Айрин. Искра (СИ) - Гуйда Елена Владимировна - Страница 4

И я уже откровенно побаивалась — как бы не подавиться пирогом. И, наверное, отложила бы его от греха подальше, если б не была настолько голодна. Тьма, я такого голода не чувствовала никогда. А ещё такой непонятной слабости. У меня здоровье лошадиное всегда было. А тут и голова кружится — не сильно, но раздражающе, и руки дрожат… Это всё от пережитого страха. Точно!

— О-ох! — вздыхала старая материна подруга и моя наречённая мать, но не решалась начать душераздирающую беседу о планах на будущее одной недоведьмы.

Зато Торэм церемониться не желал.

— Что ты себе думаешь, Ришка?! — спросил брат моего лучшего друга. — Куда теперь подашься? И что будешь делать?

Я лучезарно улыбнулась, уделив всё внимание присевшему рядом с матерью парню.

Вообще, сыновья кузнеца были как небо и земля. Тарим — здоровяк и добряк, пошёл в отца — огромный и грозный, на первый взгляд, на деле был самым добрым и безобидным человеком во всей округе. А Торэм — маленький, щуплый и противный. И если мелкий он в мать, то противный точно в свою бабку. К той даже воробьи во двор не залетают. Зато Торэм никогда не лукавил и умел задавать неудобные вопросы, за что его не любили даже больше, чем меня. Это у него тоже от его бабули.

В силу своего телосложения Торэм оказался слабым помощником отцу. Зато он обладал живым, пытливым умом. И этим грех было не воспользоваться.

Родители считали его особенным, нанимали учителей, что для нашего захолустья считалось невиданной роскошью, и к своим восемнадцати годам Торэм был образован, высокомерен и, кажется, одинок. Ибо вытерпеть его мог только Тарим.

Я пожала плечами и честно ответила:

— В столицу! Куда ж ещё?!

Это было само собой разумеющимся. Так хотела ещё моя мать, да и я не представляла своего будущего в этом захолустье. Зато хорошо видела себя среди студентов Редвержской Академии стихийной магии. И пусть всего-навсего на факультете тёмного и светлого ведовского искусства, но всё же. Лучше слабой, но ведьмой быть. Сама себе хозяйка, лицензия, как у матери, и защита Круга и Ковена. Никакие Шерринги тебе не страшны.

Потому решено — столица и Академия!

— О боги! — всплеснула тётка Шарина, в жизни дальше соседней деревни не бывавшая. — Да как же так? Одна совсем?! Как же?… О-о-ох!

Я снова пожала плечами и отодвинула пустую тарелку.

— Как все, тёть Шарина, — совершенно спокойно ответила я. — Когда ногами, а когда — как повезёт. Может, получится найти попутчика…

Если бы ещё в родной дом попасть. Материны тайники только я открыть и смогу. Но на первое время и щедрой помощи графа Шерринга хватит.

Тётка, видимо, представила, что со мной может случиться, если встретится вдруг попутчик, и вовсе побелела. Представила, каково молодой и пусть и не очень красивой, но девушке на тракте одной, и мне пришлось её успокоить:

— Тёть, всё хорошо будет. Я ж не впервые в столицу отправляюсь… — правда, ранее с мамой ездила, но этого договаривать я не стала.

— Ну… да! — кивнула тётка и, чуть не бегом вскочив, вышла из-за стола и спряталась за печкой.

— Сдала она, как твою мать похоронили, словно сломалась изнутри, — прошептал Тарим, бултыхая ложкой в остывшей похлёбке. — Если ещё и с тобой что…

Это да. Но что поделать?

— Оставаться мне нельзя, — поморщилась я.

— Это все понимают, — кивнул Тарим. — Риш, я бы с тобой поехал… Но отец отправился за рудой к рудникам. Говорит, там дешевле всё намного. А если ещё сговориться мимо графской казны… Не могу я кузницу оставить. Дом… Мать…

Он бросил выразительный взгляд на Торэма, на что тот фыркнул и скрестил руки на груди.

— Тарим, даже если бы ты мог, то я бы тебя в жизни не оторвала от родного дома, — заверила я, прикрыв его широкую ладонь своей. — К тому же я всегда знала, что рано или поздно мне придётся отправиться в столицу. Я готова. Честно.

Кажется, даже несмотря на мои заверения, мне никто не поверил, но все промолчали.

