Пора выбирать (СИ) - Авдеев Макар - Страница 8

Захар даже не дёрнулся, продолжив вскарабкиваться. Кричал какой-то мужик, сидящий за одним из столиков близлежащего уличного кафе. Вскарабкавшись, они с Алисой повернулись лицом к городу и подняли плакаты на уровне груди.

— Слезай, кому говорю! — заорал тот же мужик.

Женя Тучин, который встал внизу напротив памятника, чтобы сделать общую фотографию, повернулся к мужику и спросил:

— А тебе какое дело?

— На памятник нельзя залазить! Правила для кого придуманы! Совсем обнаглели! — разгорячился мужик.

— Я тебе сейчас табло разобью! — грозно пообещал Женя Тучин. Мужик замолчал и отвянул.

Захар, с одной стороны, удивился смелости Тучина, и покладистости мужика, потому что другой мужик на его месте после такого вызова мог бы сам прийти разбивать табло оппоненту, и перепалкой бы дело не ограничилось. С другой стороны, подумал про Женю: «Серьёзный парень, лучше с ним не связываться». Инцидент вызвал у Захара смешанное отношение — он понимал, что мужик был отчасти прав, но в то же время Гордеев недолюбливал людей, которые живут только по кем-то писанным правилам, и всех окружающих учат, как им жить.

Женя щёлкнул несколько кадров, Захар ловко спрыгнул с постамента и подал руку Алисе.

— Мерси, сеньор, — ответила та.

По дороге от Привокзальной площади до полицейского участка к ним присоединился ещё один хипстер. Дистрофический темноволосый паренёк в старомодных очках с толстыми стёклами, при виде которого на ум приходило слово «ботаник». Они поздоровались с Алисой так, как будто давно друг друга знали. «Конкурент», — неожиданно для себя подумал Захар.

У полицейского участка они несколько минут топтались в нерешительности. Витька выдвинул предложение запечатлеться на лестнице, ведущей ко входу, но у всех было тревожное предчувствие, что как только они встанут на неё, изнутри тут же выбегут полицейские и схватят.

— Да ладно вам, чего вы трусите, — подбодрил всех Захар, которому надоело беспонтовое «топтание на месте». — Если кто-то появится, просто дадим стрекоча!

— Я то же самое хотела сказать, на самом деле, — поддержала Алиса.

Самые отважные встали на фоне входа в участок, Женя Тучин живо их заснял, и отряд активистов экстренно ретировался из небезопасного местечка. Дальше они двинулись в направлении кинотеатра «Дары моря», Алиса вскоре с ними попрощалась — ей пора было бежать по делам. Поднявшись в кафе на втором этаже кинотеатра, ребята сделали заказ и устроились за столик.

Захар спросил Постернака, окончена ли акция, и тот ответил, что они ждут ещё одного человека, который до сих пор где-то ходит, чтобы сделать и с ним парочку фотографий. Этот человек молил его подождать. А так как он принимал участие в предыдущей части акции, 8-го мая, Витьке пришлось войти в положение.

Ожидание затянулось надолго. Захар, который терпеть не мог тратить время впустую, ёрзал на стуле и не находил себе места. В конце концов, он вытащил телефон с музыкой и вложил в ушные раковины белые ампулы наушников, отгородившись от внешнего мира. Постернак понимающе показал ему значок «peace». Спустя где-то час, Захар сказал, что не может больше ждать, у него есть дела, вежливо распрощался со всеми и отчалил домой.

Фото с акции выложили в сеть, и уже в конце недели, Постернак по переписке прислал Захару отрывок из недавнего выпуска пропагандистской передачи «Пятничный вечерок с Кукушкиным» на канале «Россия». В нём ведущий Филипп Кукушкин своим противным скрипучим голосом вещал: «Вот в Майском порту 9 мая группа молодых людей устроила провокационную акцию…» Он говорил ещё много несуразностей, называл ребят «хомячками», а красный мак — символом европейского проигрыша в войне. Когда на экране показали фотографию с формами разных стран, где присутствовала и немецкая, Кукушкин чуть ли не напрямую обвинил участников акции в фашизме.

