийскими – примерно в равном соотношении. Глядя на отрубленные уши одной из эльфиек, я вспомнил лечебницу Иллуны, куда мы относили Анну – там тоже среди санитарок были как эльфийки, так и люди.

Насильники и убийцы юных девушек лежали рядом. Подойдя ближе, я увидел, что тела их ужасно деформированы – петлями корней их притянуло к земле, ломая кости. Осмотревшись, я понял – тут, у подножия дуба, все нападавшие погибли одновременно, будучи поражены вырвавшимися из земли корнями и молодыми побегами. Присмотревшись, отмечая детали смерти у многочисленных изломанных тел, я понял, что торжество победителей прекратилось в один миг. И произошло это совсем недавно, если судить на мой неопытный взгляд – даже кровь еще не успела свернуться. Все нападающие погибли одновременно в тот момент, когда часть леса умерла на наших глазах – вдруг понял я, оглядывая вырвавшиеся из земли корни и распластанные тела.

Неожиданно один из находящихся неподалеку спеленатых людей захрипел. Обернувшись, я встретился с наполненным болью и ужасом взглядом – крупный древесный корень словно вгрызся в ухо человека, и проходя через челюсть, пришпилил голову несчастного к земле. Еще несколько корней и молодых побегов проходили прямо сквозь тело человека, под которым понемногу натекала лужа крови.

- Нехорошо тебе, друг? – участливо поинтересовался я, присаживаясь рядом.

Молодой парень совсем, не старше двадцати. Было ему очень плохо – глаза выпучены, лицо багровое от недостатка воздуха, на губах пена. В сжатом кулаке – кусок белой ткани.

- Помоги, - кое-как просипел переодетый в наемника винтарский солдат, с трудом ворочая изуродованным ртом.

- Бог поможет, - потрепал я его по щеке. – Не переживай, скоро умрешь и станет полегче, - приободрил я его, поднимаясь.

Осторожно двигаясь по площади, я подошел к огромному дубу, возвышающемуся в центре площади. Среди корней лежало еще одно тело в белой тунике, отличной от обычных темно-зеленых плащей друидов и коричневых одеяний солдат людей. Присев рядом, я осмотрел юное лицо, искаженной посмертной гримасой и мертвенно-бледную кожу под разорванной туникой. Протянув руку, подобрал с земли серебряный амулет – символ древа жизни. Украшение было сорвано с шеи погибшей – я видел на ее нежной коже красную плетку следа от ремешка. Неожиданно на разорванной белоснежной тунике расцвела цветком алая клякса. Несколько мгновений я рассматривал алую каплю, а после – осознав, в чем дело, поднял взгляд. Еще одна капля крови упала мне прямо на лицо, попав в глаз, и потребовалось некоторое время, чтобы сморгнуть пелену перед взором. Снова взглянув вверх, я увидел, что на низких и толстых ветвях дерева висят сразу несколько фигур.

Поняв в чем дело, я не удержался от испуганного возгласа: одна из пленниц дерева, висевшая почти прямо над ним, была пронзена древесными побегами. Многочисленные веточки вросли ей в шею, а один побег, выходя изо рта, плотно прижимал щеку, так что лицо несчастной было перекошено. Молодые ветви обвивали все тело жертвы, держа его в подвешенном состоянии, но самое страшное -побеги уходили под безобразно натянутую кожу, уродуя буграми руки и ноги жертвы.

Вдруг распятая среди широких ветвей открыла глаза. Полностью белесые, без зрачков – ужасающие, и в то же время притягивающие взгляд. В тот момент, когда наши взгляды встретились, на лице распятой появились эмоции. Она смотрела так, как смотрит маленький ребенок на большой и незнакомый окружающий мир. И никакой опаски в ее взгляде не было – лишь интерес.

Неожиданно совсем рядом раздался предостерегающий возглас, и резко обернувшись, я столкнулся взглядом с магом. По крайне мере, жизнь в обрубке тела точно поддерживала магия – сложно не умереть, когда ты ползешь на одних руках, а за тобой в обрывках мантии тянутся внутренности - неизвестного чародея древесные побеги перерезали пополам на уровне пояса.

- Убей ее! Убей, это смерть, смерть для всех нас! – шептал маг, глядя на меня слезящимися кровью глазами.

- Убей! – выдохнул ползущий получеловек, требовательно поднимая руку. Его ладонь была сожжена откатами заклинаний настолько сильно, что под ошметками кожи проглядывали кости.

- Расскажи, почему я должен ее убить? – произнес я, глядя себе под ноги, куда уже приполз чародей, жизнь в котором держалась каким-то чудом.

- Я приказываю! – неожиданно сильным голосом произнес умирающий обрубок, поймав мой взгляд. Я даже вздрогнул – и действительно едва было не повернулся к распятым в ветвях дриадам. На краткий миг мой разум словно оказался в огромной склизкой ладони, которая сжималась, парализуя сознание и не давала мыслить самостоятельно – но ощущение пропало практически сразу, как появилось.

Маг-ментат, который не смог взять меня под контроль, несомненно удивился. Я тоже удивился – почему у него не получилось. От испуга даже взмахнул мечом, и когда его голова отделилась от тела, чародей еще жил некоторое время, глядя на меня расширившимися глазами.

Все произошло за невероятно краткое мгновение – я даже не совсем успел понять, что происходит. И глядя на чародея, который истратил все свои силы в попытке завладеть мои разумом, передернул плечами от отвращения – настолько пугающе липким было ощущение совсем недавно.

Несмотря на то, что голова чародея была отделена от тела, рот его еще открывался. Прежде чем искра жизни в его глазах погасла, маг успел сообщить мне, что все умрут, если я не прикончу. Кого надо убить, загадкой не было – висящая на дереве девушка уже осматривалась вокруг с удивлением новорожденной жизни. Когда я поднял взгляд, самые толстые побеги медленно поползли в стороны, освобождая висящую жертву. При этом огромное дерево начало умирать – кора отваливалась целыми пластами, ветви на глазах усыхали, обламываясь с сухим хрустом и падая, посыпались вниз облетающие листья. Совсем тонкие веточки, оставшиеся у девушки под кожей, отделились от дерева, последовал короткий полет, и дриада неуклюже приземлилась на землю. Оступившись, она завалилась на бок, двигаясь неловко, словно маленький ребенок. Впрочем, дриада достаточно быстро выпрямилась, встав уже прямо.

Не моргая, подернутые белесой пленкой глаза с удивлением новорожденной жизни осматривали свои руки, под которыми бугрились оставшиеся там ветви. Рядом раздался легкий шлепок – в землю ударили босые ступни второй распятой на дереве дриады. Она тоже не удержалась на ногах, упав – и поднималась значительно дольше, чем первая.

Огромное дерево, вокруг которого и сформировалась Священная роща, умирало. С обратной его стороны раздался сдвоенный хлопок приземления. Сделав пару шагов в сторону, я увидел, что из широкой кроны дерева на землю упало еще две девушки. Причем одна из их была давно мертва – она лежала навзничь, в животе и груди у нее торчало несколько стрел. Выжившая же, как и остальные две рядом со мной, сейчас осматривалась по сторонам, привыкая к себе и окружающему миру.