— Ладно! Пора мне…

— На рассвете отправишься через лес, — скомандовал Торэм. — А пока выспись. Тебе силы нужны будут.

— Ага! Дождёмся лорда, вернёмся в предоставленные мне комнаты… Зато с новыми силами, — съязвила я.

— Не-а! — невозмутимо демонстрировал свою осведомлённость Торэм, ковыряя пирог. — К лорду нынче гость важный вечерком пожаловал, — а мне почему-то вспомнился тот самый мужчина, так удачно поселившийся в комнатах возле моего узилища. — С проверкой. От самого его величества. Так что недельку, а то и две ему не до тебя будет. Ему вообще не до кого будет. Королевская немилость — и никакой Ковен на его защиту не встанет. Мигом запечатают, к собачьему хвосту, и вышлют.

О, да! Наш монарх, если что, не церемонился. Об этом даже в такой захудалой деревне, как наша, знали.

— Говорят, что этот лорд, который от короля — начальник Теневой стражи. А такие просто так не являются. И просто так не уходят.

— Всё-то ты знаешь… — мягко пожурила Торэма мать, вернувшись из-за печки с моей котомкой. А у меня вмиг поднялось настроение — ведь там и документы мои должны быть, и кое-какие мамины запасы, и даже письмо для её старого друга. — Может, не так всё… Люди врут много, а много выдумывают…

— Знаю. Слышал я о нём в столице. Страшный человек.

Нет. Тот не был страшным и ужасным. По моему спасителю сразу видно — добрый и отзывчивый.

— Слушай, всё хорошо и понятно! Но как ты от мага убежать умудрилась? Настроение тут же испортилось.

Откуда мне знать, как оно получилось? Что-то, видимо, Шерринг намудрил с заклинаниями, перенервничал, что ли. Или просто… перепил.

Но память настойчиво напоминала мне о том жжении в груди, иголках на кончиках пальцев. И пламя, вылизывающее потолок. Неужели это я?! Неужели у меня тоже есть магия?

Да нет! Откуда? Быть не может!

— Везучая я, Торэм. Очень везучая. Тарим зашуршал лестницей, лорд отвлёкся… Ну я не растерялась и… огрела его по голове кувшином.

В комнате повисла такая тишина, словно я лорда не пришибла, а убила совсем.

Первым опомнился именно Торэм и громко, от души, рассмеялся, едва не свалившись с лавки.

А за ним и Тарим, и даже тётка Шарина. Даже я не смогла сдержать смех.

— Это просто… ну ты… Риш-ка… это… расскажи кому… не поверят, — задыхался и утирал слёзы Торэм, цепляясь за край стола, чтобы не свалиться на пол. — Графа!.. Мага!.. По башке… — и только отсмеявшись, он добавил вполне серьёзно. — Тебе и правда сегодня лучше бежать. Иначе…

Что будет «иначе», никто выяснять не хотел. Все понимали без слов, что ничего хорошего.

— Держи, — протянула мне торбочку тётя Шарина. — Валена принесла. Как стащить смогла — понятия не имею, но сказала, что пусть лучше у меня будет, чем у этих…

— Спасибо! — вскочила я с лавки и крепко обняла жену кузнеца. — И тёть Валене передайте… тоже.

— Ладно тебе, — погладила меня по спине наречённая мать. — Не чужие же. Да и кто за тебя заступится в этом-то мире? Я тебе в дорогу соберу. И… ты не волнуйся… матери твоей могила сорняком не порастёт.

У меня навернулись на глаза слёзы. Но едва я открыла рот, с трудом подобрав слова, тётка Шарина перебила:

— Не благодари. Алайя мне как сестра была… что ж я… — голос тётки опять сорвался, и она, махнув рукой, снова сбежала за печку.

А я принялась за сборы. Хотя собирать, в принципе, и нечего было, но и совсем с пустыми руками отправляться нельзя. Как-никак — неблизкий путь.

Путь до столицы в самое благоприятное время по самой короткой дороге у нас с матерью занимал около недели. Чуть больше, чуть меньше, но, в общем, я представляла, что мне предстоит.

Благо тётка Шарина не стала лить слёзы мне на дорогу, а Тарим клятвенно обещался навестить меня по осени, когда с отцом отправятся на ярмарку. Торэм просто пожелал поменьше совать нос куда не следует, держать язык за зубами и не вляпываться в неприятности. Знал бы кто, что все его наставления я успешно исполню с точностью да наоборот.