У фотографии, где ребята стояли со значками и с плакатами «Никогда снова», обрезали нижнюю половину, чтобы было видно только значки. Захар в ответ Витьке сначала написал: «Ничего удивительного». Потом развил мысль: «Ещё один наглядный пример, как пропаганда раздувает из мухи слона и искусственно накаляет агрессию населения. Когда мы проводили акцию, люди реагировали спокойно и добродушно, никто не цеплялся… И если главный клыковский пропагандист так яростно на нас накинулся, это значит, что мы были правы». Но, ответив так Витьке, сам Захар до конца от этой мысли не успокоился, и поневоле стал ходить, оглядываясь. Мало ли найдётся патриотично настроенных дураков, которые посмотрели программу и теперь захотят с ним разделаться? Захар только благодарил Мироздание за то, что его родители с недавних пор, в связи с пересмотром своих политических взглядов, перестали по вечерам смотреть Кукушкина, и ему не придётся получать от них разнос.

После знаменательного митинга двадцать шестого марта оппозиционер Алексей Февральный, который в декабре прошлого года объявил об участии в президентских выборах, начал разворачивать сеть агитационных штабов по всей стране. Февральный имел You-tube канал с внушительной аудиторией, который позволял ему своевременно доносить актуальные новости до своих единомышленников во всех уголках страны.

В большинстве городов у Феврального имелись сторонники, как правило, единичный процент независимо мыслящей молодёжи, прогрессивно настроенных взрослых и пенсионеров, сохранивших остатки благоразумия. Положа руку на сердце: таких людей когда-нибудь бывало много, в любой тоталитарной стране, в любую эпоху? Собери всех вместе, толпа бы получилась о-го-го, но разбросанные по разным городам нашей необъятной Родины, они, мало того, были крайними индивидуалистами, обособленными от общества и друг от друга. Так что задача штаба в каждом городе состояла в том, чтобы аккумулировать всех этих людей, таких разных и независимых. И уже координированными усилиями привлечь на свою сторону массового избирателя.

Начал Алёша Попович русской политики, конечно, с Москвы, в которой сам проживал. А потом уже отправился в турне по другим городам. В наиболее плодотворные периоды он успевал открыть пару-тройку штабов за неделю. Все подписанные на рассылку сайта February.com могли следить, как лихо разрастается сеть штабов по всей России-матушке. Майский порт, конечно, на очереди был нескоро, но Захар не беспокоился — до судьбоносных выборов оставался почти год.

Естественно, с самого начала реальной активности, связанной с подготовкой к предвыборной кампании, Февральный столкнулся с нереальным противодействием. Словно бы какая-то неведомая сила мешала отечественному Дон Кихоту, своей невидимой рукой чиня препятствия у него на пути. Иной раз казалось, что весь белый свет ополчился против этой кампании.

Власть в лице Эллочки Людоедки исчерпывающе дала понять Алексею сотоварищи, что участие его персоны в выборах нежелательно. Элла прямо заявила, что Февральный не будет допущен до выборов, аргументируя это липовыми «судимостями».

И понеслось. Собственники помещений, тех, которые сторонники Алексея пытались взять в аренду под штаб, чаще всего, как только узнавали, для какой цели требуется помещение, неожиданно отказывались. Иногда — соглашались, но через несколько дней почему-то перезванивали и сообщали, что передумали. Никто не понимал, в чём же дело. После шквала отказов изначальные приоритеты, которые предполагали выгодное местоположение штаба, удобство помещения, и наконец, красивый вид, свелись к «найти бы хоть что-то, да побыстрее». Наученные горьким опытом, соратники Алексея стали действовать хитрей. Теперь они звонили и не сообщали, для чего нужно помещение, или ограничивались пространными, абстрактными объяснениями. Поначалу всё шло хорошо, однако и тут спустя какой-то срок хозяева давали задний ход. Это уже явно попахивало мистикой. Часто их голос в трубке, когда они перезванивали, чтобы сообщить об отмене договора, испуганно дрожал. В особо редких случаях арендодатели и вовсе срывали со столбов все свои рекламные объявления и срочно, по каким-то неотложным делам, уезжали из энного города.